Страница 41 из 73
Поднимаюсь следом, стискиваю кулаки.
— Что не так с таверной? — вздергиваю бровь. — Это мой бизнес, и он мне нравится.
— Здесь собираются отбросы общества, — обводит недовольным взглядом общий зал.
— То есть к ним вы относите себя и лорда Тэодоша? — ехидно замечаю, припоминая ему, что и он сам не гнушался вкушать приготовленное мною.
— Еда была вкусная, не спорю. Готовишь ты превосходно, но применять свои умения будешь дома, на собственной кухне. Будущей жене наследника Империи не пристало быть общей… Кухаркой, — брезгливо искривляет губы, выражая свое мнение, которое считает единственно верным. — Особенно готовь почаще тот бисквит, он мне понравился. Буду благодарен, если завтра он будет меня ждать.
Разворачивается, ползет к выходу. А я стою с открытым ртом. Это что, был комплимент мне?!
— Вы же сказали, что отдадите ее солдатне, — язвлю, вспомнив, как я обтекала после тех его возмутительных слов.
В этот момент он застывает, не двигаясь, а затем поворачивает в мою сторону голову:
— Ты обиделась. За это прошу прощения. Но я компенсирую это, не сомневайся. И кстати, я запрещаю тебе общаться с лордом Тэодошом. Он не подходящая компания для тебя.
Приказывает и открывает дверь, впуская ночной холод внутрь таверны. Уползает так быстро, что я не успеваю возмутиться этому произволу с его стороны, топаю ногой и обещаю себе, что завтра, когда он явится вновь, выскажу ему все свои возмущения. Сейчас же я могла только глотать воздух да хлопать глазами.
Захлопываю за наглым змеелордом дверь, а после, наконец, отправляю Тиля спать, поднимаюсь по лестнице и ложусь в кровать. Осталось поспать всего ничего, а затем снова новый рабочий день. Таверна сама себя не раскрутит. После пробуждения нужно будет сразу же воспользоваться чин-камнем да меню переделать. Сон не хотел приходить долго. Слова лорда Шшариана никак не покидали мои мысли, заставляя беситься снова и снова. Я не содержанка! Я хочу искренней чистой любви! Зажмурилась от негодования, все еще бурлящего в моей крови, уткнулась в подушку. Глаза заболели и наполнились слезами, которые стали быстро впитываться в мягкую подушку.
— А если я откажу? Что со мной будет? Со всеми нами и этой таверной? — вопрос, произнесенный вслух, прозвучал громко среди ночной тишины комнаты.
Отчаяние разливалось в груди, сдавливая своими тисками.
— Ленка, ну ты чего? — вдруг раздался голос прискакавшей из кабинета Зинки.
Она резво запрыгнула на мою голову, перебирая пряди лапками в успокаивающем жесте.
— Ты его истинная! Намотаешь хвост нага на руку и потащишь, куда надо! Кем бы он ни был, он остается мужчиной! Будь умнее, — изрекает, как ей кажется, умную вещь.
А я задумываюсь, ведь белка, хоть и зверь, но права. Почему бы мне не затеять собственную игру?