Опасная невинность

Эйслинн не выглядела убежденной. Я ценил брак. Я ценил семью. То, что я убийца, не меняло этого. Она скоро это поймет. Мой отец был жестоким убийцей, безжалостным лидером, но он также был набожным католиком и был любящим мужем для моей матери. — То, что я выбираю совершать определенные грехи, не означает, что я выбираю совершать их все.

Взгляд Эйслинн скользнул к старому кресту на тумбочке. Я сняла его, чтобы не повредить водой. — Что это значит для тебя?

Мое сердце сжалось. Эйслинн была моей женой, но она еще не завоевала моего доверия. Крест принадлежал моей бабушке, и она отдала его мне на смертном одре. — Что он означает для каждого доброго католика.

Она сузила глаза, уловив ложь. Эйслинн была умна. У меня было чувство, что она быстро уловит проблески за моей маской, если я не буду осторожен. Отец сбросил все маски еще до матери. Это было то, к чему я стремился, но я был реалистом. Шансы на то, что Эйслинн станет моим доверенным лицом, были близки к нулю. Большинству браков везло, если они достигали уровня взаимной терпимости.

— Для многих это плот, который держит их на плаву в бурном море. Она дает им ответы на страшные вопросы. Дает им цель.

— У меня есть цель, и если я хочу получить ответы на вопросы, у меня есть способы получить ответы, — пробурчал я. Эйслинн пыталась растопить лед между нами, но я не стал бы выкладывать ей свои секреты из-за кольца и совместной ночи. У нее были свои секреты, а у меня — свои. Сначала она должна рассказать свои, прежде чем я подумаю о том, чтобы раскрыть несколько своих.

ГЛАВА 15

Сквозь муть сна пробился тихий шепот, за которым последовало поглаживание моей руки по бедру и обратно.

— Милая Эйслинн.

Слова вызвали воспоминание, но я не могла его ухватить. Я перевернулась на спину, все еще пьяная. Теплая рука скользнула по моей руке. — Пора просыпаться, Эйслинн.

Я открыла глаза и отшатнулась, когда рядом со мной возник высокий Лоркан Девани. — Ты?

— Я. Твой муж, дорогая жена.

Правда начала проникать в душу. Я подняла руку, на которой было его кольцо, затем опустила ее на одеяло. Оно было красивым, но вызвало во мне лишь презрение. Я огляделась вокруг, и в голове пронеслись вчерашние события. Я выпила не так много, может быть, стакан или два Гиннеса, но мой разум жаждал стереть из памяти свадьбу.

Я села, обернув простыню вокруг себя. После наших интимных встреч это может показаться смешным, но я чувствовала себя лучше, когда между мной и Лорканом был барьер. Мой взгляд метнулся к ванне и нашему разговору о верности. Я не принимала во внимание, что Лоркан будет верен мне, что он будет чтить наши узы.

Это была часть Лоркана, которая мне нравилась, что, в свою очередь, заставляло меня почти жалеть о том, что он не раскрыл этот лакомый кусочек о себе. Я предпочитала его недолюбливать и надеялась только на то, что он окажется обманщиком.

Теперь, когда свадьба закончилась, необходимость продвинуться в поисках Имоджен возникла как наводнение. За последние две недели я почти не собрала никакой информации. С кем бы я ни разговаривала, их ответы не приносили никакой пользы.

— Поможешь ли ты мне сегодня в поисках Имоджен? — спросила я. Я спустила ноги с кровати, повернувшись спиной к Лоркану. Его пристальный взгляд заставлял меня нервничать и немного возбуждал.

— В наш первый день в качестве супружеской пары?

Я мельком взглянула на него через плечо. — Ты обещал мне помочь.

Лоркан встал с шокирующе эрегированным членом, и выражение его лица ожесточилось. — И я помогу, но не сегодня. Думаю, сначала тебе нужно показать мне, что ты серьезно относишься к этому браку.

Я поднялась на ноги, позволяя покрывалу соскользнуть на пол, обнажая мое голое тело.

Я подошла к ванне и подумала о том, чтобы принять еще одну ванну, чтобы успокоить боль между ног. Лоркан остановился в нескольких шагах от меня, обнаженный и твердый как камень. У меня было ощущение, что я знаю, как он хочет показать, что я серьезно отношусь к этому браку. Он не хотел болтать или раскрывать что-то личное, что стало совершенно ясно во время нашего вчерашнего разговора. Даже если его лицо не показывало этого открыто, он не доверял мне, как и все остальные ирландцы в этой общине.

— Что тебе нужно? — надменно спросила я.

Он ухмыльнулся. — Что ты можешь мне дать? Не свою любовь, я уверен.

Любовь? Наша связь была прогнившей до основания. Любовь не может расти на отравленной почве.

— Просто скажи мне.

— Я хочу получить предложение, милая Эйслинн. У меня есть целый день, даже недели или месяцы. Нет никакой спешки.

Но у меня не было столько времени. У Имоджен, вероятно, не было столько времени. Что, если Лоркан специально отвлекал меня? Что, если он пытался сбить меня с горячего следа, который остывал с каждым днем.

— Ты хочешь меня.

— У меня есть ты.

Я стиснула зубы и подошла к нему ближе. Член Лоркана, казалось, становился еще больше, пока мы говорили, хотя я не знала, как это возможно.

Гневные слезы застилали мне глаза. — Хватит играть. Ты все время приказываешь людям. Просто скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделала.

В его глазах вспыхнула ярость. Он преодолел расстояние между нами и сомкнул пальцы на моем горле, наклонив мою голову так, что мне пришлось посмотреть ему в глаза. — Я отдаю приказы своим солдатам. Хочешь, чтобы с тобой обращались как с одной из моих солдат? Мне не составит труда отдать тебе приказ, но будь готова к последствиям, если ты не подчинишься.

Я сглотнула, ошеломленная его гневом. Часть меня хотела сказать да, потому что выполнять приказы было проще, чем принимать собственные решения и жить с ними. Но мама учила меня быть независимой. Так почему же я не могла этого сделать? Почему, находясь рядом с Лорканом, я боялась следовать своим инстинктам?

— Поскольку ты, похоже, не способна принять решение, я собираюсь принять его за тебя сегодня, и, возможно, завтра ты будешь готова встретиться со мной на уровне глаз в этом браке.

Как будто Лоркан хотел видеть меня на уровне глаз. Я сомневалась, что он сможет долго выносить мою честность.

— Встань на колени и соси мой член, Эйслинн.

Мои глаза расширились. — Я никогда…

Его пальцы на моем горле сжались, и он наклонился ко мне с суровым выражением лица. — Я не разрешал тебе говорить. Встань на свои гребаные колени и соси мой член. Поняла?

Из-за давления на мое горло я не осмеливалась говорить, поэтому просто кивнула. Лоркан отпустил меня, и я опустилась на колени. Лоркан был слишком высок, поэтому его член висел над моими глазами. Он немного расширил свою позицию, пока его толстая эрекция не стала подпрыгивать вверх-вниз перед моими губами.

— Открой рот.

Я открыла. Лоркан обхватил свой член и направил его в мой рот. Кончик коснулся моего языка, и я почувствовала едва уловимый солоноватый вкус того, что, как я предполагала, было спермой. Он обхватил мою шею и толкнул глубже, его ствол скользил по моему языку, пока его кончик не уперся в заднюю стенку моего горла. Задыхаясь, я попыталась отстраниться, но хватка Лоркана удержала меня на месте.

— Нет, — рявкнул он. Мои глаза начали слезиться, когда я подняла на него глаза. Я не могла дышать через рот, и от этого у меня начинала кружиться голова.

— Дыши через нос.

Я так и сделала.

— Хорошая девочка.

Моя киска сжалась, а щеки покраснели. Губы Лоркана растянулись в доминирующую улыбку. — Мы поработаем над этим. Ты возьмешь меня глубже в свое горло.

Я начала трясти головой, убежденная, что задохнусь, если он пошевелится.

— Послушай, — прорычал он. — Открой рот шире и расслабь челюсти. Продолжай.

Я не была уверена, что делаю все правильно, но в конце концов мой рвотный рефлекс утих. Тогда Лоркан скользнул глубже. Его пальцы впились в мою шею, глаза смотрели на меня. Я неловко сглотнула, обхватив его толстый ствол. Он казался тяжелым на моем языке.