Страница 30 из 86
Спутник посерьезнел и кивнул.
— Боюсь, что она уговорит сестру на нечто неподобающее.
— О-о-о, тогда вы будете счастливы, что мы взяли с собой Гусму.
— Это еще почему?
— Увидите, — загадочно ответила я. — Вы обещали поделиться сведениями, так что исполняйте.
— Иначе спрыгнете на полном ходу?
— Зачем же мне прыгать? Нас двое, а вы один. Прыгать придется вам.
— Хорошо-хорошо, сдаюсь. — Ролан хотел поднять обе руки вверх, но вовремя вспомнил про вожжи. — Что конкретно вас интересует?
— Женщины Ральфа Северина, конечно же.
— Боюсь, о матери Лира у нас не сохранилось никаких записей, разве что осталось несколько украшений явно иланкийской работы. Причем семейные книги выглядят так, будто записи были, но кто-то потом вырвал страницы.
— Кто мог это сделать?
— Кто угодно. Ральф, кто-то из его законных жен или даже сын в попытке скрыть свое происхождение.
— И нет никаких предположений, что с ней случилось?
— Думаю, она умерла в родах или довольно скоро после них, еще до первой женитьбы Ральфа, потому что Лир сначала воспитывался в семье своей кормилицы, а в возрасте шести-семи лет был помещен в закрытую школу для мальчиков под другой фамилией.
Я на секунду задумалась, а потом обратилась к Гусме:
— Лала, а что случается с кунами, когда они теряют своих хозяев?
— Кошка выбирает другого махира, касим, — нисколько не выказав удивления, ответила няня.
— А если рядом нет другого махира?
— Не знаю, но это может быть очень опасно.
Возможно, именно поэтому мы наткнулись на захоронение еще довольно молодого куна! Хозяйка умерла, Лир был еще слишком мал, а рядом не было никого, кто смог бы обуздать опасный нрав Чока. Хотя, надо признать, призрак из него вышел не особо агрессивный, что как-то не соответствует предположению о последних днях жизни кота. Я в который раз пожалела, что у духа животного нельзя ничего спросить. Вероятно, тренированный некромаг и смог бы решить эту проблему, но где его взять?
— Что говорит ваша няня?
— Что мать Лира была княжеского рода и после ее смерти никто не смог справиться с котом особой породы, поэтому зверь, скорее всего, был убит.
— Тогда это объясняет украшения.
— А что с ними?
— Слишком дорогие, чтобы дарить любовнице. И все с одинаковым клеймом.
— Покажете?
Тогда мне пришла в голову мысль: что, если проклят был не род Северинов, а эти украшения? Я, конечно, о таком не слышала, но это еще ничего не значит.
— Лунара вам обязательно покажет, она собралась надеть диадему и серьги в день своего восемнадцатилетия.
— А что известно о сестрах Биргит? — продолжила расспросы я, так как скоро должен был уже показаться замок. — Каким даром они обладали?
— Камилла записана как целительница, у Карлотты был небольшой дар воздуха. Насколько я понял из писем, что сохранились, между ними имело место небольшое соревнование за сердце нашего далекого предка. Но Карлотта тяжело переживала смерть сестры и вышла за Ральфа только после продолжительного траура.
— А как она относилась к Лиру?
— Хорошо. Наверное, даже как к сыну, которого у нее никогда не было. Есть несколько теплых писем, которые он писал ей из университета. — Ролан помолчал минуту, а затем вдруг спросил: — И все же, почему вы так заинтересовались нашим проклятием?
— Не обижайтесь, но чем мне еще здесь интересоваться? — сказала я и поняла, что собеседник, несмотря на предупреждение, все же обиделся. Никогда-то эти предупреждения не работают!
— Поиском жениха, — предположил он.
Я проигнорировала фразу как оскорбление.
— А вот меня, наоборот, удивляет: почему вы не интересуетесь своим проклятием?
— Потому что бесполезно, многие пытались что-то сделать, но не вышло.
— Поразительно! — возмутилась я. — Это сейчас вы весь такой из себя неприступный, а вдруг появится девушка, которую вы полюбите? Вы что ей скажете: извини, дорогая, я сейчас быстренько женюсь на другой, а потом продолжу свои ухаживания?
Взгляд моего спутника перестал быть томным, в глазах появилась растерянность, и на какой-то миг мне в голову закралась мысль: а не это ли настоящий Ролан?
К счастью, в ту же секунду вдалеке показались подъездные ворота замка. Оценив их угрожающий вид и здоровую серую махину родового гнезда Северинов позади, Гусма сообщила:
— Нет, касим, боюсь, что стадо овец ему не поможет. Даже два.
— Тогда, может быть, три? — предложила я в надежде определить достойный уровень компенсации для столь неприглядного жилища. — Тем более такой случай, чтобы продемонстрировать свою хозяйственность.
Няня непреклонно покачала головой.
— Я тебя люблю, касим, но не переоцениваю твои таланты.
— Что-то случилось? — поинтересовался Ролан, довольный, что не пришлось продолжать щекотливую тему.
— Ничего особенного, просто после поездки в Ближний Берег няня отчаянно пытается сосватать меня за Марка Биргита, а вид вашего замка утвердил ее в этом намерении.
— Да, для соседей наши предки постарались лучше, чем для себя, — грустно подтвердил наш спутник.
Прибытие матери Лунары отчего-то превратило замок Северинов в жужжащий улей. Подготовка к празднованию восемнадцатилетия, конечно, и до этого шла своим чередом, но никогда еще слуги не бегали из одного зала в другой в таком беспорядочном оживлении. Войдя в главные двери, я уже в холле отметила множество ярких пятен, ранее несвойственных этому древнему сооружению. То тут, то там появились новые драпировки, картины, вазы, кричащие букеты, что было бы неплохо (разбавить серость замка хотелось и мне), если бы все вместе они не складывались в несколько наигранную роскошь, похожую на театральный реквизит.
Мать и дочь мы обнаружили в бальном зале, причем первая очень настойчиво спрашивала вторую, точно ли та не хочет устроить маскарад.
— Ах, маскарады — это так прекрасно! — щебетала миниатюрная женщина, больше похожая на старшую сестру Лу. Но в отличие от дочери у Лилии Северин была белоснежная кожа и яркие голубые глаза, которые в сочетании с черными завитыми локонами делали ее похожей на фарфоровую куколку. Общее впечатление усиливалось сиреневым нарядом, изобиловавшим кокетливыми бантиками и белым кружевом.
— Как приятно наконец-то встретить подругу Лунары, — протянула мне руки гесса Северин и внезапно расцеловала в обе щеки, для чего ей пришлось привстать на цыпочки. — А то я уже боялась, что дочь превратится в маленькую затворницу. Как вы относитесь к маскарадам, Мая?
— Они мне очень нравятся, — честно призналась я. — Но думаю, суть восемнадцатилетия в том, чтобы показать Лунару гостям, а не спрятать от них под маской.
— А ведь верно! — рассмеялась Лилия. — Она у меня такая красавица и, будь чуть побойчее, уже бы разбивала сердца мужчин!
Лу засмущалась, и я решила сменить тему разговора:
— Мне тоже очень приятно познакомиться, но Лунара говорила, что вас ожидали только через несколько дней на сам праздник…
— Ах, дорогая… — выразительно махнула рукой хозяйка, которая казалась скорее гостьей в собственном замке. — Это была просто кошмарная история! Мы как раз остановились на минеральных источниках небольшой компанией. Собирались посетить пещеры, покататься на лошадях, но тут у какого-то чиновника случился сердечный приступ…
— У министра иностранных дел, — сухо внес весомое уточнение Ролан, и по его тону и взгляду я поняла, что он недолюбливает мачеху.