Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 79 из 91

 

От воспоминаний сгладилось дурное настроение из-за неудачной побудки. Нет, красивое белье для женщины — это как ядерная ракета для государства. Вроде и не нужна, а как самооценку повышает! Ну и подумаешь, что никто не видит! Вот Оля знает, что на ней шикарное кружевное бюстье, и черт ей не брат, потому как вдохновляет, окрыляет и улучшает осанку. Кажется, даже мундир сидит лучше! Так, прическа в норме. Симушка гениальна! Волос как будто вдвое больше стало.                                    «Эх, помаду бы темно-красную!» — думала Ольга, с удовольствием глядя на свое отражение в зеркале. Все, готова. Приглашение, конечно, хамское, но это не повод быть хамкой в ответ. Пойдем и посмотрим, что там за хозяйка.

Прислужница шла неторопливо, что было удивительно. Так старательно подгоняла, и на тебе. Догадаться о причинах такого поведения было несложно: смотри, чужачка, в каком богатом доме тебе довелось побывать. Смотри и трепещи! Трепетать не получалось. Ха! Оно, конечно, красиво… Нужно было альбомы с фотографиями архитектурных шедевров тащить, а не ГОСТы. Эти документы важны, но в перспективе, а вот качественные фото дворцовых интерьеров здесь и сейчас здорово пригодились бы. До позолоченной лепнины на Нрекдоле не додумались. Дом навевал смутные ассоциации с санаторием в стиле сталинского ампира. Высокие потолки, простор и много света. Разве что на полу вместо паркета наборная узорчатая мозаика из перламутра. Очень красиво! Оля откровенно разглядывала обстановку залы, куда ее привела прислуга. А чего стесняться, если приглашающая сторона отсутствует. Вот же ж!

Так, а где у нас Пашка? Спит? Как интересно. Тыря и Свап? Где им и положено — в вольере. Раим Гостеприимович говорил, что в поместье имеется вольер для четырех нгурулов. Зверики спокойны — так рано еще, они режим знают.

Из-за апрольских потеряшек вчера припозднились с перемещением. Эрик был неприятно поражен непреклонностью всегда покладистой Ольги — нет, нет и нет! Не станет она заниматься обустройством несчастных. Это клан Оусса, вот пусть и хлопочет. А Ольга даже приближаться к ним поостережется. Разумеется, она отлично понимает, что женщины измучены, и тоже очень-очень сочувствует. А может, его величество ее, Ольгу, хоть разок пожалеет и не будет настаивать, чтобы она со своей эмпатией сунулась в этот концентрат страданий? В конце концов, именно она, Ольга, наездница, а не какие-то левые апролки с непонятным статусом. Ах, магички, ах, брачные перспективы… Тем более. Тогда и Серафиме там делать нечего!

Господи! Да поручите это кому-нибудь из департамента. Есть же у вас административный ресурс! Пусть снимут постоялый двор или что-то подобное, где много комнат, кухня, прислуга опытная. Этих дамочек только отмывать три дня после замачивания. И, ваше величество, позвольте совет: сразу на место этот курятник ставьте, чтоб не вздумали над челядью куражиться, а то, судя по Брае… Как Серафима ее в узде держала — уму непостижимо!

В столицу уходили на ночь глядя. Оля с Раимом на Свапе, Эрик с Павлом на Пране и Тыря в кильватере. Мусю оставили на попечение Косты. Договорились, что парни будут по очереди ночевать в караулке и впускать повозки с кормами. Раим, не задумываясь, предложил Оле и Павлу свое гостеприимство. Не дело это — сразу после перехода соваться во дворец, да еще поздно вечером. Еще нарвешься на какой-нибудь бал или прием. Да и величество Эльзис хоть и считается сдержанным, а любопытен, как три Ания. Если вцепится — разговоры на всю ночь обеспечены. А кому оно надо?

И вот теперь невыспавшаяся Ольга стояла в гостиной, густо заставленной ампиристой мебелью, и ждала, когда таинственная хозяйка объявится. Так себе гостеприимство — выдернуть из постели и разыграть спектакль под названием «начальство задерживается». Прислуга даже стул не предложила. Впустила в комнату и замерла у дверей, всем видом показывая, что она бдит.

А комнатка очень даже харáктерная, если можно так сказать. Перегруженная красивостями, как индийская невеста украшениями. Оля осматривалась и внутренне морщилась. Такое количество красоты и вытерпеть-то трудно, если с непривычки. А где Оле было тренироваться? В крепости? Та же казарма, только многокомнатная. Там красивыми были два места — столовая и покои бывшего кастеляна, обставленные с претензией на шик. Единственное, что Оле нравилось в этой обстановке, это основное цветовое сочетание: насыщенный салатовый, золотистый и кипенно-белый. Страшно хотелось подойти к панорамному окну, но враждебность, разлитая в эфире, не только удерживала землянку на месте, но и заставляла прямить спину и смотреть исподлобья. Источник агрессии не определялся, и это была не служанка.

— Как ты посмела явиться в мой дом, иномирянка? — хлесткий вопрос прозвучал откуда-то из-за спины, но Ольга засекла боковым зрением момент появления в ближайшем пространстве некоей дамы. Секунда — и она поняла: чары невидимости, дама использовала чары невидимости. Как это знакомо.

Помнится, главный наездник тоже не брезговал. Эпичное получилось знакомство с будущим шефом. Мерзавец кастелян Ламс о-очень удивился, а Ольга тогда была слишком неискушенна в реалиях корпуса и магии вообще, чтобы оценить всю прелесть ситуации. Воспоминания заставили Ольгу нежно улыбнуться, и улыбка эта явно не понравилась даме, задавшей вопрос.

Ой-ё, восхитилась Ольга, разглядывая мадам. Это ж надо… Раннее утро — даже Тырюха еще дремлет, а эта бла-ародная дама уже так упакована! Это во сколько же она поднялась с постели, чтобы сотворить сей апгрейд? Или распаковаться еще не успела? Золотое ажурное платье и полтора кило украшений, накачанных магией. А личико-то, а личико… Пожалуй, стоит дополнительную крепь в щиты влить. Защити, добрая шельма, будь милостива! Свезло же столкнуться — мало того, что стервь термоядерная, так еще и в образе.                                       

— Насколько мне известно, это дом главного попечителя Восточного корпуса наездников, лавэ Раима Шенола. Я здесь по его личному приглашению. — Оля старалась говорить нейтрально. Ох, как ей не хотелось конфликтовать в доме Рэма, но дамочка явно настроена агрессивно.

— Я отменяю приглашение моего сына! Убирайтесь!

— Вы мама лавэ Шенола? — простодушный вопрос-нежданчик выскочил совершенно невпопад. Дама выглядела максимум на тридцать пять. Скорее — на невыспавшиеся тридцать плюс дурной характер во все нагламуренное магией личико.

— Разве не очевидно? — Стервозно-надменное выражение лица дамы перетекло в надменно-стервозное. Вовремя Оля щитами озаботилась — эмоции мадамы стрекались, как щупальца черноморской медузы в августе. Косяка крупных медуз.

— Совершенно не очевидно, — последовал спокойный и даже чуточку веселый ответ. — Мой шеф — взрослый, зрелый, исключительно благородный мужчина.

Оля с неожиданным удовольствием пронаблюдала, как до Раимовой родственницы доходят все скрытые смыслы простенькой подначки. А понимай как хочешь. Может, тебе комплимент сказали — какого сына вырастила! А может, грязью плеснули — чтобы у такого восхитительного и брильянтового и такая-то мать? Дама держать лицо умела. А закрываться от эмпатии? Регистрировать изменения эмоционального фона барыньки получалось автоматически. Преобладали гнев, спесь и неуверенность в себе. «Эк ее надирает», — подивилась землянка и стала вспоминать тот мизер информации, который почерпнула из случайных оговорок Раима, а чаще — Эрика. Вроде как отец Раима притащил себе жену из материнского мира — дефицит родовитых невест заставил, а родовитей тогда еще молодого Шенола-старшего были только короли, да пяток родов вровеньку. Вроде даже удачно джигитнул — невеста и красива, и молода, и магичка. Сильный артефактор, насколько помнила Ольга (пришлось Оле попользоваться творением Раимовой мамы — волшебным блокнотом-стенографистом. Проговариваешь необходимое в непосредственной близости от бумаги — и появляются буковки. Они тогда съемку продуктов в подвалах делали). Вот, пожалуй, и все, что Ольге было известно об этой женщине. Ну, разве что маленькая деталь — Раим предпочитал любить маму на расстоянии. Теперь немного понятно почему. Самовлюбленность, надо полагать, национальная черта всех апрольцев.