Кесарь

Нахмурившийся боярин ответил после недолгих раздумий:

- Что же... Это можно устроить. Я… Я приму вашу помощь. Но что вы хотите взамен, брат Серхио?

Серпентте склонил голову.

- Преклоняюсь перед вашей мудростью, князь... Плата же за нашу помощь будет невысока: сдержите слово, данное еще царем Иоанном Васильевичем. И как станете царем, позвольте иезуитам и католическим миссионерам открыто проповедовать в Московии, откройте иезуитскую коллегию в Москве – ну или в Новгороде, для начала… Не препятствуйте, если некоторые православные приходы согласятся принять условия Брестской унии, и примут руку папы Римского.

Дмитрий Иванович про себя усмехнулся: история с Иваном Четвертым повторяется. Так почему бы после не повторить ее в точности, оставив иезуитов с носом?!

Но брат Серхио, словно прочитав мысли князя, неожиданно резко и холодно добавил:

- Но также я должен предостеречь вас: не стоит повторять ошибокИоанна Васильевича и Дмитрия Иоанновича, если не хотите разделить их судьбу.

Боярин дернулся словно от удара, а рука его невольно потянулась сотворить крестное знамение… Но одумавшись, Дмитрий сделал вид, что просто хочет погладить бороду.

Как?!

- Я принимаю вашу помощь – и сдержу слово. Впрочем, Господь может послать моему брату еще долгих лет жизни – а пытаться убедить его открыть коллегии иезуитов и впустить католических миссионеров в страну, когда мы воюем с ляхами да литовцами… Сейчас это опасно.

Серхио кивнул:

- Про «сейчас» никто не говорит. Господь пошлет вашему брату еще нескольких лет жизни… Если позволит здоровье. А после – после вы станете царем, Дмитрий Иванович. И исполните обещание. Верно?

- Верно... – одними губами произнес Шуйский, до которого дошел смысл этого «после», специально выделенного иезуитом голосом. Причем соглашаясь с ним, Дмитрий Иванович вдруг подумал, что только что продал душу…

- В таком случае разрешите откланяться, князь. Завтра ваш дом посетит мой человек, он сообщит, что прибыл от меня. Также он укажет место встречи моих людей с вашими… Надеюсь, вы успеете собрать отряд?

Князь ответил уже чуть более твердо:

- Успеем.

Иезуит молча кивнул – и, встав, покинул покои. Дмитрий Иванович же, немного поседев в одиночестве и молчании, громко воскликнул:

- Семен!!!

Служка влетел внутрь всего через пару мгновений – так, словно дежурил у двери.

- Слушаю, княже!

- Приведи Елисея!!!

Едва ли не всем телом дрожащего холопа, точно уловившего душевное состояние князя, буквально сдуло из палаты – и вскоре он привел под очи Дмитрия Ивановича старшего над доглядчиками, вошедшего в залу с глубоким поклоном:

- Слушаю, господин.

Князь начал без промедлений:

- У меня только что был человек, представился Серхио Серпентте. Впрочем, он говорит чисто и представиться может кем угодно… Но больно приметная у него одежда – весь в черном. Отправь за ними пару опытных наблюдателей, проследи, где остановился – а после брось все силы на этого человека. Вообще ВСЕХ! Я должен знать, с кем он виделся и общался, кому платил за еду, ночлег, лошадей… Я должен знать о нем все! А если попытается покинуть Москву – так схватить, немедленно схватить! И ко мне в застенок…

Когда Елисей покинул палаты, Дмитрий Иванович встал из-за стола, и принялся мерить залу энергичными шагами. То, что он помыслил совершить, его пугало – но еще сильнее пугало ощущение, что князь сегодня продал бессмертную душу. Подумать только, иезуит едва ли не вслух сказал, что его люди убьют Василия – и посадят Дмитрия на трон! Также, как убьют Михаила. Также, как могли бы убить его самого… Но Михаил действительно опасен, его смерть необходима – иначе сбудется «пророчество» змея о закрытых гробах для них с братом. Однако, как только племянник испустит дух, княжеские ратники перебьют отправившихся с ними иезуитов – убрав и мастера ядов! А Дмитрий Иванович, между тем, по «душам» поговорив с Серхио, установит, сколько всего иезуитов сейчас находится в царстве Московском, кто они… И когда придет время – нанесет удар.

Такой силы удар, что ни один иезуит после не решится отправиться на Русь!

…Брат Серхио, сев в поданную к самому порогу княжеского терема карету (приметная, бросающаяся в глаза роскошь!), завесил окна ее темными шторами, после чего быстро сменил одежду, из итальянского дворянина в черном превратившись в обычного фряжского купца. Когда же карета, следующая в Китай-город, на мгновение остановилась у условного проулка – столь узкого, что протиснуться можно лишь одному человеку! – Серхио стремительно распахнул дверь и нырнул в него, уходя от возможной слежки. Теперь, если хвост и есть, последует за каретой... Иезуит вовсе не был уверен в том, что позже Дмитрий Иванович, негласно возглавляющий и царские застенки, и московских доносчиков, не попытается схватить или даже убить брата Серпентте, надеясь избежать исполнения данного им слова.

Уходя темным узким проулком к постоялому двору, на конюшне которого брата-иезуита уже дожидается пара верных телохранителей, Серхио усмехнулся: князь никого и ничего не найдет. Карета арендована в немецкой слободе, о месте встречи с душегубцами и отравителем, дожидающимися людей Дмитрия Шуйского за стенами Москвы, доложит совершенно посторонний человек, также нанятый за пару золотых в немецкой слободе… Купеческий служка, дисциплинированный и исполнительный – сделает все как надо.

Ни одной реальной ниточки, что привела бы к Серпентте…

А вот когда Дмитрий не найдет никаких следов Серхио в Москве, он уже по-новому взглянет на их уговор, понимая неотвратимость кары за нарушение его условий… Впрочем, крайне сомнительно, что уговор действительно придется воплощать в жизнь. Этот трусливый олух, бездарно проигравший полякам и ворам под Болховом – как минимум вдвое превосходя их числом! – в два счета развалит войско, как только не станет Скопина-Шуйского.

И если все пойдет, как и ожидается, на престол Московского царства взойдет не очередной Рюрикович – или считающий себя таковым! – готовый взять любую помощь, но тут же предающий католических эмиссаров… А королевич Владислав – сын ярого католика Сигизмунда Ваза!

Или же сам польский король…

Все зависит от того, каким тяжелым будет поражение московского войска после смерти кесаря Михаила – да смогут ли московиты сопротивляться включению их земель под польскую корону… Или же покуда побудут еще условно независимыми – но с католиком Владиславом во главе.

Царем, уже точно не мешающим иезуитам проповедовать, интриговать, убивать, подкупать…

Для достижения благих целей – все средства хороши!

Глава 6.

Единственное, что надежнее, чем магия – это твои друзья

Макбет.

…Иногда на меня накатывает – и тогда очень остро хочется ощутить кожей дуновение легкого морского бриза, почувствовать невесомые капельки соленой воды, касающиеся лица... Увы, сейчас нам остается принять лишь холодный ветер, гонящий навстречу снежную взвесь.

- В такую пору хорошо бы засесть с кружкой крепкого пива и миской похлебки перед очагом!

- Н-да... От очага я бы не отказался! Да и похлебки бы тоже… Особенно если посолонее да наваристее, и мяса побольше! – с чувством ответил я, кутаясь в теплый плащ с меховым подбивом.

- Ну, тогда прошу! – Джок картинно откинул полог трофейного татарского шатра, приглашая внутрь.

- А как же гонцы? – запротестовал Степан.

- Я думаю, наши отмороженные носы не ускорят их приближение. Время есть. Тем более я только встал на ноги. – словно в подтверждение своих слов, я шмыгнул носом. – Да и горячий отвар не помешает!

- Слова истинно мудрого командира! – хохотнул Лермонт. – Заходите быстрее…

Гонцы действительно задерживаются; мы разбили стоянку, немного не доехав до лагеря Михаила Васильевича, расположенного теперь в Троице-Сергеевой лавре - и ожидаем теперь приказа кесаря... Точнее сказать, отмашки.