Страница 17 из 99
Рис. 20. Формы неолитических сосудов позднего периода волго-камской культуры.
1, 2 — Боровое озеро I; 3, 4, 9 — Хуторская; 5 — I Лебединская; 6, 7, 8 — III Старо-Мазиковская.
Для разделения орнаментальных зон начинают чаще употребляться ряды овально-вытянутых ямок, а на волжских и нижнекамских стоянках спорадически появляются сосуды с однорядными ямочными, обычно глубокими вдавлениями (рис. 20, 6). В этом, очевидно, также следует усматривать воздействие западных соседей с гребенчато-ямочной керамикой.
В орнаментальных узорах керамики наблюдается постепенное исчезновение «плетенки» из заштрихованных прямоугольников, которые часто заменяются «плетенкой» из сочетания пустых и заштрихованных прямоугольников с подобными, но заполненными овальными ямками или клиновидными углублениями (рис. 20, 3)[130]. Орнаментальные поля из заштрихованных треугольников сохраняются, но они превращаются в горизонтальные полосы с заполнением промежутков другими орнаментальными узорами (рис. 20, 2, 3). От системы вертикального членения орнаментальных зон сохраняется лишь узор в виде густых, не разделенных промежутками, вертикальных зигзагов, нередко выполненных шагающей гребенкой (рис. 21, 9). Абсолютно господствующим становится горизонтальное членение и расположение орнаментальных зон (табл. Б). Разделительные зоны выполнены из оттисков косо поставленного и короткого гребенчатого штампа или овально-вытянутых ямок (рис. 20, 2, 5, 6; 21, 10), редко — горизонтального зигзага, которым иногда также служит ряд «шагающей гребенки»[131]. Отмечается появление орнамента на керамике в виде рядов горизонтальных линий, иногда прерывчатых, но чаще сплошных. Такая керамика особенно характерна для стоянки Боровое озеро I[132].
Рис. 21. Керамика позднего периода волго-камской неолитической культуры.
1, 2, 4, 6–8, 10 — Старо-Мазиковские стоянки; 3, 9 — V Марьянская стоянка.
Такое же развитие наблюдается и в кремневом инвентаре (табл. А). Для изготовления орудий в позднем неолите все чаще употребляется плитчатый кремень (коричневый или желтовато-коричневый на Волге и Нижней Каме, синевато-черный на Верхней Каме). Однако в памятниках первого этапа такого кремня еще немного (10 % на I Лебединской стоянке, единично встречается на остальных памятниках). Почти окончательно изживает себя микролитическая техника обработки камня — снижается процент ножевидных пластин, которые к тому же имеют грубый, часто аморфный облик, исчезают нуклеусы правильных форм, а также почти все орудия на ножевидных пластинах, за исключением отдельных скребков, пластин с краевой ретушью — ножей и редких наконечников стрел.
Среди крупных орудий распространяются хорошо шлифованные симметричные тесла с намеченными гранями по спинке. Наиболее характерны концевые и угловые формы скребков с прямым, округлым и скошенным лезвиями, иногда с приостренными углами. Спорадически сохраняются скребки с микролезвием, но полностью исчезают дисковидные и прочие скребки с несколькими лезвиями. На волжских и нижнекамских памятниках часто встречаются скребковидные ножи — «ложкари», неизвестные в материалах Борового озера I.
Резцы и резчики на пластинах и отщепах отсутствуют, но зато широкое распространение получают ножи на кремневых плитках с округлым лезвием и двусторонней обработкой. На Боровом озере I имеются полированные сланцевые ножи с остро отточенным лезвием[133], изредка встречающиеся на нижнекамских памятниках.
Проколки на ножевидных пластинах и трехгранных кремнях заменяются орудиями на отщепах с широкой ручкой. Наконечники стрел хотя и продолжают сохранять предшествующую листовидную форму, но приобретают двустороннюю тщательную обработку и укороченные формы, приближающиеся к ромбическим[134].
Памятники типа стоянок Боровое озеро I, Займище IIIа и I Лебединская на основании ряда сходных признаков следует объединить в одну группу, которую можно рассматривать как хронологически более раннюю во всей серии поздненеолитических памятников Волго-Камья. Об этом свидетельствует и сохранение в материале указанных памятников некоторых пережиточных черт, связанных с ранним неолитом, и отсутствие целого ряда элементов, характерных для завершающего этапа неолита (табл. А, Б). Это же подтверждается и стратиграфическими наблюдениями. В этом плане особое значение имеют материалы расположенных рядом I и II Лебединских стоянок. Как неоднократно отмечалось выше, II Лебединская стоянка относится к заключительному этапу раннего периода волго-камского неолита. В то же время в горизонте, перекрывающем наслоения жилища этой стоянки, обнаружен сосуд, по форме и орнаментации характерный для керамического комплекса I Лебединской стоянки. Поэтому I Лебединская стоянка хронологически должна быть моложе II Лебединской стоянки. А это в свою очередь позволяет определить этап, к которому относится I Лебединская стоянка, вслед за этапом, характеризующимся материалом II Лебединской стоянки. Хронологически первый этап позднего периода не может быть датирован позже середины III тысячелетия до н. э., а скорее всего время его следует увязывать с первой половиной III тысячелетия до н. э., учитывая, что финал ранненеолитического периода Волго-Камья падает на конец IV тысячелетия до н. э.
Не останавливаясь здесь на рассмотрении остальных памятников первого этапа позднего неолита, чему будет уделено место ниже, перейдем к рассмотрению основных черт завершающего этапа волго-камского неолита. Наиболее изученными памятниками этого этапа на Волге, вернее на ее притоке — р. Илети, является группа Старо-Мазиковских стоянок[135], на Нижней Каме — V Марьяновская, I Бозяковская, Алексеевская и Игимская[136] стоянки, в устье р. Белой — Саузовская стоянка[137], на Средней Каме — Кряжская стоянка[138] и на Верхней Каме — Хуторская стоянка[139]. Все эти стоянки, как правило, продолжают занимать невысокие края надлуговых террас, хотя для некоторых, например, Саузовской (Кутурган-Ерганак), отмечено и очень высокое положение (18 м над современным уровнем озера). Почти все они устойчивые и долговременные поселения с площадью 1000–1500 кв. м (III Старо-Мазиковская — 1350 кв. м, Игимская — 1600 кв. м, Хуторская — свыше 1500 кв. м).
На II и III Старо-Мазиковских и на Кряжской стоянках зафиксированы остатки каких-то наземных построек, а на Хуторской стоянке изучено большое полуземляное жилище прямоугольной формы (16,5×4,5 м) с выходом в одной стороне. Некоторые конструктивные особенности этого сооружения (столбовое укрепление краев котлована, нары-выступы вдоль стен) напоминают конструкции жилищ II Русско-Луговской (мезолитический слой), Кабы-Копрынской (позднемезолитический слой) и II Лебединской стоянок Волго-Камья, но в целом Хуторское жилище своими вытянутыми очертаниями и двускатным или односкатным перекрытием отличается от указанных. Еще одно близкое по форме жилище (13,5×7,5 м) обнаружено на Средней Каме при раскопках неолитической стоянки Чернашка[140], так что можно предполагать типичность подобных жилищ для позднего неолита Северного Прикамья.
130
Там же, стр. 24, рис. 11.
131
Там же, стр. 24, рис. 11, 13, 3.
132
Там же, стр. 22, 23, рис. 9, 10.
133
Там же, стр. 27.
134
Там же, стр. 29, рис. 16, 1, 2.
135
А.Х. Халиков. См. примеч. 67, стр. 36–49.
136
А.Х. Халиков. Археологические исследования ИЯЛИ АН СССР в 1957–1960 гг. в Татарской АССР, «Вопросы истории Татарии», Казань, 1962, стр. 113, 114.
137
О.Н. Бадер. Камская археологическая экспедиция в 1956 г. КСИИМК, вып. 74, 1959, стр. 113, 114.
138
В.П. Денисов. Кряжская неолитическая стоянка. «Отчеты Камской (Воткинской) археологической экспедиции», вып. 2. М., 1961.
139
В.П. Денисов. Хуторская неолитическая стоянка. «Уч. зап. Пермского государственного университета», т. XII, вып. 1. Пермь, 1961, стр. 38, 39.
140
О.Н. Бадер. Камская археологическая экспедиция в 1958 г. КСИА, вып. 85, 1961, стр. 73.