Страница 61 из 74
- Шевелись! – рявкнул Дев. – Я же сказал, что эти люди для нас бесполезны.
- Что ты несёшь? Ты чёртов недоумок, если думаешь, что я не могу им помочь!
Лежащий на носилках Ресч в знак предостережения дважды щёлкнул зубами.
- Ты раненный, вот и играй свою роль, - огрызнулся Дев, но понизив голос.
Он оглянулся на Геронда, чтобы отвлечь его внимание от поля:
- Эй, святоша, знаешь, почему рука Морлы трясётся?
- Нет, - честно признался Геронд. – У меня не было возможности заняться командиром. Хотя я подозреваю, что это какой-то недуг, происходящий от чего-то вроде паралича. Наверное, возрастное. А к чему этот разговор?
Ресч ещё раз стукнул зубами. Быстрый и низко звучащий щелчок удивительно точно передавал интерес.
- Это была её первая заварушка. Морлу ткнули в брюхо копьём, - сказал Дев. – Не одним из тех тоненьких, как у часовых. Нет, говорю я, это был зазубренный наконечник гоблинского копья и его вогнали со звериной силой. – Дев отбросил в сторону очередное тело. Потревоженный рой мух лениво завис перед его лицом. Дев плюнул в воздух, но насекомые нисколько не потревоженные этим актом, беззаботно жужжали у его носа и ушей. – Так вот, тогда поблизости не было Халлиса и что же ей нужно было делать? От таких ранений быстро не умирают и Морла, скорее перерезала бы себе горло, чем стала бы спокойненько ждать на солнышке, пока смерть придёт за ней. Так что же она сделала? Как думаешь? Никаких перевязок, да и времени их делать тоже, так что она просто сжала левый кулак и засунула в рану, чтобы остановить кровь.
- Боги милосердные, - прошептал Геронд.
- Не такие уж и милосердные, как оказалось, - радостно откликнулся Дев. – Солдаты потеряли её из виду. Когда они наконец-то увидели старушку Морлу, она брела по полю битвы. Она была полу-мертва из-за жара и инфекции, но у Халлиса больше времени ушло на то, чтобы заставить её сесть и вынуть руку из своих кишок. Оказалось, она так глубоко затолкала в рану свой кулак, что сделала себе в два раза больнее. – Эта боль была чем-то, в размышления о чём Деву не хотелось углубляться. – Но Халлис смог во время оказать ей помощь. Молитвами и причитаниями своему богу он смог заткнуть эту рану. На её милом морщинистом животике не осталось даже шрама. Но вот её левая рука… такое нельзя забыть. Она всё время дрожит, пока она не прикладывает всю силу воли, чтобы остановить это. Ни один жрец и ни одна молитва во всём мире не сможет ничегошеньки с этим поделать. Единственный путь к исцелению находится в разуме Морлы, но она его ещё не нащупала.
Дев отвернулся, его глаза снова устремились на горизонт, но он чувствовал на себе глаза Геронда.
- Не все люди одинаковы, - сказал жрец, через какое-то время. – Большинство выбрало бы жизнь, а не смерть. И большинство бы предпочло уйти с поля боя живыми, даже если не полностью здоровыми.
- Лучше бы они выбрали смерть.
- Тогда почему ты служишь Морле? – требовательно спросил Геронд. – Разве тебе не светит похожая судьба?
Дев пожал плечами:
- Я, святоша, прежде всего, служу Амну. Как могу, разумеется, и как мне позволяют. Да и не бескорыстно.
- Сколько бы золота тебе не обещали, - сказал жрец, - этого будет недостаточно, если ты умрёшь.
- Правда? – голос Дева сочился презрением. – А я сказал, что работаю за золото?
- Тогда за что?
Дев остановился и сделал Геронду жест ставить носилки.
- Стой, мы пришли.
- Откуда ты знаешь?
- Потому, что я набил синяк на лодыжке, пытаясь отодвинуть это тело, - сказал Дев.
Он указал на землю. Поперёк их дороги лежала большая каменная статуя. Безмятежное, словно у спящей девушки, лицо Чивы, было устремлено к звёздам и озарено лунным светом. Её полные, воздетые в мольбе к богине руки, покрывала влага и оплетали завивающиеся злаки.
Дев дал Ресчу знак оставаться на носилках. Он и жрец укрылись за постаментом статуи. Прислонившись к камню, Дев достал пергамент с инструкциями Морлы и сломал восковую печать. Он раскрыл письмена и начал читать.
После этого, на поле очень долго было тихо.
Дев не знал, сколько времени прошло, но внезапно он почувствовал, как кто-то интенсивно трясёт его за плечо. Он поднял взгляд и увидел широкое, укрытое тенью лицо Ресча. Он и не заметил, как он подошёл.
- Что это с ним? – услышал он шёпот Геронда. Ресч жестом попросил жреца соблюдать тишину. Взгляд Ресча блуждал между пергаментом и лицом Дева. Он был явно озадачен и Дев вдруг осознал, что Тихий Ресч, возможно, не умеет читать.
Дев вручил пергамент жрецу:
- Скажи ему…
Геронд взял пергамент и вслух прочитал:
«Разведчик Девлен, если ты читаешь это, значит, ты достиг статуи Леди Чивы и здесь начинается твоё истинное задание. Этой ночью ты не будешь играть роль приманки. Вместо этого ты доставишь жизненно важные сообщения в наши лагеря, разбросанные по всем холмам Малых Зубов. Мои люди отвлекают патрули гоблинов и кобольдов, чтобы вы могли передвигаться свободнее. Твои навыки выживания, как и тактика обмана, будут подвергнуты серьёзному испытанию. Удачи тебе, мошенник и я верю, что ты простишь мне мой собственный обман…»
Когда Дев согнулся и его стошнило на статую, Геронд прервал чтение.
С горящим ртом, Дев опорожнял содержимое своего желудка. Поле вокруг него дрожало и, казалось, приобретало сверхъестественные черты. Ресч и жрец были где-то далеко. Он дрейфовал в этом море покойников совсем один, за исключением, быть может, компании Чивы. Руки статуи давили на его грудь. Дев думал, что эмиссар Чонтии сочувственно поддерживала его. Ему даже стало стыдно, что он со страху замарал эту каменную подругу.
Затем, стремительным скачком, мир вернулся в своё обычное состояние. Жрец говорил
- Я не понимал этого раньше, - говорил Геронд, с искреннем удивлении качая головой. – Я думал, что ты наёмник, но теперь я осознал. Амн ненавидит тебя за то, что ты претворяешься, что владеешь волшебством. Единственным способом добыть себе хоть сколько-нибудь доброе имя – это героически погибнуть, служа стране, которая тебя презирает.
-Это сложно сделать, прячась в темноте с парой болтливых прилипал, - пробубнил Дев, но с содержимым его желудка, всё ещё капающим с его подбородка он был не убедителен.
Геронд улыбнулся:
- Так ты хотел помереть здесь один, так что ли? Хотел умереть, играя роль отчаянной приманки, которая не отвечает ни за что и ни за кого, кроме себя. И даже не важно, что этого никто не увидит. Ведь есть же Морла – уважаемый всеми военачальник. Она-то и поведает всем о твоих деяниях, когда тебя не станет. Вот она, твоя цена, - закончил свою мысль жрец и наклонившись ближе, понизил голос. – Но теперь всё смешались, верно? Смешалось, как содержимое твоего желудка у тебя на подбородке. Тебе доверены чьи-то ещё жизни и ты боишься их подвести. Да уж, в этом случае никто не будет о тебе хорошего мнения.
Дев накинулся было на жреца, но между ними встал Ресч, который уперся в его грудь своей каменной рукой. Другой он оттолкнул Геронда назад. Когда жрец открыл рот, чтобы снова заговорить, он сверкнул на него яростным взором.
Дев медленно расслабился. Ситуация стремительно выходила из-под контроля. Обманщик наконец стал тем, кого обманули и подумать только, как это выбило его из колеи. Он потряс головой. «Недоразумение, Дев, вот чем ты всегда являлся». Так ему всегда говорили.
- Надо двигаться дальше, - сказал он, взяв себя в руки. Он покачал головой, когда Ресч направился к носилкам. – У нас уже нет времени на декорации. Ты слишком тяжёлый, а скорость – это теперь наш единственный союзник. – Он снял с плеча лук и наложил на него стрелу. Оперение мягко ласкало пальцы, а мускулы приятно напряглись, когда он натянул тетиву. – Вперёд.
Он сконцентрировался на своих шагах, в то время, как его мысли витали вокруг подробностей данного ему Морлой задания.
Было ли это наказанием? Ожидала ли она, что он провалит свою миссию. Деву было трудно поверить, что эта старушка была столь жестока, но ему и раньше случалось ошибаться насчёт неё.