Влияние

— Нет, — ответил доктор Калиот. — Как вы себя чувствуете?

— Немного лучше, но я бы прилёг. Слабость ужасная.

— Вы уже не собираетесь умирать? — с ноткой сарказма спросил врач, который встретил Дмитрия в коридоре.

— Нет, — спокойно ответил смельчак. — Если утром я проснусь, значит, из тела уже точно не вылечу.

— Откуда такая уверенность? Вы же не врач, — спросил тот же сотрудник института.

— Знаю и всё тут, — сдерживая грубые слова, ответил смельчак.

Дмитрия проводили обратно в его палату, убедили в необходимости снова подсоединить датчики на всякий случай и принять лекарства. Он заснул быстро и проспал до десяти часов утра следующего дня. За ночь его состояние значительно улучшилось.

Доктор Калиот утром, придя в институт, первым делом зашёл проведать Фаби. Он почувствовал, что его привязанность к ней тихонько подкралась вновь. Пока девочка была в коме, это прошло, но теперь снова возвращалось. Правда, чувство было очень слабым. Присутствие Фаби в этом мире ощущалось на интуитивном уровне.

Когда Калиот уже выходил из палаты девочки, к нему подошёл один из врачей.

— Доброе утро, доктор Калиот. Вас к телефону, — сказал он.

— Доброе утро. Кто? — нахмурившись, спросил начальник.

— Городская больница номер два, отделение реанимации. Я так и не понял, что именно они хотят от вас. Какая-то пожилая пациентка очень просит позвать вас к трубке. Она ждёт на общей линии, можете ответить ей из своего кабинета.

— Хорошо. Спасибо.

Доктор Калиот отправился к себе, по дороге думая и удивляясь, что от него может хотеть та женщина. Он быстро поднялся в свой кабинет, снял трубку и сказал:

— Алло. Это Доктор Калиот.

— Здравствуйте! Меня зовут Елена Васильевна, — радостно ответила пожилая женщина. — Простите меня, что я беспокою вас, но у меня… я… — кажется, она начала плакать, её голос задрожал. — Я на днях пришла в себя. Мне приснилась девочка по имени Фаби. Я её встретила там…. Она просила передать вам, чтобы вы не переживали, с ней всё в порядке. Кажется ещё…. И что-то ещё сказала, но я плохо помню. Ну, вы понимаете?

Доктор Калиот не ответил, он пытался осознать полученную информацию. Сейчас она не укладывалась у него в голове.

— Скажите, — спросила женщина, уже рыдая, — Вы же её лечите сейчас?

— Да, — тихо сказал Калиот. Он сел за стол и закрыл глаза свободной рукой, пытаясь что-то вспомнить.

— Вы ведь начали её лечить ещё, когда Кристина была жива?

— Да, я.

— Фаби, это же моя внучка? Там, во сне я совсем не узнала её. Она меня тоже. На вид ей сейчас около девяти лет, не больше.

— Возможно, вы именно её и встретили, — Калиот отвечал ровным спокойным голосом. Он пребывал в смятении. — Расскажите, что именно вы видели в вашем сне?

Бабушка рассказала про то, как она была на своей даче, вышла на крыльцо и увидела девочку. Описала её внешность и одежду. Рассказала про то, о чём они разговаривали, пока пили чай, и про странную просьбу Фаби. После того, как девочка ушла, старушка вернулась в дом и сразу же пришла в себя в больнице. Когда она всё осознала и вспомнила, начала упрашивать медперсонал найти номер доктора Калиота и дать ей позвонить. Сегодня, наконец, она их убедила в важности этого звонка и смогла связаться с Калиотом. Закончив рассказ, бабушка сделала паузу и уже радостно добавила:

— Я вспомнила её! Я всё вспомнила! Последние годы моей жизни прошли как во сне, но после встречи с ней там…. Я будто очнулась. Скажите, что сейчас с Фаби?

— Всё в порядке, она в больнице, сейчас спит, — доктор Калиот наконец-то вспомнил всё про эту женщину и понял, что ему нельзя шокировать её. Она больна и может не выдержать сильного волнения. Поэтому он решил не рассказывать ей все подробности. — Ей уже гораздо лучше. То, от чего мы начали её лечить, уже почти прошло.

— Вы можете позвонить мне, когда она проснётся? — умоляющим голосом спросила женщина. — Я бы хотела поговорить с ней, если можно. Пожалуйста.

— Хорошо. Я посоветуюсь по этому поводу с другими врачами. Если никто не будет возражать — позвоню. На этот номер?

— Да, я ещё неделю буду в этой больнице. Спасибо вам большое, доктор Калиот! — радостно сказала старушка.

— Не за что.

Калиот положил трубку и крепко задумался. Они встречались там…. В мире снов? Общались, пока обе были в коме? Ну, допустим. Возможно, это одно из проявлений способностей Фаби.

Стоит ли тревожить девочку новостью о звонке от её родной бабушки? Если она действительно с ней общалась, пока была в коме, то вспомнит об этом сама и сразу спросит у доктора Калиота, не звонила ли та бабушка ему.

А эту женщину стоит беспокоить лишний раз? Что она сможет дать Фаби? Любви, заботы и радости? Вряд ли. Она уже не в доме престарелых, а в больнице, тем более в отделении реанимации. Недавно пришла в себя. Её пожилой возраст и тяжёлая болезнь могут только расстроить девочку. Ей осталось недолго, а у ребёнка потом будет душевная травма, тем более ей итак нелегко живётся. Ещё не до конца понятно, в каком состоянии будет сознание Фаби, когда она наконец-таки проснётся.

Из размышлений Калиота выдернул звонок на сотовый телефон. Доктор ответил.

— Да, Виктор Сергеевич, — он почувствовал возрастающую тревогу.

— Даниил Николаевич пришёл в себя. Он очень слаб. Вы просили сообщить сразу вам.

— Сейчас приду. — Калиот положил трубку, вышел из своего кабинета и снова торопливо пошёл на нулевой этаж.

Глава 24

Даниил Николаевич открыл глаза и, так же, как и Дмитрий, накануне, долго лежал и смотрел в пустоту. Периодически оглушающая темнота окутывала его сознание, но вскоре отпускала. Около Даниила были врачи, они что-то делали с ним, не давали снова расстаться с телом. Ему ввели какие-то препараты, чтобы прибавить сил на борьбу с мороком.

— Пить, — первое, что сказал заместитель доктора Калиота, после того, как смог покрепче ухватиться за тело. Его голос был тихим и сухим.

Это слово принесло облегчение присутствующим в палате докторам. Раз он может озвучивать свои мысли, значит, ему стало лучше. Даниила приподняли и поднесли к губам стакан с водой. Он жадно всё выпил и лёг обратно, осматриваясь уже ясными и осознанными глазами. Его руки медленно потянулись к лицу, по пути ощупывая живот, грудь и шею. Будто что-то должно было измениться, пока он был в коме.

В палату вошёл доктор Калиот. Он уже с порога начал внимательно смотреть на своего заместителя, пытаясь оценить его состояние. На первый взгляд оно выглядело нормальным.

— Ну как вы? — спросил Калиот, остановившись у изголовья кровати больного и заглянув ему в глаза.

Даниил Николаевич ответил не сразу. Он с растерянностью долго смотрел в лицо своего начальника, будто пытался вспомнить, где он мог его раньше видеть. После, с задумчивым взглядом, тихо ответил:

— Всё хорошо.

— Что вчера произошло, когда вы подошли к девочке? — Калиот хотел выслушать и вторую версию произошедшего, даже если обе окажутся абсолютно одинаковыми.

— Я… не понимаю ваш вопрос, — нахмурившись, слабым голосом ответил Даниил Николаевич.

— Какое последнее событие вы помните?

Заместитель отвёл взгляд от Калиота и посмотрел в потолок. Он постарался вспомнить, разобраться с сумбурными мыслями в голове. У него не получалось. Даниил закрыл глаза и попросил:

— Можно ещё воды, пожалуйста?

Один из врачей подошёл к нему со стаканом и снова напоил его. Даниил потом несколько минут лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Доктор Калиот терпеливо ждал, когда его помощник сможет ответить. Он посмотрел на показатели на мониторах — всё в порядке, больной пока не собирается терять сознание.

— Стало темно, потом сильная вибрация в голове, и… я упал, — с трудом выговорил заместитель, взглянув на начальника.

— Темно стало, сразу после того, как вы посмотрели девочке в глаза?

— Наверное, я не помню.

— Вы почувствовали ещё что-нибудь?