Страница 102 из 109
Глава 98. Это моя вещь!
— Его светлость канцлер Армиан, — представил дворецкий одного из гостей.
Абсолютно все присутствующие восприняли эти слова как что-то само собой разумеющееся, и только Карина знала, что это отнюдь не Армиан, это её отец. При первом взгляде на статного блондина она успела заметить другой образ. Он просуществовал всего лишь мгновение, но она узнала в нём гранд-канцлера. Это означало лишь одно — Гранде решил появиться на приёме под чужой личиной и для этого принял зелье, создающее иллюзию. Родовая магия Лоиз в действии.
Интересно, зачем он прибегнул к уловке? Видимо, из осторожности. Чужой образ даёт ему свободу действий. А истинное лицо ко многому обязывает.
Прибывшие гости поприветствовали хозяев вечера, и Торбьон после ответного приветствия с нескрываемым удовольствием представил им Карину.
— Знакомьтесь, господа, её светлость Кристена Лоиз Каролайн, дочь гранд-канцлера и моя супруга.
Фраза Торбьона произвела эффект разорвавшейся бомбы. Гости и до его слов смотрели на Карину с нескрываемым любопытством, а уж когда узнали, кто перед ними, онемели от удивления.
Звонкая тишина царила недолго. И дамы, и господа кинулись выражать кто своё почтение, кто восхищение необыкновенной красотой. Честно говоря, Карина не была готова к такому ажиотажу вокруг своей персоны, но с честью приняла весь поток комплиментов и восторгов.
Однако это было только начало. Следующая партия гостей не заставила себя долго ждать. Сцена повторилась. Карину снова искупали в фееричном потоке сладких речей и горящих взглядов. Торбьону тоже перепала толика внимания. Правда, им не восхищались — его укоряли, почему он раньше не познакомил со своей новоявленной женой и скрывал такую жемчужину от друзей и соседей. Торбьон любопытство вопрошающих удовлетворять не собирался, а лишь сиял и загадочно улыбался.
Когда в холле от прибывших гостей уже негде было яблоку упасть, Карина на правах хозяйки вечера пригласила всех в обеденную залу. Там господ и дам поджидали столы со всевозможными закусками и напитками. И убранство, и сервировка были на высоте. Гости занимали места за столом, оживлённо переговариваясь и улыбаясь, и можно было бы порадоваться, что они довольны, а значит, Карина справилась с заданием, вот только её тревожило, что пока не появился тот гость, ради которого всё и затевалось.
Отсутствие Эгмунда тревожило не только её. Она видела, как недоволен отец. Он поглядывал на неё сурово и требовательно, показывая, что не потерпит, если её обещание не будет выполнено. Карина, разумеется, не забыла его угрозу объявить её прямо здесь, на приёме, наследницей престола и потребовать пройти очищающий ритуал. Однако пока гранд-канцлер в образе красавца-блондина, Карине ничего не угрожает.
Между тем гости расселись и, как положено по этикету, старший взял слово для первого тоста. Приличия требовали сказать пару благодарственных фраз в адрес хозяев вечера, и он не поскупился на длинную и красноречивую тираду, которая была посвящена в основном Карине. Господин Майрано, а именно так его звали, нашёл в хозяйке замка столько добродетелей, что хватило бы на пятерых.
Его речь послужила эталоном. Гости, что помоложе, тоже были не прочь поупражняться в красноречии. Их тосты перемежались выступлениями музыкантов, которые аккомпанировали великолепному женскому дуэту.
Карина слушала бы чистые звонкие голоса вокалисток с огромным удовольствием, если бы в ней всё больше не нарастала тревога по поводу Эгмунда.
— Твой брат появится с минуты на минуту, — успокоил её Торбьон. — А следом и О'Отон. И мы начнём игру.
Насчёт того, что Эгмунд явится ровно тогда, когда нужно по плану Торбьона, Карина не сомневалась. А вот появится ли колдун?
— Но что если О'Отон не придёт?
— Придёт, — усмехнулся Торбьон. — Я лично пригласил его на приём.
— Думаешь, этого достаточно?
— Почти. С помощью магии я позаимствовал у него кое-какую вещь и пообещал вернуть на приёме. Вещица ему дорога. Полагаю, он непременно явится за ней.
Звучало убедительно, поэтому Карина смогла подавить тревогу, когда увидела, что отец встаёт из-за стола и направляется на выход из обеденной залы. Похоже было, что его терпение лопнуло, и он собрался реализовать угрозу. Выйдет из залы блондином Армианом, а вернётся уже гранд-канцлером и объявит громогласно Карину своей наследницей.
Пока она думала, как ей лучше поступить, в залу вошёл дворецкий, чтобы огласить прибытие нового гостя. Выглядел дворецкий немного ошарашенным, что совершенно было ему не свойственно. Обычно он чопорен и невозмутим. Из чего Карина сделала вывод, что её догадки верны — сейчас он объявит, что на приём прибыл гранд-канцлер. Однако дворецкий произнёс другое имя.
— Уважаемые господа, позвольте огласить вновь прибывшего: гость из северных краёв почтеннейший колдун О’отон.
По залу прокатился ропот возмущённых голосов. Карина расслышала также женские испуганные охи. А О’отона здесь, похоже, мягко говоря, недолюбливают и побаиваются.
В зал вошёл обвешанный амулетами колдун. Но в самое первое мгновение Карина успела уловить мимолётный образ брата.
— Зачем он здесь? — послышался вопрос, полный презрения.
За этим вопросом последовали ещё несколько не менее брезгливых возгласов.
Торбьон встал из-за стола, и ропот стих:
— Согласен с вами. Этот человек не достоин общества благородных господ. Он пытался причинить вред моей супруге. Но, может быть, я дам ему шанс, если он раскается в своих злодеяниях.
— Признаю, я нарушил магический закон, — охотно произнёс слова раскаяния О’отон, вернее, Эгмунд в образе О’отона. — Использовал колдовские чары не во благо, а в корыстных целях. Пусть её светлость Каролайн простит мне мой недостойный поступок.
Гости, впечатлённые признанием вины, смотрели на колдуна уже не с таким презрением. А Торбьон, достал из кармана амулет в виде миниатюрных песочных часов, подвешенных на цепочку, и протянул Эгмунду.
— Раз так, возвращаю тебе твой родовой аму…
Его прервали на полуслове — дверь в залу снова распахнулась. Дворецкий, совсем уж ошарашенный и бледный, попытался огласить очередного гостя, но тот вошёл не дожидаясь оглашения. Ещё один О’отон. Теперь уже настоящий.
Гости ахнули от изумления. Торбьон же, будто и не произошло ничего необычного, закончил начатое.
— Как и обещал возвращаю тебе твой родовой амулет, — он потянулся, чтобы надеть необычный кулон Эгмунду на шею.
— Но это моя вещь! — колдун стремительно приблизился к Торбьону и окатил холодным взглядом бесцветных глаз. — Ты обещал вернуть её мне!
— Я обещал вернуть её О’отону, что я и сделаю.
— Благодарю, — Эгмунд склонил голову, чтобы Торбьону удобно было повесить ему на шею амулет.
— Я О’отон, не он! — злобно процедил колдун.
— Увы, я больше склонен верить тому, кто только что признал свою вину перед моей супругой и принёс ей извинения, — Торбьон снова потянулся к Эгмунду, хоть между ними уже вклинился колдун.
— Я тоже признаю, — без особого энтузиазма сказал тот. — Отдай мне мою вещь!
— Отдам тому, кто больше похож на О’отона, — Торбьон начал демонстративно переводить взгляд с одного на другого, придирчиво сравнивая их.
И хоть они были похожи как две капли воды, Торбьон уверенно заявил, указывая на Эгмунда:
— Больше похож на О’отона он.
Колдун побелел от злости.
Карина уже еле сдерживала смех. Как тонко Торбьон над ним глумится. Тот от бессилия хоть как-то повлиять на ситуацию сделал то единственно возможное, что мог сделать — снял чары с Эгмунда. Он сорвал со своей шеи один из амулетов и с силой бросил его на пол. Рассыпавшийся на мелкие осколки клык, начал клубится белым дымом, который окутал Эгмунда. Когда дым рассеялся, Карина с огромной радостью обнаружила, что её брат принял свой обычный образ. Она счастливая кинулась обнять его.