Страница 68 из 90
У крылечка Юрку уже ждала Галя. На ней были черные брюки, бабушкины резиновые сапоги, толстая кофта и платок, повязанный шалашиком. Даже в таком наряде она оставалась прелестной.
— Ты будешь охотиться? — удивилась Галя, увидев у Юрки ружье.
— Да это так, на всякий случай. Может, рябчик подвернется.
— Юра, а мне дашь выстрелить?
— Не побоишься?
— Не знаю, — немного смутилась Галя. — Но ведь ты меня научишь…
— Постараюсь. Главное, приклад к плечу плотнее прижимать надо, а остальное пустяки.
Они медленно шли по бархату мха в сосняке и напряженно просматривали местность вокруг себя, но грибов что-то не попадалось. А вот когда все чаще стали встречаться осины и березы, сразу же в корзине Гали оказалось с десяток крепких подосиновиков. Галя восторгалась подле каждого найденного гриба.
— Как жаль, что нет здесь наших девчонок!.. — воскликнула она.
— Это еще что, пустяки, — сказал Юрка. — Мы белых грибов наберем. Я знаю места.
— Правда? — еще больше обрадовалась Галя. — Вот здорово!
Однажды Юрка бродил по тайге с ружьем и случайно вышел к пади, поросшей буйной травой. Около километра длиной и не более двухсот метров шириной, она была стиснута толпой холмов, редко утыканных соснами и елями. Здесь он нашел много белых грибов и принес домой.
К этой пади и направился сейчас Юрка. По его подсчетам, она находилась километрах в пяти от железной дороги. Места тут тихие. Ни зверь, ни птица человеком не пуганы, ружья и в глаза не видали. Семь рябчиков-простофиль легли тогда в Юркин рюкзак.
Но сейчас Юрке было не до рябчиков. Он хоть и слышал их посвистывание, но ружья с плеча не снимал. Не хотел поднимать шума. У него на этот счет имелись свои соображения…
Петляя по тайге, Юрка все ближе подходил к заветному месту. Вот уже найден первый белый гриб… Второй… Десятый… Юрка вытряхнул съестные припасы из корзинки в рюкзак и стал собирать грибы: только белые. Подосиновикам и подберезовикам он не кланялся. В Галиной же корзинке скоро для белых грибов места не осталось, и, как ни жаль было подосиновиков, пришлось их выбросить.
Радовавшаяся обилию боровиков, Галя не заметила, как зашло солнце и стало быстро темнеть.
— Ой, кажется, уже темнеет, — спохватилась она. — Юра, пошли домой!
— Пошли, — отозвался Юрка из сумерек и двинулся за Галей, ликуя, что она направилась в противоположную от дома сторону.
Проблуждав в темноте около получаса, они снова подошли к пади, но уже с другой стороны. Остановившись на склоне холма, они прислушались. Тишина.
— Неужели мы заблудились? — растерянно спросила Галя и с надеждой посмотрела на Юрку. Но его лицо скрывала темень.
Вдруг ухо уловило далекий гудок тепловоза. Галя закрутила головой, но понять так и не смогла, откуда донесся этот желанный звук. Казалось, он прилетел со всех сторон одновременно.
— Ты слышал, Юра?
— Слышал.
— В какой стороне?
— Не разобрал.
— И я тоже, — тяжело вздохнула Галя.
— Придется ждать утра, — сказал Юрка, снимая с плеч рюкзак.
— В лесу? — оробела Галя.
— А что делать? Домой же мы все равно сегодня не попадем. А утром по солнцу в два счета выйдем.
— Из-за меня же старики с ума сойдут, — сникла Галя.
— Не сойдут, — заверил Юрка. — Не одна же ты в лесу.
Галя вдруг почувствовала страшную усталость и присела на лежащую в траве сухую сосну.
Юрка уже вовсю орудовал топориком, заготовляя сушняк для костра. А когда он развел костер и Галя удобно расположилась у огня, стал сооружать шалаш для ночлега.
Поставив шалаш, Юрка взял рюкзак, подошел к костру и сел на сушину рядом с Галей, курившей вторую сигарету подряд. «Видать, девочка еще та, — подумал Юрка, впившись глазами в разрумянившееся у огня Галино лицо. — Наверно, уже не с одним мужиком… А Алька, дурак, ее на руках таскает. Смехота».
— Надо подкрепиться, — как можно бодрее сказал Юрка, доставая из рюкзака продукты. Галя удивленно посмотрела на Юрку, но быстро отвела взгляд, ничего не сказала.
Юрка открыл ножом обе банки консервов, банку килек, нарезал хлеба, разложил все это на измятой газете у Галиных ног и достал бутылку водки.
— Это для согрева, чтобы не простудиться ночью, — словно оправдываясь за свой сюрприз, проговорил Юрка.
Он откупорил бутылку, налил полкружки водки и протянул Гале.
— Выпей. Никакая простуда не возьмет, — сказал Юрка и по привычке подмигнул Гале. Но тут же спохватился и мысленно обругал себя. Слава богу, Галя не заметила его промашки.
— Думаешь, поможет? — пристально посмотрела Галя на Юрку.
— Еще как! — подбодрил Юрка, прямолинейно истолковавший Галин вопрос.
Галя взяла из Юркиных рук кружку, с вызовом посмотрела на него и выпила водку.
— Закусывай скорее, — сказал Юрка. — Жаль, что не прихватил вилку, но ты ножом консервы-то, ножом… Кильки тоже горечь отшибают.
Юрка налил и себе водки, выпил и стал есть консервы подвернувшейся под руку щепкой.
С аппетитом закусив, Галя закурила и задумчиво уставилась на потухающий костер. Юрка повертел в руках бутылку, размышляя, выпить еще или нет, но решил, что лучше остаток водки прикончить утром, и оставил бутылку в покое.
— Пора спать укладываться, — сказал он. — Залезай, Галка, в шалаш. Я там лапнику настелил. Тепло и мягко… Плащ расстелил. Под голову рюкзак положи.
Галя пошевелилась, но не отозвалась, молчала.
— Иди, Галка, укладывайся, — напомнил Юрка после долгой паузы.
— Слушай, Юра, ты можешь мне объяснить, что все это значит? — вдруг заговорила Галя, повернувшись к Юрке.
— Ты о чем? — растерянно заморгал Юрка.
— О чем? Ты же сам все прекрасно понимаешь… Топор, водка, закуска… Тобою все было предусмотрено…
— А как же! — нашелся Юрка. — С тайгой шутки плохи. Надо все предусмотреть. А вдруг заблудишься или в какой другой переплет попадешь?.. И топор, и жратва, и водка — все пригодится. Ведь пригодилось же сейчас…
— Нет, Юра, я не о каком-то там переплете, — перебила Галя. — В переплет попадают неожиданно, но ведь мы-то… Мне кажется, что если бы ты захотел, то нашел бы дорогу домой еще засветло.
— Не мели ерунды! — занервничал Юрка. Он вскочил на ноги и стал швырять в костер сушняк. Огонь быстро набрал силу и осветил аккуратный шалаш с черным лазом.
— Иди в шалаш, — не очень дружелюбно сказал Юрка.
— Не пойду, — упрямо ответила Галя. — Мне и здесь неплохо.
— Ну как знаешь! — сказал Юрка и направился к шалашу.
— А как же я? — растерялась Галя.
— Тебе ведь и там неплохо, — отозвался Юрка, залезая в шалаш. — Пусть тебя волки обнюхивают и медведи обнимают.
— Я хочу в шалаш! — испуганно воскликнула Галя и опрометью бросилась вслед за Юркой.
Они лежали рядом в тесном шалаше и молчали. Вскоре Юрка стал похрапывать, делая вид, что спит, и вроде бы ненароком обнял Галю. Она осторожно убрала с себя его руку и поплотнее укрылась телогрейкой. Через минуту нетерпеливая Юркина рука опять нашла Галю. Девушка заворочалась, отстранилась от Юрки, но тут он уже обеими руками обнял ее, повернул лицом к себе и жадно поцеловал. Галя высвободила правую руку и влепила Юрке увесистую пощечину.
— Ты чего, рехнулась, что ли? — обозлился Юрка.
— Это ты рехнулся! — сквозь слезы крикнула Галя и метнулась к выходу. Но Юрка поймал ее и уложил рядом с собой.
— Ну чего ты, дурочка… Ладно уж. Спи, — бубнил он. — Я же люблю тебя. Ей-богу. Женился бы. Поклясться могу…
Галя, не слушая, повернулась к нему спиной.
Уже в сумерках вернулся Алька домой. Сенька сразу же проснулся и сел на койке, протирая глаза.
— А где Юрка? — осведомился Алька.
— Юрка?.. За рябчиками ушел.
— Он же болен.
— Слушай его больше, — усмехнулся Сенька. — Просто ему не захотелось на станцию идти.
— А я вот ему таблеток принес, — разочарованно сказал Алька и положил на тумбочку два пакетика — аспирин и анальгин.
Сенька стал доставать из сумки продукты и класть на стол, а Алька вышел из дому и направился к старикам.