Пенрик и шаман

С явным облегчением, но сдержанной надеждой Освил последовал за ним по улицам, Пенрик тащился следом за ними, к небольшому трактиру недалеко от главной северной дороги. Его атмосфера была домашней и простой, и в основном он обслуживал неприхотливых местных крестьян.

— О, да, — сказал трактирщик, когда Освил угостил его пинтой его собственного эля и оплатил еще три пинты для их компании. — Не знаю, тот ли он человек, которого вы ищете, но определенно хорошо сложенный молодой человек с темными волосами и глазами. Это описывает половину дартаканцев на дорогах…

Освил печально кивнул, соглашаясь.

— … Но этот говорил с вилдийским акцентом и не был простолюдином. Я подумал, что он, должно быть, ученый, потому что он сказал, что хочет сказок, так как он пишет книгу. Собирает их, видите ли.

Брови Освила поползли вверх.

— Что за книга?

— Старые сказки о горах, жуткие. Рассказы у костра, детские сказки, истории о привидениях. Не так уж много легенд о святых. Особенно его интересовали рассказы о волшебных зверях.

— И ему здесь что-нибудь рассказали? — спросил Пенрик.

— О, да! Это был многолюдный вечер, — трактирщик скорбно оглядел почти пустое помещение. — После того, как он оплатил всем выпивку, а некоторым и по два раза, ему, наверно, хватило бы историй на половину его книги прямо здесь.

— Он был особо заинтересован в каких-то конкретных историях? Задавал еще вопросы?

— Казалось, он был очень рад, что парни начали пересказывать слухи о сверхъестественных животных, которых разводят высоко в горах.

— Вы имеете в виду, гм, текущие слухи, а не просто старые истории? О чем они? — насторожился Пенрик.

— Ну, говорят, на Чиллбеке есть человек, который разводит особо умных собак, их очень ценят местные пастухи и охотники. Тем не менее, я встречал несколько очень умных горных собак, так что не знаю, есть ли в этом что-то большее, чем сказки и хвастовство.

— Он говорил что-нибудь, что хочет проследить за этими слухами до их источника? — спросил Пен.

— Не, вроде нет. Если подумать, он мало говорил о себе. Больше слушал.

— А кроме этого, он спрашивал о Карпагамо, Адрии, перевалах? Что-нибудь о том, как добраться до северного побережья? — вставил Освил.

— В это время года человеку вряд ли нужно спрашивать о перевале — люди почти не говорят ни о чем другом, всегда надеясь на позднюю оттепель и последний шанс пройти. Но нет, я не помню этого. Он выглядел усталым. Вскоре после этого лег спать.

— Вы видели, куда он пошел утром? — спросил Освил.

— Нет, сударь, извиняйте. Утро — напряженное время, когда все выходят. Хотя он ушел пешком. Никакой лошади у него не было. Вот почему я подумал, бедный ученый, хоть он и выражается как знатный.

Пенрик моргнул.

— У вас хороший слух на акценты.

— Ну, у нас бывает много путешественников, по крайней мере, летом, и они рассказывают свои истории. Чего только не наслушаешься.

Освил откинулся на спинку стула, нахмурившись, хотя ни на кого здесь не смотрел.

— Повторите, сколько ночей назад это было? Нам нужно точно.

— Шесть ночей, сударь, — трактирщик, сосредоточенно нахмурив брови, сосчитал на своих толстых пальцах. — Я помню, потому что это был вечер дня конного рынка, и у нас было много народу из окрестностей.

Освил удовлетворенно хмыкнул, осушил свою кружку и встал.

— Спасибо. Благословение Отца Зимы на этот дом в Его приближающийся сезон.

— Идите с богами, господа.

Несмотря на то, что теперь он был посвященным жрецом, Пенрик не добавил благословения Бастарда, во-первых, потому что большинство людей не оценили бы двусмысленность, а во-вторых, потому что он желал остаться неузнанным для вечерней разведки. И, в-третьих, с тех пор, как он столкнулся с присутствием бога — так близко, как будто мог дотянуться рукой, хотя, конечно, физически дотянуться было некуда, — ему было не совсем удобно ручаться Его словом. Возможно, это не будет безопасной пустой вежливостью.

Гвардеец Дочери шагал перед ними с фонарем, пока они возвращались по темным улицам к дому Ордена.

— Похоже, набег на долину Чиллбека стоит потраченного времени, — рискнул Пенрик.

— Вы смотрели на карту? — Освил фыркнул. — В этой долине нет хорошего прохода на север. И есть еще дюжина точно таких же. Это было бы похоже на погружение в гигантский каменный лабиринт.

— Это не так уж отличается от моей родной страны, всего в сотне миль к востоку отсюда.

— На главной дороге будет больше людей, — Освил с сомнением посмотрел на него.

— Незнакомцы больше выделяются в долинах. Люди замечают их. И кроме того, если тот трактирщик говорил правду, то вы наверстали потерянные в погоне за Инглисом несколько дней после Вороньей.

— Время, которое я не хочу тратить впустую, забираясь в тупики.

— Если только тупик не окажется охотничьей сумкой.

— Хм. — Освил сделал паузу и уставился на север, где высокие вершины мерцали в ночи, бледной стеной через весь мир. — Я считаю, что был прав, придерживаясь своих рассуждений еще по дороге на Воронью. Держу пари, что этот отважный колдун из Истхома сейчас в седле и с пустыми руками, где-то в Саоне. — Видение, казалось, доставило ему определенное понятное удовлетворение. — Почему я должен думать, что ваш совет лучше?

Странно, но Пенрик не почувствовал, что вопрос был риторическим.

— Потому что это моя родная страна, а не его? Потому что зачем Инглису, если этот человек был Инглисом, задавать все эти вопросы, и не следовать указаниям, которые они ему дали? Потому что Инглис, будучи здесь чужаком, сначала попробует самые легкодоступные маршруты?

— Время, — сказал Освил сквозь зубы.

— Неужели это так критично? С равным успехом он мог застрять в снегу на перевалах или оказаться в долине Чиллбек. Не то чтобы он оставлял за собой след из тел.

Звук, который издал удивленный Освил, был похож на смех, хотя и очень мрачный, такого Пенрик от него еще не слышал.

— Полагаю, мне не следовало бы этого желать.

Над воротами Ордена висел масляный фонарь, его желтый свет сверкал на снегу, насыпавшегося между булыжниками мостовой. Освил жестом пригласил Баара впереди себя в тепло, хлопнув его по плечу и тихо сказав:

— Молодец, парень. — Но он не сразу последовал за ним, и Пенрик остановился вместе с ним.

— Вас когда-нибудь привлекали, как сенситива Храма, чтобы проверить обвинения в тайной магии? — резко спросил Освил.