Страница 45 из 73
- Подождите, - окликнул Тал, слезая с повозки. Скипетры недоумённо оглянулись на него, а Чейни продолжал таращиться в недоумении. - Я позабочусь, чтобы он добрался домой в целости и сохранности.
Скипетр, державший Чейни за руку, осмотрел Тала сверху донизу с очевидным неодобрением его грубого наряда. Один из товарищей нетерпеливо ткнул скипетра в бок, и он уступил.
Чейни продолжал таращиться на Тала даже тогда, когда скипетры зашагали прочь. Тал ухмыльнулся ему в ответ.
- Это Тал? - спросил Чейни, тупо глазея на новую бороду Тала. Она выросла густой, чёрной и курчавой.
- Более-менее.
- До тебя они не добрались! - пробормотал Чейни. Он осторожно коснулся грубой накидки, затем схватился за неё, чтобы удержать равновесие. - Только до твоей одежды.
Чейни казался коротышкой рядом со своим крупным другом. Тал был широкоплеч, а Чейни был худ и тщедушен. Даже через алкогольный дурман его глаза светились интеллектом, а изящный нос и острый подбородок придавали лицу вечное проказливое выражение. Бесовской облик смягчали гладкие щёки, сохраняя иллюзию юности, которая заставляла его казаться младше товарища, хотя на самом деле он был на год старше — ему было двадцать.
- Сколько у тебя с собой денег? - спросил Тал.
Чейни принялся шарить в поисках кошелька, прежде чем Тал забрал у него кошель. Заглянув внутрь, он нахмурился содержимому, прежде чем бросить весь кошелёк фермеру.
- Если остановишься сегодня в «Наблюдательном пункте», я пришлю тебе больше, - сказал он.
- Но это все мои деньги! - запротестовал Чейни, продолжая тянуться к кошельку уже после того, как фермер поймал его. Густые брови фермера изумлённо взметнулись, когда тот почувствовал тяжесть кошелька.
- Этого более чем достаточно, - сказал он.
- Всё равно, - ответил Тал. Он собирался наградить доброго фермера суммой больше, чем тот видел за последние десять лет — и месячное содержание Тала от этого не слишком бы пострадало.
- Не буду возражать, - с дружеским кивком ответил фермер. Он хлестнул поводьями и продолжил свой путь по мосту.
Тал приобнял Чейни за плечи и повернул его к Кларунским воротам.
- Давай приведём тебя в порядок.
Чейни требовался сон, чтобы протрезветь, так что Тал отдал его под заботу хмурящейся хозяйки в квартире Чейни. Вскоре после этого он уже стоял у входа в собственное городское жилище.
Это было узкое здание из серого комня и коричневых лоз, которые весной окрашивали его в ярко-зелёный. Оно стояло среди пяти похожих зданий, которые разделялись узкими аллеями.
Тал преодолел короткий лестничный пролёт и радостно заколотил по двери. Он не мог дождаться, когда увидит выражение на лице Экарта при взгляде на пару старых покрывал и пояс из пеньки, которые носил юноша.
Несколько мгновений спустя Тал снова заколотил по двери — но всё было тщетно. Ну конечно же, понял он, Экарт наверное вернулся в Штормовой Предел. Он обошёл дом кругом и подошёл к лестнице, ведущей к чёрному ходу. Тал прятал ключ под расшатанным камнем, несмотря на протесты Экарта. Он с радостью обнаружил, что ключ на месте.
Он повернулся к двери, чтобы её открыть, и услышал внезапное шипение. Подняв взгляд, он обнаружил жирную соседскую кошку, устроившуюся на карнизе. Это была одна из дюжины кошек, рыскающих на этой улице, и Тал часто видел её у ступеней, где Экарт постоянно оставлял объедки или блюдце молока.
- Ну здравствуй, киса, - сказал Тал. Он поднял руку, позволяя зверю себя обнюхать, но кошка оскалилась и исчезла.
Тал понюхал себя и нахмурился кислому запаху.
- Я тебя понимаю, - пробормотал он. - Ванна мне не повредит.
Внутри Тал удивился, обнаружив две ярко пылающих лампы в винном погребе. Куда более тревожным был вид пустых винных шкафов и ящиков. Один был ещё открыт и набит упаковочной соломой.
- Только не говорите, что они продали дом, - устало пробормотал Тал. Он знал, что пропал без вести на долгое время, но не могла же семья уже оставить всякую надежду. Он сунул руку в открытый ящик и достал бутыль тамалонского, драгоценного грушевого вина, которое отец подарил ему на прошлый день рождения.
- Должен предупредить вас, - раздался чопорный и дрожащий голос с лестницы, - что я вооружён и не колеблясь пристрелю любого грабителя.
Тал спрятал улыбку, прежде чем обернуться и сказать, подражая отцу:
- Убери эту игрушку и скажи, куда, во имя Девяти Адов, ты спрятал остальное моё вино!
- Мастер Тальбот! - воскликнул Экарт, так торопливо опуская свой ручной арбалет, что тот выстрелил прямо в ступеньку. Взглянув вниз, слуга побледнел, увидев, как дрожит арбалетный болт ровно между его ступнями. Снова переведя взгляд на Тала, он побледнел её сильнее.
- Н-н-но мы думали, что вы...
- Я всё ещё жду ответ насчёт вина! - взревел Тал. Ему трудно было поддерживать серьёзное выражение. Он не так уж часто имитировал голос отца, чтобы смутить Экарта, но работало это каждый раз. Чейни настаивал, что всё дело в том, что Экарт получает именно такие упрёки каждый раз, когда вынужден докладывать Тамалону Ускеврену о похождениях его блудного сына.
- Оно в Штормовом Пределе, сэр, вместе с остальными вашими вещами.
Экарт тяжело сглотнул, когда увидел, как Тал хмурит брови в очередной безупречной имитации старшего Ускеврена.
- Лорд Ускеврен решил, что будет лучше убрать всё в ваши покои дома.
Прежние слова Экарта наконец дошли до него, и Тал тихо произнёс уже собственным голосом:
- Он решил, что я мёртв.
- О нет, сэр! - ответил Экарт с искренним беспокойством. - Ваш отец — все мы — не прекращали надеяться. Вашему отцу просто показалось, что по возвращению вы предпочтёте безопасность...
- Ты хочешь сказать, заключение, - оборвал его Тал, теперь уже искренне разгневавшись. Неожиданная вспышка гнева удивила его самого — он терпеть не мог безустанную сверхопеку родителей, но также ценил их заботу — тем более после своего последнего испытания.
Тал заметил, что бледные губы Экарта беззвучно шевелятся, и слуга похож на рыбу, выброшенную из воды.
- Всё в порядке, Экарт, - уже спокойнее сказал юноша. - Судя по всему, я отсутствовал ужасающе долго.
Экарт, насколько мог, проглотил своё беспокойство, но Тал понял, что нельзя позволять слуге доложить о его возвращении, пока он сам не отправится в Штормовой Предел.
- Просто позаботься, чтобы всё вернулось сюда к завтрашнему утру, - сказал Тал с бесовским блеском в глазах.
- Завтрашнему утру! - охнул Экарт. - Но...
- Но сначала подогрей мне ванну. Ванна же до сих пор здесь?
- Да, но...
- И вызови цирюльника, - он почесал под подбородком. - Мне не нравится эта борода.
- Да, но...
- И достань мне чистую одежду — только не из Штормового Предела. Купи новую.
- Да, но...
- И есть ли у тебя деньги на руках?
- Да, но...
- Хорошо. Как только наберёшь ванну, вызовешь цирюльника и достанешь мне одежду, отнеси сотню пятизвёздников в постоялый двор «Дозорный пункт» и вручи их фермеру по имени Мотт.
- Фермеру! Но сэр...
- Спасибо, Экарт, это всё.
С выражением искренней боли Экарт покорно кивнул. Тал почувствовал укол вины из-за подобного обращения с пожилым слугой.
- Да, и Экарт?
- Что, мастер Тальбот?
- Я рад снова тебя видеть.
Прежде чем отправиться в Штормовой Предел, Тал остановился посмотреть на своё отражение в замёрзшей воде общественного фонтана.
Его серые глаза блестели под чёрными волосами, аккуратно подстриженными чуть выше линии короткого воротника. Экарт нашёл ему тёплые шерстяные рейтузы, лебяже-серый цвет которых подходил рубахе, проглядывающей через разрезы в синем дублете. Наряд завершали любимые сапоги Тальбота. В правый сапог он сунул изящный, но простой кинжал. Это была его уступка необходимости носить с собой оружие. Как бы ни любил Тальбот упражняться с мечом, он терпеть не мог неизбежных столкновений с городскими задирами, которых привлекал его размер. Иногда у крупного мужчины было куда больше неприятностей, чем у мелкого.