Страница 50 из 51
Лицо Тагаччи было спокойным, почти без выражения, только глаза слегка блестели в полутьме. Он стоял возле окна и негромко разговаривал с незнакомым мне медведем, давая указания.
— Как соберетесь, выезжайте туда немедленно. На месте отзвонишься и в контакт ни с кем не вступать. Если волки ещё там – не приближайся.
Медведь кивнул и вышел из комнаты аккуратно нас обойдя.
— Ты, может, приляжешь? — мягко спросила Лачитта, но муж так на неё глянул, что ей оставалось только покачать головой.
— У тебя есть что мне сказать? — спросила я.
Тагаччи кивнул и сел в большое кресло у окна, и только потом посмотрел мне в глаза.
Вокруг него была тишина, слабый свет проникал в комнату сквозь приоткрытые шторы, когда солнце пробивалось сквозь облака. Звуки за окном - шум деревьев и пение птиц - только подчеркивали тишину в комнате.
— Начнем с того, что прямо перед проверкой Веслер заявил медвежьей семье, что если они хотят и дальше жить в городе – они не будут вмешиваться в дела волков. И семья проголосовала, выбрав себя.
Это было ожидаемо.
— И ты там был один из медведей?
— И я там был один. На волков Пирса, как ты поняла, рассчитывать тоже не стоило.
Я присела на край кровати. Тагаччи обходил главное. Не говорил, что с Кейном.
— Расскажи всё, что помнишь.
— Ну, похоже, что они рассчитывали на то, что он не справится. Сорвется. Боль от серебра, невозможность стать человеком, общее напряжение и агрессия окружающих волков – они явно рассчитывали, что Кейн съедет. Но чертов сукин сын держался лучше любого медведя. Анри там еще не было.
— Ещё не было?
Тагаччи кивнул.
— Мы с Кейном не сразу врубились, что они делают. Нас упорно выдавливали за границы города. Мы поздно это поняли. Не помню даже скольких мы при этом убили. Многих. На секунду показалось – справимся. Пока я не получил первую стрелу в спину. А потом и пару пуль.
— А Эрик?
Давай, медведь, скажи мне что с ним. Скажи, что ты помнишь. Скажи, что помнишь, что он был жив, черт возьми. Сжала кулаки, вонзившись ногтями в ладони до боли.
— Ему тоже досталось не меньше моего. Зажали с двух сторон. Самое хреновое было в том, что Кейн начал злиться, по-настоящему, по-животному злиться.
— Пожалуйста, перейди к концу этой истории. К финалу, ты понимаешь о чем я? Эрик жив?
— Как минимум - он таки съехал. Это он сломал мне руку, когда напал на меня. Он уже не различал свои или чужие. А дальше я, черт возьми, не помню. Ты понимаешь? Не помню. Я помню имя только одного из пятерых своих детей. Я Ла не узнавал минут двадцать. Этот дом по большей части кажется мне чужим, я в нем путаюсь, а я здесь девять лет прожил.
— Хочешь мне сказать, что стрела в глаз — это последнее, что ты помнишь?
Тагаччи кивнул.
— А Анри?
— Охотники, он был с ними.
— Он участвовал?
Медведь отвернулся к окну и тяжело вздохнул.
— Он держал арбалет. Я понятия не имею, откуда он умеет так метко стрелять, однако… Это был его выстрел, Агата. Охотники по большей части старались нас только ослабить, убивать не стремились. Иначе у меня была бы полная башка серебра, и до дома я бы не дошел. Я бы там в лесу остался. Им нужен был только Кейн. Анри нужен был только он.
Я закрыла глаза. Неприятно начало крутить желудок.
— Я не виню парня, сказать прямо…
— Что ты сказал? — я резко обернулась на него.
— Эрик, придурок, сказал на совете, что это он убил его отца, глядя Анри в глаза. Ему восемнадцать, у него кровь кипит в жилах, и новоявленный партнер её матери заявляет, что да это он лишил его родителя. Я бы тоже пошел мстить. Однако, Анри должен понести наказание. А Кейну стоило всё сразу объяснить твоему сыну.
— Что объяснить? — спросила я, понимая, что уже запуталась. Общий ком «всё плохо» просто рос в моей голове.
— Михаэля убили уколом, Агата. — произнес Тагаччи. — По левую руку от меня, когда Кейн говорил это, сидела Одо. По её поведению всё было понятно. И сложно было не понять, и не соединить.
— Простите, мне надо выйти.
Ну конечно Одо. Одо, которой Михаэль запретил рожать детей, которую использовал как рабыню-прислугу, которая осталась тут только ради меня и потому что возвращаться ей было некуда. Ведь и её стаю он убил.
Я огромное пышное дерево и от меня отрезают ветки. Всё больше и больше, и больше. Михаэль, щелк и ветвь падает на землю. Анри, щелк. Одо. Эрик. Моя стая… мои корни. Я лишаюсь листвы, коры, корней. Пока не становлюсь просто трухлявым бревном. Пустым. Без сердцевины.
— Агата, я отправил людей туда. — сказал мне вслед медведь. — Они всё выяснят. А ты будь здесь, понятно? Через пару часов мне станет лучше, и я тоже туда поеду.
— Не поедешь, — прорычала Лачитта. — Только через мой труп.
— Поеду, это моя работа, которая оплачивает тебе этот дом…
Дальше их перебранку я уже не слушала. Шла быстрее и быстрее слетела по лестнице вниз. Выбежала на улицу. Обхватила себя руками.
— Моя королева, всё в порядке? — раздался за спиной голос.
Я обернулась и посмотрела в зеленые глаза моей бывшей подруги.
— Решила не отдавать ему последний шаг, да?
— О чем ты? — не поняла Одо.
— О мести? Тебе было так больно все эти годы, и вот кто-то решился отомстить ему, разорвать его, убить и отомстить, но ты не могла вынести, что это не ты, да?
Одо отшатнулась.
— Не понимаю…
— И след от укола зажил очень быстро, да? Кейн был зол на тебя за это, что не сдержалась и ему отомстить не позволила? Иначе ведь он не мог знать, как ты убила его. Вы общались, вы планировали… Оба.
Она поджала губы и молчала.
— Отвечай, — прорычала я. — Я сказала отвечать!
— К тебе у меня претензий нет.
Когти выросли будто сами собой.
— Ты могла сбежать, могла уйти, начать новую жизнь, но ты осталась. Ты ждала, и кто его знает, чего ты ждала… — безумие накрыло меня с головой. Страшное, яростное и злое безумие.
Я кинулась к ней и полоснула когтями по горлу, схватила Одо за руки, чтобы она не могла закрыть рану. Стремительно полоснула ещё раз, вонзив когти ей под ребра. Рыжая волчица съехала по стене, дергалась, но я была сильнее. Во мне столько злости скопилось, что глядя как она захлебывается собственной кровью, я уже не испытывала к ней жалости.
— Знаешь за чот ты умрешь? За трусость, Одо. За то, что когда он взял на себя твою вину – ты не оторвала свою жопу от кресла, не встала и призналась. Ты продолжила сидеть, пока мой муж признавался в убийстве, которое совершила ты. И за которое он поплатился сегодня.
Она не могла ответить, а мне ответ был уже и не нужен, мне нужна была только её смерть. Я видела, как смотрят медведи вокруг, но никто не смел подойти и остановить меня.
Я смотрела ей в глаза до тех пор, пока они не закрылись. До тех пор, пока не пропал пульс.
Потом я встала, спустилась с крыльца медвежьего дома и глядя на темный лес впереди, позволила наконец проклятой слезе скатиться по щеке.–—Большая просьба, в комментариях не спойлерить
Глава 17.5
— Шины такие же, как были на границе нашей земли, — произнесла Лачитта, разглядывая следы в лесу. — Та же машина, что привезла тебя, Таг.
Мне хотелось рыть носом землю. Я принюхивалась, но запахов было так много, что я путалась. Плюс запах бензина, крови, пороха.
Тагаччи же не стесняясь реально нюхал землю.
Мы стояли внизу огромного склона. Дерек Никаддо с волками следили за обстановкой вокруг. Тагаччи вспомнил, что он скинул с него Кейна, а сам попытался задержать охотников. А дальше…
Он стоял слегка растерянно оглядываясь, пытался вспомнить. Финаги – это то ещё испытание для оборотней. Никогда не забуду, как медведь растерянно смотрел на свою старшую дочь, силясь вспомнить как её зовут.