Западня

— Я знаю, — тихо сказала Алина.

— Пять лет назад я родила Илью. Сашка рад был! Обмывал рождение сына три дня. Вообще он и раньше, как ты помнишь, не прочь выпить был. Но я думала — это грех молодости. Оказалось — нет. У нас, Алиночка, большая проблема. Алкоголик он. С работы выгнали. Сидит на моей шее. Я одна тяну и его, и сына. Он, конечно, не буйный, как другие. Напьется и спит, а утром в ногах ползает, божится, что завяжет. Но самый большой рекорд у нас — две недели, — Ниночка достала платок и вытерла слезы.

— Подруженька моя дорогая, как же я сочувствую тебе. И Сашку жалко. А лечить ты его пробовала?

— Мы все перепробовали. Ничего не помогает. У него уже печень барахлит. Плохо ему, когда похмелье. Сам все знает. Он же врач. Но такая это зараза, никак от нее не избавиться. Ведь отец у него тоже сильно злоупотреблял. Так и помер от водки.

— Жаль тебя, Ниночка, и сын же, наверное, тоже все видит. Может, развестись? — осторожно спросила Алина.

— Нет, Алина, это мой крест. Я ведь люблю его, балбеса! Ты то знаешь! Ладно, подружка, что мы все про меня. Ты как? Удивила всех тогда. Исчезла. Потом замуж вышла за богача. Сергей черный весь ходил. Ничего никому не говорили. Мы все на курсе недоумевали, что с вами произошло. Ведь такая любовь была!

— Долго рассказывать. Плохо мне было. Но я сама во всем виновата. А ты, Ниночка, не знаешь, куда Сергей уехал после института? — с замиранием сердца спросила Алина.

— Так ты, что? Ничего не слышала про него?

— Нет! — Алина побледнела, предчувствуя беду.

— Он же после института в Сочи подался к матери. А когда мать умерла, в Сирию уехал по контракту военным врачом. Там тогда самое пекло было. В их госпиталь бомба попала. Сашка говорил, погиб он.

Алина почувствовала, что внутри что-то оборвалось. Она перестала слышать, что дальше говорила Нина.

— Что ты шепчешь, Алиночка? — откуда-то издалека донесся до нее испуганный голос подруги.

Алина посмотрела на Нину и повторила громче:

— Где Сережу похоронили?

— Я точно не знаю, лапушка моя! Прости меня, я не думала, что ты до сих пор так любишь его. По-моему, Сашка говорил, что в Сочи похоронили. Недалеко от могилки его матери есть военное захоронение, братская могила то есть.

Алина встала, сгорбившись, как старуха, посмотрела куда-то сквозь Нину:

— Извини, мне пора идти, — сказала она и поплелась, бессильно опустив руки в игровую.

Машенька, разгорячённая игрой, с сияющими глазами, растрепавшимися косичками, увидев мать, подбежала к ней и, от переполнявших ее радостных чувств, обняла и поцеловала.

Алина крепко прижала ее к себе. С возрастом Маша все больше походила на Сергея.

Глава 12. Привалов

— Ну, вот и хорошо, — сказала Алина, заметив, что больной открыл глаза. — Как Вы себя чувствуете, Алексей Анатольевич?

— Кто Вы? — мужчина строго посмотрел на Алину.

— Я медицинская сестра Алина Романовна Белова.

— Я что в больнице? — Привалов оглядел белые стены vip — палаты.

— Алексей Анатольевич, Вы не помните, что с Вами случилось?

— Если бы я помнил, я бы не спрашивал, — бизнесмен даже на больничной койке держался заносчиво.

«Сразу видно, привык командовать», — подумала Алина.

Мужчина нахмурился, видимо, стараясь вспомнить:

— Мы с женой возвращались из торгового центра. Потом вспышка яркого света, удар слева и все, темно… больше ничего не помню.

— Евгения! Где моя жена? — он попытался приподнять голову, но застонал и тут же упал обратно на подушку.

— Не волнуйтесь, пожалуйста. Ваша жена жива. С ней все в порядке. У нее всего несколько ушибов и ссадин. Ей повезло. Удар, видимо, пришелся со стороны водителя, то есть с Вашей стороны. Вы попали в автомобильную аварию. Потеряли много крови. Вам вчера сделали операцию.

— Что со мной? — бизнесмен грозно посмотрел на Алину. — Говорите правду. Почему я не чувствую ног? — Привалов сбросил простынь на пол. Ступни обеих ног были ампутированы.

— Что Вы сделали со мной? — мужчина яростно ударил кулаком по кровати.

— Я сейчас позову врача. Игорь Иванович Камышников делал Вам операцию. Он все Вам расскажет, — сказала Алина.

Бизнесмен в отчаянии отвернулся к окну. Алина вышла из vip-палаты и направилась в ординаторскую.

Доктор беседовал с анестезиологом.

— Игорь Иванович, там Привалов пришел в себя.

— Иду, иду, — сказал врач. Выходя из кабинета, он взял Алину под руку:

— Алина Романовна, я прошу обратить на Привалова особое внимание. Не потому, что он крупный бизнесмен, а просто по-человечески жаль мужика. Привык решать, руководить людьми, а тут такое беспомощное состояние. Ему первое время трудно будет свыкнуться с мыслью, что он не может ходить. Сейчас зайдите, пожалуйста, в седьмую палату. Скажите его жене, что он пришел в себя. Она может навестить его после обхода. Пусть поддержит, успокоит мужа. Если они захотят переехать в другую частную клинику, мы не будем против. Это их право. Они обеспеченные люди, могут выбирать, где им лечиться.

— Хорошо, хорошо, Семен Иванович. Все сделаю. Не беспокойтесь, — Алина вышла из кабинета следом за врачом и проследовала в палату, где лежала жена Привалова.

Евгения Борисовна Привалова была на двадцать лет моложе мужа. Яркая блондинка, с карими глазами, немного навыкате, так что, казалось, что она постоянно возмущается по какому-то поводу. Тонкий изящный нос, накаченные губы, большая, с вызовом торчащая вперед, грудь, как и остальные части тела были доведены до совершенства, с точки зрения хозяйки, пластическим хирургом.

— Евгения Борисовна, — обратилась к ней Алина, войдя в палату. — Ваш муж пришел в себя, и Вы можете навестить его. У него сейчас лечащий врач Камышников Семен Иванович.

— Вы пораньше не могли сказать. Я же должна накраситься, — разозлилась жена бизнесмена. Потом вдруг сменила гнев на милость:

— Медсестра, как Вас там?

— Алина Романовна Белова.

Женщина подошла так близко, что приторный запах дорогих духов вызвал у Алины приступ тошноты.

— Скажите, Белова, каково состояние мужа после операции?

— Вам все скажет его лечащий врач, — Алина хотела уйти и взялась за ручку двери, но женщина схватила ее за локоть и прошипела в самое ухо:

— Неужели Вы не понимаете, я должна морально подготовиться, чтобы не показать мужу свое смятение. Ему же будет неприятно. Скажите, он сильно покалечен?

— Нет не сильно. Только…

— Что только? — испуганно воскликнула Евгения Борисовна.

— Он не сможет ходить.

— Он что, парализован?! — вскрикнула жена Привалова, крепко сжав локоть медсестры.

— Вам все пояснит лечащий врач, — еще раз сказала Алина и, вырвав свою руку у остолбеневшей женщины, вышла в больничный коридор.

Алина прошла на пост и стала раскладывать таблетки для больных в соответствии с назначением врача. Мимо нее, обреченно опустив голову, прошествовала Евгения Борисовна к мужу. Через несколько минут она вышла из его палаты и зарыдала, прислонившись к стене.

— Евгения Борисовна, может Вам валерьянки накапать? — спросила Алина.

— Себе накапай! — закричала жена бизнесмена. — Что это за больница? Какую Вы сделали операцию? Мы приехали на своих ногах, а теперь — мой муж инвалид! — женщина подняла голову вверх, застонала и со слезами бросилась в свою палату.

Врач, услышав шум в коридоре, выглянул из кабинета.

— Алина Романовна, зайдите к Привалову. Сделайте ему обезболивающий укол, посмотрите в его карте, я там назначил и, заодно, — добавил он немного тише, — проверьте его состояние после посещения жены.

— Хорошо, Семен Иванович, — сказала Алина, взяла лоток со шприцем и прошла в vip-палату.

Привалов лежал, неподвижно уставившись в потолок, вытянув руки вдоль туловища.

— Алексей Анатольевич, врач назначил обезболивающий укол.

Алина подошла поближе к кровати больного и хотела поставить лоток со шприцем на тумбочку, чтобы помочь больному задрать рукав.