Страница 69 из 75
А потом вдруг возле волчицы, за которой я все эти дни наблюдала, возник мужчина.
И какой!!!
Одетый в одни джинсы, босой, он демонстрировал не только прекрасную мужскую фигуру, но и внушительно развитую мускулатуру, которой мог бы позавидовать любой спортсмен.
Это был мистер Вселенная, невесть как оказавшийся в лесу… хорошо, пусть мой персональный мистер Вселенная.
Единственное, что его портило — сосредоточенное, сфокусированное на моей волчице, внимание. Он ведь не охотник, нет? Не станет же этот зеленоглазый красавец убивать мою животинку, с которой я за это время почти сроднилась?
Что у него там в кульке, какое-то оружие?
Я заметалась, пытаясь обезопасить своё животное… как вдруг услышала откуда-то издалека отрывки разговора мистера Вселенной с моей волчицей.
Эмм… он нормальный — с животным разговаривать?
«Вернись»…
….. «Отпущу»….
…………. «Ты нужна нашей дочке»….
Что происходит, а???
И вдруг я услышала какой-то писк. Совсем тихий, мелодичный – но он сразу же оборвал мои расшатанные нервы, заставив меня затрястись от внезапно хлынувшей отовсюду боли.
А ещё этот зеленоглазый, с желваками на лице, выдавшими его напряжение… Зачем он стоит сейчас надо мной, зачем ….
… я перевела взгляд вниз и увидела ребенка.
Дочку.
И я всё вспомнила.
Ещё не совсем осознавая, что происходит, я бросилась к захныкавшей доченьке, беря её на руки… укачивая, успокаивая проснувшуюся малышку, пытаясь дать грудь, чтобы дочка поела.
И лишь тогда я поняла, что молока у меня больше нет. Что я вообще обнажённая.
И что мы находимся сейчас в лесу.
Мы – это не только Жанна и я. Это ещё и Этьен – вон он, стоит совсем рядом.
Прижав дочь к себе, я попятилась назад, пытаясь прикрыть своей обнажённое тело кульком, в котором находилась моя девочка.
—Тая… — протянул мне руку Валуа. – Тая, ты меня слышишь?
— Я не глухая, — прищурившись, ответила я.
Это было грубо, но вместо того, чтобы разозлиться на мой ответ, Этьен как будто расслабился. И даже вроде бы улыбнулся.
—Что происходит? – осторожно спросила я. – Где мы?
— А ты не помнишь? – спросил Валуа, явно надеясь, что память меня подведёт.
Проблемы у меня действительно кое-какие имелись, но полнолуние и откровения Моник я помнила хорошо.
Очень хорошо.
—Я помню, как вы развлекались на полнолуние, — отрезала я, четко разделяя оборотней на них и себя, потому что я никогда не была животным…
Или всё же была? Не так, как оборотни в стае — а физически, оборотившись в волчицу?
—Тая, — Этьен всё ещё протягивал ко мне руку. – Пожалуйста, выслушай меня. Точнее…
Покосившись на меня, он осторожно предложил:
— Может, нам лучше будет поговорить в замке?
—В твоём замке, где всё подчиняется тебе? – обеспокоенно спросила я. Не знаю почему, но сейчас я не боялась спрашивать прямо; не боялась и прямо выражать свои мысли. – Я не хочу туда возвращаться!
—Милая, ты без одежды, — кивнул почему-то на мои ноги Валуа. – Я могу одолжить тебе свои джинсы, но не думаю, что тебе этого хватит.
Опять нет выхода!!!
Я заскулила и снова попятилась назад.
—Пожалуйста, Тая, — ещё его рука, обращённая в мою сторону, никак не желала опускаться. – Я ведь пообещал, что отпущу тебя с дочерью.
Я вспомнила отрывки из разговора, который я слышала.
То есть это всё он говорил мне?
—Отпустишь? – нервно сглотнула я. То есть… неужели это вообще возможно?
Валуа кивнул. Его зеленые глаза сверкнули, словно подтверждая намерения их владельца.
— Отпущу.— Тихо произнес Этьен.
Странно, но я ему поверила. Ему, много раз предававшему меня, неискреннему, злому, изворотливому герцогу-волку.
Причем поверила я не потому, что у меня не оставалось другого выбора. А потому что было в его тоне что-то такое, что нельзя было ни сымитировать, ни сыграть.
Я кивнула, и только тогда мы втроём вернулись в замок.
Пока редкие слуги, невесть зачем бодрствующие посередине ночи, охали по поводу моего возвращения (Интересно, откуда? Остальные что, не бегали во время полнолуния?), Этьен молча проводил меня в спальню, отдавая на ходу резкие приказы.
Он говорил очень быстро, но тихо (Жанна опять уснула) – так, что я не могла разобрать всего; однако главную мысль я всё же уловила – Этьен и в самом деле организовывал мой переезд.
Оказавшись возле дверей его комнат, я замерла, чувствуя, что не могу заставить себя снова это сделать – переступить через порог, оказаться там, внутри.
—Тая? – обеспокоенно замер возле меня Валуа.
А я, кажется, плакала…. Иначе откуда бы взяться солёной воде на моем лице?
— Я не могу… — честно призналась я. – … не могу.
Мне было физически больно возвращаться в это место.
Насилие со стороны нежеланного мужа; страх и боязнь за будущего ребенка; унижение, воспоминание о том, что случилось в этих комнатах с его матерью – и воображение себя самой на её месте.
Это место было полно боли, звериной жестокости и моих самых страшных страхов…. Которые, к счастью, так и не воплотились в реальность.
Наверное, это было очень глупо: стоять голой возле массивных, покрытых позолотой и веками истории, дверьми и начать откровенничать, но…
… я сейчас не могла иначе.
— Наверное, я должна быть благодарна тебе за то, что сейчас я не в клетке, — тихо произнесла я, осторожно прижимая к себе дочку. – Совет ваших вожаков дал тебе полную свободу действий. Уверена, если бы ты это и сделал, никто из ваших не сказал бы тебе даже слова, но…
Я покачала головой.
—…но я не смогу жить так, как жила моя мать. Это больно.
Этьен посмотрел на меня долгим – каким-то непонятным взглядом – и хрипло произнес:
—Мы потом поговорим об этом. Когда ты успокоишься и придешь в себя.
Меня бросило в холодный пот.
— То есть? – испуганно воскликнула я, чувствуя себя ужасно глупо: он ведь обещал! Он сказал, что отпустит нас!
— Ну, ты же разрешишь мне навещать вас с Жанной? – устало усмехнулся Этьен. – Я был плохим мужем, но ты не можешь упрекнуть меня в том, что я был плохим отцом.
Это правда. Он не был плохим отцом.
Этьен, явно подслушав мои мысли, удовлетворённо кивнул.
— Если тебе неприятно находится в наших комнатах, можешь одеться в детской. Я предупрежу горничных.
Он подошёл к соседней двери и гостеприимно отворил её для меня.
Я вошла внутрь.
Няня Жанны встретила меня необычайно странным взглядом. Мне даже показалось, что она попятилась, зажав рот рукой.
— Мадам, вы… вы вернулись? – прохрипела Мишель. Я кивнула и неуверенно прошла внутрь комнаты.
Не в спальню Жанны, а гостиную, где имелись диваны и кресла.
Я растеряно посмотрела в сторону, где находились двери, соединявшие детские комнаты с комнатами Валуа.
Этьен ведь предупредит прислугу, чтобы те принесли мне платья, или нет? А может, мне надо самой попросить Мишель?
Я покосилась на няню.
— Мишель, ты бы не могла принести мне какую-нибудь одежду?
— Мадам? – спросила оборотница, явно растерявшись.
— Ты бы не могла сходить в мою гардеробную и принести что-нибудь мне из одежды? – повторила я свой вопрос.
Мишель сглотнула.
— А вы… мадам…
Она хотела о чем-то меня спросить, но совершенно ясно не знала, как это сделать.
—Если хочешь, позови дворецкого, — предложила я служанке компромисс, за который та тут же уцепилась.
Правда, как только она направилась к двери, в эту самую дверь постучали. Этьен всё же прислал горничных с моей одеждой.