Ледяное пламя

— Раз своими собственными ушами, то, мне кажется, вам можно верить! — монашек кивнул головой и спустил низ маски, задранный до носа для еды, обратно. — Где я могу купить этих волшебных акций?

— Нет ничего проще! Давайте пройдём в мой офис — там можно их купить в любом количестве!

Дружески приобняв за плечи невысокого щуплого монаха, Си Фэн вывел его из забегаловки на улицу и повёл в переулок на противоположной стороне улицы — там у него была снята комнатка специально для таких дел. По пути туда за ними приблудились два типа с кривыми рожами и дубинками, заткнутыми за пояс, но Си Фэн махнул рукой «Моя охрана», и было встрепенувшийся монах успокоился.

— Вот! Моя контора! — Си Фэн горделиво обвёл рукой обстановку в комнате. Довольно скудную, надо сказать — пошарпаный письменный стол, три стула вокруг него, массивный деревянный ящик, изображающий собой сейф, и всё. — Присаживаетесь, уважаемый, будем оформлять акции!

Си Фэн сел на один из стульев, стал копаться в ящиках стола, достал целую стопку бумажных листов, на котором было что-то написано неразборчивым почерком, но по одному образцу. Монах аккуратно сел на краешек стула напротив хозяина и с любопытством, судя по глазам, смотрел на манипуляции хозяина кабинета.

— Вот, пожалста. Акции медного рудника! Заполнял им сам хозяин рудника, так что не обращайте внимания, что так неразборчиво — акции самые настоящие. Вон, видите, на каждой печать. — парень ткнул пальцем в сиреневую кляксу, на которой ничего нельзя было разобрать, но которая что-то должна была доказывать. — Каждая стоит десять серебра, месячная процентная ставка — пятнадцать процентов. Купите двадцать акций — будете каждый месяц получать тридцать серебрушек пассивного дохода! О большем и мечтать нельзя! Я б сам купил их все, но, увы, всего лишь работник на зарплате, моих финансов хватает только пару акций в месяц покупать.

— Простите, а можно посмотреть на сам рудник? Ну, чтоб потом рассказать, что я не просто так деньги потратил! — глаза монашка внезапно блеснули сомнением.

— Ох, а вы очень осторожный человек, уважаемый! Я вас в этом всячески поддерживаю! Но рудник расположен в десяти километрах от города, это очень далеко, добираться туда пешком долго, а на экипаже — дорого! Стоит ли совершать такую бессмысленную и утомительную прогулку просто из-за каких-то сомнений? Вы можете быстро и недорого купить наших акций — и сразу же отправиться в свой монастырь постигать божественные истины! — Си Фэн добродушно улыбнулся мальчишке напротив, мол, и ежу ж понятно, что будет лучше для всех.

— Нет, знаете, что-то я передумал! Лучше я просто выполню волю своего настоятеля, куплю продуктов и отправлюсь с ними обратно! Но я обязательно про вас расскажу, и в другой раз у вас кто-то из моих братьев купит много-много акций! — монашек поднялся, поклонился Си Фэну и уже хотел уходить, как двое охранников вытащили дубинки и нахмурились, преградив дорогу.

— Не, уважаемый, ну так дела не делаются! — Си Фэн тоже вышел из-за стола, насупился, будто его оскорбили в самых лучших чувствах. — Я к вам со всей душой, встретил как родного, предложил вам самые выгодные условия, привёл в свой дом! А вы что? Не доверяете мне? Может, считаете, что я лжец какой-то?! А?! Это оскорбляет меня в высшей степени! За такое нечеловеческое оскорбление я требую заплатить! Ребята, выверните его котомку до последнего медяка!

— А может, не надо? — дрожащим голосом проблеял монашек, отступая к стене и испуганно смотря на двух охранников и Си Фэна.

— Надо, брат, надо! — на лице парня заиграла широкая, радостная улыбка. Ну ладно, за намалёванные бумажки деньги выдурить не получилось — выбьет угрозами. Главное, без членовредительства, а этому мелкому монаху, видимо, только вида дубинок хватит.

— Ну, как кажешь, брат! — голос монашка вдруг перестал быть испуганным, а глаза стали из тёпло-карих льдисто-голубыми.

Шагнув к левому дуболому, монашек ловко увернулся от удара дубинкой, быстрым, почти неразличимым движением рубанул ребром ладони по шее чуть наклонившегося мужика, отступил на шаг в сторону, пропуская перед собой падающее тело. Тут же переместился ко второму охраннику, снова легко уклонился от удара — и мгновенно ударил ногой, попав пяткой в солнечное сплетение. Охранник упал на колени, скрутившись пополам и схватившись руками за грудь, шустрый монах добил его ударом коленом в челюсть.

— Это, ты чо, брат, ты чо?! — при виде двух валяющихся на полу бойцов Си Фэн вдруг покрылся холодным потом, а глаза забегали по комнате, будто опасаясь фокусироваться на мелком противнике. — Ну ладно, ладно, можешь уходить, моя честь не такая уж хорошая вещь, чтоб её нужно было защищать! Я всё тебе прощаю!

— Не уж! Рассчитаемся по полной! — мелкий в три быстрых шага подошел к мошеннику, увернулся от инстинктивно выброшенного кулака и вогнал в печень Си Фэна свой, маленький, но твёрдый. Си Фэну вдруг перестало хватать воздуха, живот будто задеревенел, а всё нутро залила сильная, выворачивающая боль. Он упал на колени и стал хватать ртом воздух, как рыба на суше, но монашек не успокоился, взял его за волосы и поднял голову вверх, сверля льдистыми глазами. — Ваше нападение меня очень душевно ранило! Не знаю даже, как я теперь буду постигать божественные истины с такой-то раной! А ну давай, залей её серебром, может, это поможет. Или тебе ещё немного организм на прочность проверить?!

— Какие добрые люди, надо будет сюда ещё вернуться! — Лан Тяньша вышла из дверей «акционерного общества», пересчитывая серебряные монеты в довольно увесистом кошеле. Си Фэн, хоть и был испуганным, попытался артачиться, пришлось ещё пару раз ему по организму пройтись, чтоб выдал всё до медяка. Да и у охранников тоже кой что в карманах оказалось.

Лан Тяньша в очередной раз мысленно поблагодарила Лан Е за то, что гонял её все три годы, обучая способам защитить себя. Это не раз помогло девочке в путешествии от их затерянной в лесах хижины до города Семи Благодетелей. Её не раз пытались ограбить, пару раз изнасиловать, даже принимая за мальчика, а уж сколько раз хотели просто побить, сорвать на мелком монашке злость!

Но, стоит признать, встречались и добрые люди. Лан Тяньшу не раз кормили, давали переночевать и просто подвозили на телегах добродушные крестьяне и торговцы, сжаливаясь над странствующим монахом. Правда, тут тоже надо было держать ухо востро — одна пухленькая вдовушка, накормив вкусным обедом, попыталась тут же залезть в штаны монашеского одеяния потной рукой. Не обнаружив в них искомого, изменилась в лице и пинком под зад выпнула из своего крытого фургона.

Фокус этот с переодеванием в монаха придумал сам Лан Е. Обдумав всё, он решил, что одной четырнадцатилетней девочке путешествовать по провинции до секты будет весьма опасно. Поэтому раздобыл для Тяньши два комплекта одежды странствующего монаха — удобную и скрывающую фигуру мешанину оранжевого и коричневого, а на голову и лицо — шляпу с маской. Заодно поднатаскал немного по поводу монастырей. Они были не таким уж редким явлением, три монастыря на провинцию, но обижать их всё равно опасались — у монахов было в почёте заниматься боевыми искусствами и своих в серьёзной беде они не бросали. Идеальная маскировка.

Не теряя зря времени, девушка сразу же после «продавцов акций» наняла себе двуколку до самой секты — та была не очень далеко о города Семи Благодетелей, километрах в пятнадцати. В душе разрасталось радостное чувство, будто стоит ей переступить порог секты — и её прошлая жизнь вся перечеркнётся, останется за этим самым порогом. А она заживёт новой, наполненной чудесами жизнью. Тяньша пыталась задавить в себе это чувство, справедливо полагая, что люди везде одинаковые, а Бессмертные — тоже люди, но всё равно ничего не могла поделать с ним.

Дерево, то самое волшебное дерево, которое не раз описывал ей старик Лан Е, стало видно уже километра за три от секты. Из невысокого, широкого, оплывшего холма росло огромное, не меньше двухсот метров, дерево. Самый обычный дуб по виду, но такого невероятного размера, что только дух захватывало! Не слушая бубнежа кучера, который расспрашивал её о чём-то, а потом сам и отвечал, Лан Тяньша во все глаза смотрела на такое чудо. Ей же теперь жить тут! Под этим самым гигантом! И она станет Бессмертной!