Друидская любовь

— Я потом расскажу господину Галларду, как ты обслужила меня.

— Он не поверит, что я сделала это добровольно, и накажет вас за насилие. Жестоко накажет, потому что любит меня. Лучше дайте мне уйти. Обещаю, что никому ничего не расскажу.

…

Олиф с ужасом смотрел на экран, потом перевел тревожный взгляд на родителей. Аластар, казалось, окаменел, а Алисия тихо плакала, кусая сжатые в кулачок пальцы.

Члены Совета сидели с непроницаемыми лицами, лишь Макбрайд бросал беспокойные взгляды на Лаки, которая с безразличным видом думала, о чем своем, очень далеком от того, что происходило на экране. А зрелище приобретало все более гнусный вид.

…

— Да он поверит всему, что я ему скажу, — глумливо засмеялся Фицджеральд. — Поверил же, когда я рассказал о неправильных поступках его внука. И где же сейчас твой папочка, детка? Он думал, что станет правителем и будет указывать мне! А вот ему! — оскалился Броган, показывая средний палец. — А теперь уже его доченька совершает плохие поступки и с большим удовольствием сосет у взрослых дяденек. Да я и говорить ничего не стану твоему любящему прадедушке, а просто покажу ему запись.

Увидев испуганный взгляд девушки, заметавшийся по комнате в поисках камеры, он еще больше развеселился.

— Не ищи, не увидишь. Их здесь много спрятано. Люблю снимать Нэнси в разных позах, чтобы знала, кто ее хозяин. Достаточно напомнить о том, что папочка увидит свою драгоценную дочурку в роли дешевой шлюхи, и она сразу затыкает рот. Тебя я тоже сниму с нескольких камер, чтобы хорошо было видно, как моя сперма заливает твое ангельское личико, а ты слизываешь ее язычком. Но, если ты хорошо меня попросишь, то возможно, я не сразу покажу господину Галларду эту запись, — скабрезно ухмыляясь, пообещал Фицджеральд и накрутив на руку волосы девушки, толкнул ее на пол, ставя на колени.

Лаки громко вскрикнула от боли, и слезы градом покатились из ее прекрасных глаз. Стоящая на коленях, с запрокинутой головой она была такой хрупкой и беззащитной, словно ангел со сломанным крылом.

— Пожалуйста, отпустите волосы, мне очень больно, — жалобно попросила девушка, — если вы так хотите минет, то он у вас будет.

Броган удовлетворенно хмыкнул и начал торопливо стаскивать штаны. Приспустив их до колен, он высвободил налитый кровью багровый член.

— Раскрой шире ротик, детка, и встречай моего «дружка».

…

У нее не было другого выхода, кроме, как уступить Фицджеральду. Все понимали это и с обреченностью ожидали продолжения, недоумевая только, зачем Лаки показывает им эту отвратительную сцену. Они не хотели ни видеть ее, ни знать о ней.

Аластар смотрел на все застывшим взглядом, у Алисии уже не было сил, и она закрыла глаза. А Олиф просто оцепенел и вдруг почувствовал, как рука Лаки успокаивающе погладила его предплечье. Он схватил ее и прижал к губам. Лаки ободряюще улыбнулась парню и потихоньку высвободила ладонь.

Ардал был белый, как мел, а Бирн, наоборот, покраснел от прилившей к лицу крови. Катэйр так сцепил руки, что побелели костяшки пальцев, на лице же Галларда невозможно было что-либо прочесть.

Того, что произошло дальше, не ожидал никто. Крепкого сильного мужчину, словно взрывной волной отбросило в сторону от хрупкой девушки.

...

Лаки поднялась с колен и небрежно взъерошила волосы, словно смахнула с них грязь. Фицджеральд не понял, что произошло, и хотел сразу вскочить на ноги, что было весьма затруднительно со спущенными штанами. Он попытался натянуть их и мгновенно получил сильнейший энергетический удар по рукам, а затем еще несколько по ногам. У него не укладывалось в голове, что удары наносила девчонка, только минуту назад скулившая от боли, и стоявшая перед ним на коленях. Причем наносила без всякого квилона, посылая их руками.

Фицджеральд был опытным ловцом, привыкшим к сильной боли. Он был уверен, что сейчас изловчится, натянет штаны и скрутит наглую девчонку. И не будет ей никакой пощады.

Лаки методически наносила удары, которые он вытерпел бы без всякого усилия, если бы только они не сыпались на него непрерывным градом, мешая сосредоточиться и дать отпор.

— Не трепыхайся, я сильнее тебя. Не зря же Макбрайд столько лет обучал меня своим тайным ударам. И не только им, — насмешливо добавила девушка, смерив циничным взглядом голого Фицджеральда.

— Я всегда говорил, что ты спишь с Макбрайдом. Только тупоголовый Килпатрик все еще сомневается в этом.

Фицджеральд в очередной раз попытался натянуть штаны, но серия новых ударов остановила его.

— Не смей прятать от меня своего «дружка»! Это ведь из-за него ты мстишь моему отцу и Килпатрику? Тридцать лет назад они подсмеивались над тобой, когда ты сам предложил сравнить, чей «дружок» длиннее. И длиннее оказался не у тебя, а у Антэна, — Лаки прошлась оценивающим взглядом по «достоинству» Брогана и предположила, — примерно на дюйм, а у Килпатрика — на три четверти дюйма. Нелепое соревнование, устроенное глупым мальчишкой, обернулось предательством и ненавистью. Я сказала, не сметь его прятать! — яростно выкрикнула она, заметив, что ее противник вновь пытается одеться.

Фицджеральд никак не мог поверить, что девчонка одержала над ним верх. Такое было просто невозможным. Да он всегда баб прогибал, ни одной не позволил даже косо посмотреть на него. И собрав все силы, он бросился на Лаки.

Она ожидала нападение и слегка приподняв подол платья, мгновенно выхватила из ножен квилон и ответила самым жестоким ударом Макбрайда в пах, сказав при этом: «За Кассандру».

Едва он немного отдышался, как последовал следующий удар за Нэнси, и почти сразу же третий за Алисию. Лаки внимательно следила за своим врагом и напоследок, когда тот перестал судорожно хватать воздух, завершила наказание четвертым, сокрушительным ударом за всех женщин, которых он обидел.

Фицджеральд катался по полу, рыча от боли и ненависти:

— Я все равно доберусь до тебя и убью!

— Встань в очередь за Килпатриком, он и здесь первый, — издевательски ответила Лаки и окончательно деморализуя противника, приставила квилон к его голове.

В глазах Брогана промелькнул животный страх. Сейчас перед ним стояла не девчонка, а наследница главы клана, в праве которой было любое наказание, вплоть до смерти. И в этом момент она, как никогда, была похожа на прадеда. Бирюзовые глаза обжигали холодом, а губы кривила презрительная усмешка.

— Зря Антэн не убил тебя, когда ты напал на беременную Алисию. Пожалел бывшего друга и поплатился за это. Может, исправить его ошибку и избавить мир от такой твари, как ты?

— Не убивай меня, Лаки, — прохрипел Фицджеральд, становясь на колени.

— Прекрати скулить, — брезгливо поморщилась девушка и после долгой паузы милостиво разрешила: — Ладно, живи.

Броган тяжело поднялся, плюхнулся на стул и трясущейся рукой налил виски. Залпом выпив, он злобно подумал: «Такая же слабая, как и Антэн. Ничего, мы еще встретимся».

Лаки увидела мелькнувшее в его глазах презрение и усмехнулась, заранее представляя реакцию Фицджеральда на ее следующие слова. И не обманулась в ожиданиях, увидев, как выпучились его глаза, грозя совсем выйти из орбит.

— Но я пообещала, что сегодня твой «дружок» порадуется, а я всегда выполняю свои обещания. Ты для начала выпей еще стаканчик.