Страница 10 из 11
«Вот пойду сейчас и попрошу его о помощи!!!»– решилась она и двинулась мелкими шажками к выходу. Но стоило ей переступить порог и протянуть руку к его звонку, как решимость мгновенно истаяла.
Ну что она ему скажет?! Что?! Попросит помочь избавиться от трупа, непонятно каким образом попавшего в ее квартиру?! Или напросится переночевать, а к утру тело, может быть, как-то само собой исчезнет…
Нет! Если начинать разговор с этого, то единственное, что он может ей предложить, – вызвать психушку. Любимым обращением к ней было у него «придурочная», а тут еще она заявится с подобной просьбой. Тут уж диагноз напрашивается сам собой.
Настена, одетая в тонюсенький ситцевый халатик, переминалась с ноги на ногу у двери Антона, неслышно ступая ногами, обутыми в домашние тапочки. Она то поднимала вытянутый вперед указательный палец, чтобы позвонить-таки в его квартиру, то вновь отдергивала руку. Прохлада ли летней ночи, сквозняком гуляющая по подъезду, давала о себе знать или расшатавшиеся от ужасной находки нервы, но, когда Антон резким рывком распахнул свою дверь, ее буквально лихорадило.
– Тебе чего надо? – со знакомым прищуром смерил он ее взглядом с головы до пят. – Подслушиваешь?!
– Нн-нн-еет, – отстучала она зубами, попутно заметив взмах огненно-рыжих распущенных волос, мелькнувших за его широченными плечами (к слову сказать, не обремененными одеждой).
– Тогда чего стоишь здесь уже минут десять? Думаешь, тебя в глазок не видно?
Настя покраснела до корней волос и, опустив глаза долу, изумленно покачала головой. Нет, ну надо же быть такой идиоткой, чтобы забыть о глазке…
– Антон!!! – раздался капризный голос из недр квартиры. – Ты скоро?!
– Сейчас! – более чем резко огрызнулся он и, перешагнув порог, вышел на лестничную клетку. – Давай, придурочная, базарь быстрее. Чего у тебя стряслось? Климакс раньше времени начался или диарея замучила?!
– У меня там – труп! – сдавленно прошептала она, пропустив мимо ушей его оскорбительный юмор.
– Что?! Ты чего, совсем с катушек съехала со своим замужеством? – Антон выпятил немного нижнюю губу и более серьезно, чем прежде, спросил: – Так что там у тебя, я не понял?..
– Труп… – совсем почти беззвучно выдавила Настя и от неожиданности икнула.
Минуты три прошли в напряженном молчании. Антон непроницаемым взором изъездил ее фигуру снизу-вверх раз, наверное, десять, прежде чем, оттолкнув слегка Настену в сторону, шагнул к ее двери.
– Ну-ка пойдем посмотрим, что там у тебя…
Вид мертвого мужчины в ее кресле произвел на него удручающее впечатление. Во всяком случае, так показалось Насте. Вытаращив глаза, мгновение он молча его разглядывал, пока наконец не выдал:
– Ты представляешь, в каком ты дерьме?!
– Приблизительно… – шепнула она, боясь поднять голову.
– Знаешь, кто это?!
– Да, – обреченно кивнула она, все так же не глядя ему в глаза.
– Откуда?! – с напором продолжил он допрос.
– Я… мы это… – принялась она мямлить, только сейчас до конца осознав, как Антон был прав, беря под сомнение ее умственные способности.
– Перестань! – рыкнул он приглушенно. – Откуда знаешь Ваньку Мельникова, идиотка?!
– Я с ним ужинала сегодня вечером… В ресторане… – просипела она и… разревелась. – Я поехала утром машину продавать на авторынок. Он сразу прицепился.
– Две цены небось давал, – понимающе хмыкнул Антон и, обойдя кресло с трупом стороной, уселся на мягкий велюровый диван, ее недавнее приобретение. – Да ты не стесняйся, рассказывай. Я его штучки давно знаю…
– Откуда? – спросила Настя, шмыгнув носиком.
– Здесь вопросы задаю я! – нацелил он в нее указательный палец. – Дальше!..
– Я сейчас… – На плохо слушающихся ногах Настена ушла в кухню и вернулась со стаканом холодной воды. – Не хочешь? А я выпью, горло пересохло…
Антон лишь насмешливо хмыкнул, мотнув при этом пару раз головой из стороны в сторону. Так себе жест, не имеющий особого значения, но Насте так не казалось. Этот полуобнаженный мужчина волновал ее сейчас даже больше, чем труп, начинающий коченеть в ее кресле, он мог простым взмахом ресниц лишить ее воли и способности рассуждать здраво. А уж коли такое вот осуждающее сопение, то дурой себя почувствует любая…
Рассказ ее был кратким, но всеобъемлющим.
Сегодняшнее утро началось у нее с торгов, поскольку свекрухиной «девятки», полученной ею в качестве отступного, хватило ровно на две недели. Потом она с завидным упорством ослицы совершенно отказалась заводиться.
– Движок скоро того… стуканет, – авторитетно заявил вызванный Настей с первого этажа их многоэтажки дядя Витя. – Продавай, пока не поздно. Ну это, пока жестянка еще цела…
Побегав по разным автомастерским и прикинув приблизительную сумму расходов на подобного рода ремонт, Настя едва ли не скрипела зубами от злости. Маргарита Николаевна в который раз с ловкостью циркача обвела ее вокруг пальца, всучив ей груду металла, кое-как кем-то подреставрированную.
– Да тут и видно, что ляпали, как придется, где глаза-то у тебя были? – укорил ее все тот же дядя Витя и пообещал посодействовать в продаже рухляди.
Авторынок встретил их галдящей толпой мужиков, снующих между автомашинами, стоящими с раскрытыми багажниками и капотами.
– Вот здесь я тебя оставлю, – пробормотал сосед с первого этажа, отбуксировав ее машину почти к самому выходу. – Больше штуки не проси. Хотя и штука, по-моему, многовато…
Он оказался прав. Услышав сначала о поломке, а затем о цене, мужчины насмешливо кивали, затем хамовато шутили и уходили, оставив ее несолоно хлебавши. Часам к двум дня, изрядно проголодавшись, устав и издергавшись от постоянных вопросов и ответов, Настя совсем уже было собралась бросить к чертовой матери торги вкупе с машиной и уехать на первом попавшемся автобусе домой, когда в окружении свиты появился этот самый гражданин. Он шел, с высокомерием лорда поглядывая по сторонам, и лишь время от времени снисходил до приветственных кивков своим знакомым. Свита, состоящая в основном из безликих мускулистых парней, трусила за ним следом. Так они прошла ряда три автомобилей, пока, вдруг резко сменив направление маршрута, не свернули к ней.
– Сколько? – почти не разжимая губ, процедил вышеописанный задавака.
– Штука, – пролопотала Настя и почти тут же, опомнившись, поправилась: – Девятьсот пятьдесят долларов. Торг уместен…
– Что с ней?
– Двигатель…
– Понятно. – Он внимательно оглядел автомобиль и хозяйку и спросил: – Лет сколько?
– Одиннадцать, – с печальным вздохом пробормотала она. Обычно в этом месте покупатели, озабоченно присвистнув, уходили, поэтому она поспешила добавить: – Но на ней почти не ездили…
Удивительно, но он не стал свистеть, а лишь негромко засмеялся. Свита вежливо его поддержала.
– Тебе лет сколько, дуреха? – с терпеливостью педагога вспомогательной школы переспросил мужчина.
– А зачем вам? – Настя опешила.
– Интересно. Думаю, что за пигалица здесь тачку толкает, ей и шестнадцати-то нет.
– Ой, да что вы, – моментально попалась на удочку Настя. – Мне уже двадцать три года.
– Совершеннолетняя, значит, ага… – Он открыл дверцу водителя, сел за руль и, подозрительно паскудно скалясь, прокричал оттуда: – А как насчет минета, дорогуша, сможешь?..
Ее словно под дых ударили. Дыхание мгновенно перекрылось. Воздуха стало катастрофически не хватать, а вся кровь, казалось, собралась в области висков.
Каков мерзавец?! Она как последняя дура распинается перед ним, а он, оказывается, все это время лишь потешался…
– А ну пошел вон отсюда! – тихо, но внятно произнесла Настя, склонившись к его уху. – А то сейчас милицию позову!
– Ишь ты, обиделась, – совершенно незлобиво бормотнул он и осклабился в некоем подобии улыбки. – Ты подожди кипятиться. Я тебе за тачку две штуки дам.
– Хоть восемь! Убирайся! – не сдавалась Настя.
– Ведешь себя прямо по-детски, – удивленно произнес он и, внимательно к ней приглядевшись, спросил: – Учительница, что ли?