Сила искушения

Чёрт возьми, она сейчас кончит. Как она могла выстоять, когда он зубами вонзался в её метку, а рукой сжимал грудь, пальцем трахал задницу, а член входил так глубоко, что было по-настоящему больно? Это приятная боль, которая усиливала удовольствие.

— Джесси…

— Знаю. Тебе нужно кончить. — Он прикусил мочку её уха. — Ты знаешь правила, Харли.

Он хотел, чтобы она «вежливо попросила», поняла она. Харли зашипела, за что заслужила шлепок по заднице.

— Нет. — У неё перехватило дыхание, когда оргазм угрожал разорвать на части.

Почувствовав, как её внутренние мышцы задрожали, Джесси замер.

— Нет, нет, нет. — Она издала звук, близкий к всхлипыванию. Поглаживая её живот, он успокаивал: — Тише, ты можешь сопротивляться. Борись с ним ради меня. Вот так. — Через несколько мгновений она успокоилась. — Моя умница.

Стон вырвался из Харли, когда он медленно и неглубоко толкнулся внутрь. Её лоно стиснуло его, но Харли не начала кончать. Тем не менее, она знала, что очень скоро оргазм накроет её.

— Я долго не продержусь.

— Знаю. — Он сделал ей ещё один мучительно медленный толчок. И ещё. И ещё.

— Сильнее.

— Знаю.

Но ей пришлось бы попросить. Хотя это не в её стиле. Тем не менее, она не могла сопротивляться оргазму, поэтому она сдалась.

— Пожалуйста, трахни меня сильнее.

— Всё, что пожелаешь. — Джесси трахал её жестокими толчками, зная, что она выдержит и что именно это ей нужно. Почувствовав, как она напряглась, он сказал:

— Пока не кончай. — Игнорируя её шипение, он сказал: — Жди. — Он продолжал жёстко и глубоко трахать Харли, одновременно доминируя и заявляя права на неё. — Подожди. — Он трахал её быстрее, посасывая метку. Внутренние стенки начали вибрировать, но Харли сдержалась. — Хорошая девочка. — Он добавил второй палец в задницу и жестоко вошёл. — А теперь кончи.

Ныряя в волны оргазма, Харли запрокинула голову, выгнулась, и крик вырвался из её горла. Она почувствовала, как его член набухает внутри, растягивая ещё больше, а затем он вошёл глубоко и взорвался. Небольшие толчки сотрясли их обоих, и Харли рухнула бы на пол, не держи её Джесси.

Облизывая метку, Джесси улыбнулась и начала мурлыкать. Ему понравилось.

— Твоя кошка всё ещё хочет расцарапать мне лицо?

— Оргазм немного успокоил её уязвлённое эго.

— Мы всегда можем провести матч-реванш, дать тебе шанс на победу. Мы можем изменить правила, немного встряхнуть ситуацию, придумать другой приз.

Она взглянула на него через плечо, и он нахмурился, увидев мягкое, но странное выражение её лица.

— Что? — спросил Джесси.

— Ты играл. И хочешь играть снова. — Это приятно. А ещё означало, что он потерял бдительность, что ей нравилось.

— С тобой весело играть… даже несмотря на то, что ты самый отъявленный неудачник на свете. — На самом деле, это часть веселья. — Душ. Потом постель. — Иногда он просыпался ночью и тянулся к ней, как делал всегда. Хотя она была капризной, когда уставала, никогда не жаловалась, что он будил её, толкаясь в неё членом или вылизывая. Она была рядом с ним на каждом шагу, принимая его.

Она была ему ровней, как в постели, так и вне её. Улыбнувшись этой мысли, он понёс её наверх.

— К вам гости.

Услышав голос Зандера, Джесси остановился, сжимая в руке мобильный телефон.

— Мои родители?

— Да, — подтвердил силовик. — Как ты, наверное, догадался, они недовольны. Брекен пропустил их; они ждут вас в главном домике.

Вздохнув, Джесси направился через лес к главному домику.

— Харли там нет? — Он не хотел, чтобы пролилась кровь.

— Нет.

Джесси с облегчением сказал:

— Хорошо. — Она, без сомнения, отдыхала в нише для чтения, где он неохотно оставил её несколько часов назад, чтобы приступить к патрулированию. — Скоро приду.

Войдя в главный дом, несколько минут спустя, Джесси не был удивлён сгустившимся в воздухе напряжением. Возможно, когда-то у его стаи были сомнения по поводу Харли, но теперь все её считали своей. Поэтому они с сомнением смотрели на посетителей, которые, как знали, не одобряли её.

Отец, на которого Джесси был очень похож, слабо улыбнулся и похлопал по спине.

— Хорошо выглядишь, сынок, — сказал Джулиан.

Они всегда ладили, хотя Джесси не мог не потерять немного уважения к самцу, когда тот уступал доминированию своей матери. Тем не менее, он и его волк были бы рады видеть его при других обстоятельствах.

Его мать была изящной и худощавой, но в ней чувствовалась сила, из-за которой казалась крупнее, чем была на самом деле. Именно эта сила держала семью в узде, но Джесси никогда не был заинтересован в том, чтобы подчиняться ей или кому-то ещё. Они ладили, но время от времени сталкивались лбами.

Ферн уставилась на Джесси с уязвлённым выражением лица.

— Как ты мог, Джесси?

Он вздохнул.

— Мама…

— Ты знал, как больно твоей семье, но тебе плевать. — Она сделала шаг к нему. — Ты знаешь, как тяжело было слышать это от кого-то другого?

— Легче услышать от меня?

Она закрыла рот. Но, к сожалению, открыла снова.

— Ты даже не обсудил это с нами.

— Зачем? Даже если бы я чувствовал необходимость узнать ваше мнение, не стал бы с вами разговаривать; я уже знаю, как ты относишься к Харли.

— И всё же ты заявил на неё права. Хотя мог бы заполучить Ким.

Ах, значит, вернувшись домой, она сразу же отправилась к его родителям — вероятно, рассказала ужасные истории о его паре. Брекен, должно быть, пришёл к тому же выводу, потому что застонал.

Джесси сказал Ферн:

— Я не хочу Ким или кого-то ещё. Мне нужна только Харли.

— Как ты мог так поступить с Мией?

— Я никак с ней не поступал, или из-за неё, или назло ей — это не имеет никакого отношения ни к Мии, ни к тебе.

Джулиан устало вздохнул.

— Сынок, я знаю, что Харли не несёт ответственности за зависимость Мии. В глубине души твоя мать тоже. — Он взглянул на её холодное выражение лица и исправился: — Глубоко, глубоко, глубоко внутри.

Джесси не был бы в этом так уверен

Ферн отмахнулась.

— Мы всё равно приехали не поэтому.

Джесси прищурился.

— Что случилось?

— Кто-то осквернил мемориал Мии, — ответила Ферн.

На мгновение Джесси потерял дар речи. Ярость захлестнула подобно приливной волне, напрягая мышцы и затуманивая зрение.

— Что сделали?

Глаза его матери нервно блеснули.

— Это был кто-то из стаи. Мы не знаем, кто… но подозреваем Спенсера. — Брат Торри. — Мы думаем, он хочет отомстить тебе за то, что ты взял себе в пару другую женщину. — Ублюдок. Дыхание Джесси участилось, и в ушах зазвенело. Он бы убил маленького засранца. Убьёт и получит удовольствие.

— Джесси должен был провести жизнь в одиночестве, потому что Торри умерла? — прорычала Шайя. Его волк зарычал вместе с ней.

— Конечно, нет, — ответил Джулиан. — Не думаю, что её семья отреагировала бы так плохо, не будь это Харли.

— Ты имеешь в виду, всё потому, что она Винсент? — спросил Ник с отвращением.

Джулиан покачал головой.

— Дело не в этом. Им было бы легче поверить, что Торри действительно его единственная, что другая женщина будет на втором месте.

Это не сработает с Харли. Джесси, очевидно, плохо скрывал своё влечение к ней, как думал. Все это видели. Все видели, как он оживает, и знали благодаря кому. Они были благодарны, но негодовали на Харли. Они не могли обманывать себя, думая, что Харли на втором месте.

Шайя упёрла руки в бёдра.

— Так вы знали, что он давно хотел её, но возмущаетесь за счастье, которое она ему приносит? Серьёзно?

В любое другое время Джесси, возможно, ответил бы так же, как Шайя, но был слишком взбешён, чтобы говорить, поскольку новость от матери вертелась в голове. Не имело значения, что он никогда не был близок с Мией; она его младшая сестра, и ему хотелось бы думать, что она, наконец, обрела покой, которого не смогла обрести здесь. Но сукин сын осквернил мемориал сестры Джесси. И теперь он заплатит за это. Джесси вышел из гостиной на кухню, направляясь прямо к задней двери.