Страница 3 из 80
Свой девятнадцатый день рождения он собирался встречать за границей, и причиной тому была не столько роковая страсть — чего не брякнешь по этому поводу в столь юные годы, — а грядущий призыв.
Служить в армии Бенито категорически не хотел.
III
Муссолини в пору своего успеха любил говорить, что поднялся с самых низов. Это, положим, было некоторым преувеличением — его семейство как-никак владело небольшим земельным участком. Так что у детей имелась и крыша над головой, и ежедневный обед, и возможность оставаться в школе вплоть до восемнадцати лет.
Но в Швейцарии он действительно хлебнул лиха.
Начать с того, что денег у Муссолини не было совсем — он уехал на то, что дала ему его мягкосердечная матушка. Ее возможности были - ограничены жалованьем учительницы в начальной школе — и она отдала старшему сыну сумму, равную своему Небогатому месячному содержанию.
Далее — у Бенито Муссолини не было никакой рабочей специальности.
Это в Италии он был «professore», а вот в Швейцарии моментально превратился в то, что сейчас на современном русском определяется как «гастарбайтер», да еще и без языка, связей и профессии.
Ну, и дела его пошли более или менее предсказуемым образом.
Для начала Муссолини пристроился рабочим-подсобником на строительстве шоколадной фабрики — и вылетел оттуда чуть ли не на следующий день.
Начальство нашло, что он мало того, что ничего не умеет, так еще и не старается… И, в общем-то, по-видимому, не слишком ошибалось — Бенито Муссолини попробовал и другие занятия, вроде службы на подхвате в лавке мясника, помощника каменщика на какой-то стройке, грузчика в винном магазине — откуда его выгнали, обвинив в излишнем пристрастии к продаваемому товару[5]! — и так нигде надолго и не задержался.
Он побирался, отнимал еду у таких же бродяг, как и он сам, ютился в ночлежках и по крайней мере один раз переночевал в упаковочной коробке, которую пристроил под мостом в Лозанне. Это известно из полицейского протокола: через несколько недель после прибытия в Швейцарию Муссолини арестовали за бродяжничество и выслали обратно в Италию.
Ну, европейские границы в те золотые времена были вполне проницаемы. Так что высылка цели не достигла — Муссолини вернулся в Швейцарию чуть ли не на следующий день. Обратно его тянула не нищета, а некоторые неожиданно образовавшиеся возможности.
У Бенито Муссолини обнаружился дар слова.
Он чуть ли не через месяц стал писать статьи в местную социалистическую газету, выходившую на итальянском, — и их охотно печатали. Денег это не приносило, за публикации платили сущие гроши, но кое-какую известность автор статей все-таки приобрел и вскоре стал секретарем местного отделения профсоюза строителей. Что тоже мало помогло его бюджету, но определенно усилило чувство собственной значительности.
К его словам стали прислушиваться.
В какой-то степени это было закономерно. В Италии имелось 74 дипломированных юриста на 10 тысяч населения, в то время как в Германии юристов на те же 10 тысяч населения было всего двенадцать.
При этом в Германии царил идеальный порядок.
Италия же управлялась хуже некуда — и была наполнена образованными молодыми людьми, именовавшими себя пролетариатом умственного труда и не находившими себе применения. Бенито Муссолини, пожалуй, примыкал к этой группе — конечно, к ее самому низшему слою. До молодых адвокатов, поучившихся в университетах городов вроде Болоньи, ему было далеко. Но его преимуществом была способность говорить с неграмотными итальянскими рабочими на понятном им языке.
Говорил же он сильно, зло и всякие там компромиссы отрицал на корню.
Он определял себя как «авторитарного коммуниста», требовал не просто забастовок, а «активной борьбы с угнетением» и в итоге, после пары арестов, в июле 1903 года был снова выслан в Италию, на этот раз не как бродяга, а как злостный агитатор.
Нечего и говорить, что он моментально вернулся в Швейцарию. Но на этот раз дело потребовало некоторых хлопот. Его паспорт истекал в январе 1904-го, а поскольку в Италии он подлежал призыву, которого старался избежать, то выправить новый оказалось невозможно — прошение о выдаче нового паспорта ставило Бенито Муссолини в поле зрения властей.
Проблема была решена путем небольшой подчистки — паспорт был «подправлен», и январь 1904-го стал январем 1905-го.
Муссолини вернулся в Швейцарию.
IV
К этому времени у него уже появились связи в рядах социалистов и при этом — социалистов всех возможных оттенков. Муссолини, например, одно время утверждал, что встречался с российским марксистом, известным как Владимир Ленин, и тот был восхищен боевым духом и энергией молодого итальянского товарища. Впрочем, в другие времена Муссолини отрицал сам факт такой встречи, да и непонятно, как бы они объяснялись друг с другом? Будущий вождь итальянского народа к 1904 году уже немного подправил свой французский, но говорить на нем на отвлеченные темы, безусловно, не мог.
Однако, оставляя в стороне проблематичный факт встречи с видным российским марксистом, нельзя не признать, что с другим российским марксистом — хоть и не таким видным, как Ленин, — Муссолини все-таки познакомился.
Звали этого марксиста Анжелика Исааковна Балабанова.
Она родилась в Чернигове в 1878 году и была самой младшей из детей в богатой еврейской семье. Нечего и говорить, что родители избаловали ее до невозможности и решительно ни в чем не отказывали. В итоге барышня в 1897 году уехала из России в Брюссель, учиться — и получила там докторат по философии и литературе. На этом она не остановилась, а занялась изучением экономики, сначала в Лейпциге, а потом в Риме.
И так заинтересовалась социалистическими идеями, что вступила сначала в Союз русских социал-демократов за рубежом, а потом и в Итальянскую социалистическую партию. По поручению партии Анжелика Балабанова занималась лекторской работой среди итальянских рабочих в Швейцарии, и вот тут-то ее пути и пересеклись с дорожкой, по которой шел Бенито Муссолини.
На этом твердые факты у нас кончаются и начинается серая зона домыслов и сплетен.
Если поискать информацию по русским сайтам в Сети, то непременно наткнешься на заголовок вроде такого: «Анжелика Балабанова — русская подруга Муссолини». Иногда в качестве усиливающего эффект варианта используется не слово «подруга», а уж сразу «жена».
Если глянуть в автобиографию Муссолини, в тот ее раздел, в котором он освещает 1901–1904 годы, то ника--в кой Анжелики Балабановой там нет и в помине. Вообще-то там много чего нет — скажем, нет ни слова о ночевке под мостом. Зато сказано о суровой школе тяжелого физического труда — оказывается, Бенито Муссолини работал в Швейцарии с истинным мастерством, и не кем-нибудь, а каменщиком.
Это дает представление о том, как пишутся автобиографии, не правда ли?
Ну, поскольку в жизнеописании Муссолини, сделанном им самим, имеются зияющие дыры, то мы попробуем зайти с другого конца и посмотрим, что пишет на эту тему сама Анжелика Балабанова. Так вот, она факта знакомства не скрывает, но саму мысль о романтической связи отвергает с негодованием и говорит, что Бенито Муссолини был сишком глуп и неотесан и что по вопросам философии она натаскивала его буквально как спаниэля натаскивают на утиную охоту.
Скажем, она говорила ему: «Фихте».
И он должен был немедленно ответить: «тезис, антитезис, синтез».
На условный сигнал «Маркс» следовал автоматический ответ: «нужда, труд, классовая борьба» — ну, и так далее.
Примем сказанное ею с долей скепсиса. Муссолини в Швейцарии действительно занимался. Известно, например, что он посещал открытые лекции в университете Лозанны. Уж что он там понял — это вопрос совершенно отдельный. То, что выпускник средней школы из итальянского захолустья не мог тягаться в знаниях с Анжеликой Балабановой, доктором философии, получившей свой диплом в Брюссельском университете, — это ясно само собой.