Время контакта

На предположения о том, куда его может послать секретное послание и что для этого следует одеть, чтобы соответствовать, ушло слишком много времени. И Дин точно опоздал бы к появлению курьера, если бы не дворецкий.

Увидев хозяина, битый час вышагивающего вдоль вешалок с костюмами, Карл перестал прибирать постель и направился в гардеробную. Там он одним движением снял с вешалки синий костюм и протянул его Дину:

— Я думаю, вот этот подойдет, сэр.

— Отличный выбор, Карл, это мой любимый, где ты его нашел.

— Это было не трудно, у Вас таких полдюжины, сэр, — произнес Карл и вернулся к уборке.

Спустя два с половиной часа Дин сидел в офисе и наблюдал, как на парковку у верхнего подъезда опустилась машина фельдъегерской связи. Из ее недр выбрался крепко сбитый молодой человек в новенькой форме лейтенанта имперской жандармерии. На большом угловатом туловище мундир сидел как на корове седло.

Но курьер этого не замечал — крестьянское лицо его было спокойно и даже слегка надменно. Оно лишь однажды удивленно вытянулось, когда жандарм, посмотрел вниз и попытался осмыслить высоту здания «Стил энд Стил Корпорейшн».

«Эээ…юноша так мы, похоже, из провинции, да и в офицерах скорей всего недавно», — пробормотал Дин. Интересно за что тебе дали чин и что же такого важного и секретного могли поручить.

— Изольда! К нам приехал имперский курьер — встретьте его как следует…, — произнес Стил и выключил картинку с внешних сенсоров.

Глава 9

«Прибыли сэр», — произнес сержант и отступил в сторону.

Лен помедлил и шагнул в открытую дверь лифта. В ближнем к аппарели углу трюма почтового клипера, на серо-розовом фоне рассвета угадывались контуры чего-то вытянутого с небольшой круглой шишкой впереди. Пройдя полсотни метров, Лен убедился, что вытянутая штука и есть машина фельдъегерской связи, а шишка — чья-то высунувшаяся из нее голова.

— Лейтенант Лен Осборн? — строго спросила голова.

— Так точно! — невольно вытянулся Лен.

— Так, так. Ну а я Гай Тур, — смягчилась голова. — Лейтенант корпуса связи. Направлен для сопровождения вас к адресату. Залезайте. Голова связиста исчезла внутри: — Кстати, раз уж в одних чинах предлагаю без церемоний, — донеслось из недр кабины.

Лен Осборн молча кивнул и полез в машину — мысленно чертыхаясь и проклиная Тура за начальственный тон, заставивший его почувствовать себя как прежде — нижним чином.

Между тем он гордился своей карьерой за почти два года службы на новом месте, куда он перевелся после того случая на Текносе. Тогда он сделал для себя несколько выводов, которые позволили ему успешно продвигаться по службе. И вот полтора месяца назад ему без всяких академий присвоили лейтенанта. А вскоре доверили отвезти послание самого великого Адониса Брада. И не куда-нибудь, а в Столицу. Наверняка все это произошло из-за того, как он проявил себя при подавлении последнего мятежа маргов. Во всяком случае, Лену нравилось так думать.

Ну и что с того, что все его участие свелось к приказу взводу жандармерии, потерявшему командира отступить под прикрытие крепких стен участка. Иногда вовремя отданный приказ в корне меняет исход боя. Ведь не скомандуй он тогда отступать, и целый взвод был бы попросту разорван бунтовщиками, или того хуже полег бы под дружественным огнем. А так все получилось в лучшем виде. Жандармы вовремя укрылись в полицейском участке, и весь напалм достался тем, кому и был предназначен — толпе разъяренных маргов.

Именно тогда его и заметило начальство. Спустя пару минут, после того как за стенами участка перестало реветь и стонать пламя, а бронированная дверь прекратила дрожать под ударной волной, на связь вышел полковник Эверид: «Капрал Лен Осборн вы отлично действовали перед артналетом. Если вы продолжите в том же духе, то я лично, слышите, я лично вручу вам лейтенантские погоны. А сейчас возьмите свой взвод и произведите зачистку местности».

Впрочем, зачищать было нечего. Ребята из артдивизиона национальной гвардии знали свое дело. От нескольких тысяч маргов осталось только небольшая кучка пепла да штабель металлических палок, которыми те были вооружены. Даже добивать было почти некого, каких — то полтора десятка корчившихся в судорогах головешек бывших, когда-то сепаратистами не в счет. Да и центральная площадь почти не пострадала — так несколько закопченных стен да пара выбитых витрин.

В общем, все закончилось хорошо. Особенно для простого капрала из глубинки. Спустя пару месяцев Лен Осборн уже в чине лейтенанта был на пути в столицу Империи с пакетом к генеральному директору «Стил энд Стил Корпорейшн».

Перед отправкой сам полковник Эверид вызвал его к себе, усадил в глубокое кресло и тщательно подбирая слова, даже несколько не решительно, что вообще не было ему свойственно, сказал:

— Понимаете, лейтенант дело это особо важное и секретное и я бы даже сказал деликатное. В общем личное. О нем знают только Великий Адонис, я, вы и адресат. Я бы конечно послал кого-нибудь поопытнее, но на Бета Центавре сейчас вспыхнул новый мятеж и все более опытные офицеры сейчас там. Так что Осборн выполните все в точности и не уроните честь мундира. Лен тут же вскочил, вытянулся во фрунт и проорал:

— Рад стараться господин полковник!!! Разрешите выполнять!

— Тише, тише! — поморщился полковник толи от громкого голоса Лена, толи от чего-то еще. — Идите и выполняйте.

И Лен Осборн с воодушевлением отправился на задание. Правда он не понял, что общего может быть у самого Адониса Брада с директором какой-то занюханной фирмы, пусть даже и живущим в столице Империи.

Вот у себя на участке Лен знал, какие дела могут быть у представителя власти со всякого рода пройдохами — торгашами да директорами фирм. Там все было просто — хочешь спокойно торговать — поделись с блюстителем порядка — своим защитником. И будет тебе счастье.

Так поступал унтер Йозеф Айсман с жуликоватым лавочником Куртом у них в деревне, так поступал и Лен, когда обходил дозором свой участок. Может быть, в столице все по-другому? Лен не знал. Но что касается дельцов, то, по мнению Лена, где бы они, ни жили, они, вряд ли заслуживали чего-нибудь иного.

Но в любом случае полковник Эверид мог быть спокоен за честь мундира. Лен выполнит все в точности, и только холодной безупречностью даст понять, какой великой чести удостоился этот самый Дин Стил, получив, письмо от самого Великого сатрапа Адониса Брада. А там глядишь новое ответственное задание и новое повышение по службе.

— Эй, парень замечтался что ли? — бесцеремонный вопрос Гая Тура прервал приятные мысли. — Куда едем то?

Лен скосил глаза на связиста и полез в планшет за пакетом.

Этот Тур сразу не понравился Лену. Не такими он представлял себе имперских офицеров столичного гарнизона. В его мечтах это были крепкие парни с суровыми лицами людей осознающих, какой высокой чести они удостоены — служить здесь рядом с самим Императором, охранять и защищать его.

— Кто знает, — мечтал Лен, — может, когда-нибудь и ему выпадет такая великая честь, и он вольется в стройные ряды этих мужественных и суровых людей. И они примут его как равного, потому что к этому моменту он совершит немало славных подвигов и будет опытным, закаленным в боях офицером.

Но Гай Тур одним своим появлением разрушил все представления о столичных офицерах. Да он был относительно крепок — этого у него не отнять, и у него была военная выправка. Но вот в выражении лица не было и следа суровости и осознания великой чести служить рядом с Государем. Лицо было добродушным и круглым, и болтал он, по мнению Лена слишком много.

— Ну, так куда едем? — еще раз спросил Тур. Лен молча, протянул ему пакет. Тот коснулся рукой идентификатора, получив адрес, чему-то рассмеялся, и машина рванула из трюма клипера, заложив крутой вираж.

— Что смешного? — спросил Лен.

— Да так ничего. Не забивай мозги, — лучше скажи, — ты ведь первый раз на Земле?