Страница 40 из 73
Не зная о наблюдателе, Тази спрыгнула вниз и скользнула через сад. Она заметила какое-то движение в комнате на первом этаже, в западной части дома. Наверняка это слуги, подумала она. Тази незаметно подобралась к двустворчатым дверям на востоке, ведущим, вероятно, в гостиную. Из рукава своей рубахи она достала прикреплённые там отмычки. Девушка с пятнадцати лет носила с собой такие инструменты. Быстрый поворот запястья — и раздался приятный щелчок открывшегося замка. Она улыбнулась про себя и добавила новое число к мысленному счёту своих успехов.
Поскольку дом держали в отменном состоянии, дверь гладко отворилась без единого звука. Теперь время пошло. Тази начала обыск здания.
Она легко прошла через первый этаж с его гостевыми комнатами, активно избегая кухни и кладовых, и скользнула по лестнице наверх. Помещения были обставлены просто — Циредор, похоже, путешествовал налегке. Это добавляло ему загадочности. Знакомые купцы Тази всегда брали с собой кучу вещей. Стены были практически голыми, не считая богатых занавесок на окнах, а в комнатах не было украшений или личных вещей.
Тази умело скользила из одной комнаты в другую, высматривая шкатулку или футляр для драгоценностей. Она уже проникала в дома богатых купцов и знала все трюки: тайные ниши, фальшивые камни, которые отодвигались в сторону, полые двери и обязательные ловушки. Но каждое из мест, где она ожидала встретить нечто подобное, оказывалось пустым. Раздражённая девушка продолжала поиски.
Когда Тази обыскивала спальню, её кое-что напугало. Комната была усеяна многочисленной мелкой резьбой с жуткими образами и заставлена еретическими статуями. «Интересно», подумала она с немалым отвращением. Быстрый взгляд не нашёл ничего дорогостоящего, но Тази стало интересно, что за человек Циредор на самом деле.
Её острый взгляд уловил блеск серебра на прикроватном столике. Тази вытащила блестящий предмет из-под одного из омерзительных изображений. Это был значок с серебряными журавлями на зелёном фоне. Тази слишком хорошо знала этот герб.
— Соаргилы, — хрипло прошептала она. — Какое отношение имеет Циредор к Соаргилам?
Зная, что чем дольше задерживается, тем выше риск быть обнаруженной, Тази покинула спальню, разозлённая отсутствием прогресса. Она лихорадочно размышляла. У него где-то должен быть кабинет, поскольку к дому не прилегало никакого офиса. Возможно, она сможет узнать, какая связь между Циредором и самыми ненавистными врагами её семьи — врагами, девизом которых было «Всегда сводим счёты». Циредор пожалеет о любых делах, которые вёл с этим проклятым отродьем, уж об этом Тази позаботится. Никому не позволено угрожать её семье.
Единственным местом, куда она не заглядывала, оставался погреб. Тази ненавидела погреба; они представляли собой тупик, а значит — западню. Кроме того, чтобы достигнуть погреба, необходимо было прокрасться через занятую кладовую, но будь она проклята, если уйдёт отсюда с пустыми руками.
Она быстрее спустилась по лестнице и подошла к кухне. Помещение было погружено во мрак. Она видела горшки и сковородки, висящие рядом с окнами. Очевидно, слуги прибрались и вовсю пользовались отсутствием хозяина. Проходя мимо окон, Тази быстро выглянула наружу. Насколько она могла судить, волноваться следовало лишь о людях в соседней комнате. В ночной черноте она не различила фигуру, сидящую на стене сада. Зато фигура увидела её.
Приблизившись к кладовой, Тази распласталась по стене. Она слышала несколько тихих голосов. Тази осторожно выглянула из-за двери. Единственный старый фонарь тускло освещал помещение. Очевидно, слуги Циредора не пользовались теми же заклинаниями света, что остальной дом. Их было трое, сгрудившихся вокруг стола в дальнем конце комнаты, увлечённых тихой беседой. Было что-то хитрое, почти скрытное в том, как они говорили. Может быть, весело подумала Тази, планируют обокрасть своего временного хозяина. Какая невероятная будет ирония, с наслаждением размышляла она.
Освещение и расположение стола намного упростили её следующий шаг. Большая часть кладовой была погружена в тень, и Тази медленно скользнула вдоль стены. Она уже проделывала такое раньше, но из-за близости слуг и риска обнаружения сердце забилось чаще. Тази казалось, что в любой момент оно может выскочить из тесного жилета.
Четыре шага — и она у лестницы. Какая-то часть девушки по-прежнему чувствовала себя неуютно от мысли обыскать погреб, но теперь она набралась решимости. Она должна была защищать семью. Избегая истёртой середины ступенек, Тази практически беззвучно спустилась в погреб. Здесь висел густой запах плесени и запустения. Она чувствовала сырость практически на вкус. Комната смердела. Вонь была такой ошеломительной, что девушка чуть не передумала. Но она не могла проигнорировать вызов. Тази решительно двинулась дальше, зажимая ладонью рот и нос.
В грязи на плитках пола Тази заметила многочисленные отпечатки. Для нормального потока слуг, спускающихся за алкоголем, отпечатков было слишком много. Циредор не так давно остановился в городе, и насколько знала Тази, не устраивал шумных вечеринок, чтобы ему потребовался такой существенный запас выпивки. Должно быть, что-то другое заставляло его спускаться сюда. Она принялась тщательно обыскивать помещение.
У задней стены она нашла то, что искала: потайную дверь рядом с бочонками эля. Девушка по опыту знала, что не стоит идти напролом. Справа от двери стояли ящики. Она взобралась на них, почти упираясь головой в низкий потолок. Под таким углом ей было удобнее искать ловушки или магические печати на двери. Как ни странно, таковых не было.
— Неужели он настолько неосмотрителен, — недоверчиво прошептала Тази, — чтобы считать, будто никто сюда не доберётся? Ну-ну, ему многое предстоит узнать о жизни.
Замок был достаточно простым, и дверь вскоре распахнулась, открывая взгляду чистую и сухую комнату. Заклинания, активированные открытием двери, разогнали тьму, но обнажили при этом нечто настолько мерзкое, что к горлу Тази подступила желчь. Она многое повидала за проведённые в квартале Бычьей Крови и ещё более мрачных местах годы, но подобного зверства не видела никогда.
Комната была аванзалом — у входа были расположены две другие двери. В задней части помещения, у стены, стоял пухлый диван с высоченной грудой подушек. Вплотную к нему располагался стол, засыпанный свитками. В углу стола виднелась шкатулка. Плитка пола была двух цветов — тёмного и светлого. Тёмная плитка складывалась в большой круг, немного превосходящий диаметром средний человеческий рост. Но Тази затошнило из-за того, что располагалось внутри круга.
Там лежал мальчик-подросток. Клочья одежды выдавали в нём лодочника, одного из многих жителей городка из кораблей, связанных вместе в Селгонтском заливе. Одного из бесчисленных орд, пропажу которого никто не заметит и не станет докладывать. Как и пропажу новоприбывшей чужеземки, подумала Тази. Мальчик лежал с вытянутыми конечностями, без всяких пут. В оковах не было нужды.
Он был распотрошён с головы до пят. Кожа на туловище была аккуратно раскрыта, подобно страницам книги. Каждый из его крупных внутренних органов лежал рядом с телом. Испуганным взглядом Тази видела, что кровеносные сосуды и соединительные ткани по-прежнему соединяют органы с телом. Мускулы были извлечены и туго натянуты. Почти против собственной воли Тази подошла ближе. Всюду был медный запах крови.
Приблизившись, Тази увидела, что длинные ленты его внутренностей были уложены странным узором. Они как будто складывались в символы, формируя сообщения, которые ничего не значили для воровки, кроме единственного знака, который она уже видела сегодня утром: татуировки на руке Фанны. Знака, который носили и чужеземка, и Циредор. Девушка подумала, что он мог приготовить для Фанны именно такую участь. Однако Тази пришлось заставить себя принять тот факт, что мальчишка по-прежнему дышал! Какая-то злая магия заставляла работать его лёгкие и сокращаться сердце. Его губы безмолвно двигались, а пустые глазницы сочились кровавыми слезами. Она с душераздирающей необратимостью знала, что ему уже не помочь и нужно избавить несчастного от страданий. Невозможно доставить его к целителю вовремя. Мальчика уже не спасти.