Санкт-Петроград

Кроме того, не стоит забывать ещё один факт, озвученный грифонами: Чаша — улика. Может быть, именно поэтому её и похитили, и других причин нет? Но ведь Чашу нельзя вечно держать в мире людей, рано или поздно её нужно будет переправить в инфрамир — или придётся пожинать плоды несусветного хаоса, последствия которого неизбежно коснутся всех.

Выходит, либо заговорщики — конченые отморозки с суицидальными наклонностями, намеренно желающие уничтожить всё и вся, либо... Либо их истинные цели — в другом.

Рита вдруг поняла, почему Тео взялся за поиски самостоятельно и не спешит делиться информацией с официальными спецслужбами: он им не доверяет.

А действительно, можно ли им доверять? Неизвестно ведь, кто умыкнул Чашу, а кто был заодно с похитителями. Сама она не стала бы подозревать разве что самого фортучента и его наследника — им-то уж точно не нужен хаос вселенских масштабов.

Может быть, они всё-таки неверно истолковали сказанное Максом? Может, Чаши никогда и не было на старом заброшенном заводе, а треугольник, начертанный на земле — пирамида?

Она ведь тогда первым делом подумала про Древний Египет. Но Чаша — где-то в Санкт-Петербурге, а значит, круг поисков можно сузить.

Что у нас связано с Египтом? Сфинксы на Университетской набережной? Голый камень, толпы туристов, днём и ночью не дающих покоя... так себе тайник.

Древнеегипетские залы Эрмитажа? Эта мысль уже приходила ей в голову. Туристов и праздных зевак, конечно, тоже хватает. Однако в хорошо охраняемом музее, в недрах опутанных сигнализациями комнат, под бдительными взорами вечно сердитых тётенек Полная Чаша, несомненно, была бы в большей безопасности, чем в старой заброшке.

Может быть, стоит наведаться в туристическую Мекку Северной столицы? Тео не звонил, значит, новостей пока нет.

В дверь нетерпеливо постучались. Одновременно со стуком Рита услышала недовольный голос брата:

— Ты там утонула, что ли?

— Не дождёшься.

— Тогда вылезай давай!

— Будешь меня торопить — вообще не вылезу, — на полном серьёзе пообещала она.

Дверь приоткрылась, в щель просунулась рука с зажатой в ней трубкой стационарного телефона. Следом за рукой показалось и всё остальное.

— Тебя, — демонстративно зажмурившись, Ник протянул ей трубку.

— Кто? Тео?

— А я знаю? — двигаясь на ощупь, он развернулся и выскользнул за дверь.

— Алло! — с тревожно колотящимся сердцем Рита вцепилась в телефон.

Но это оказался всего-навсего руководитель её дипломного проекта, сухо сообщивший, что она прошла предзащиту и допущена к защите.

Вопреки всему, новость Риту не обрадовала.

Одно хорошо: на диплом можно больше не отвлекаться. Её ждали дела поважнее.

В Эрмитаж она нарочно пришла заранее, ещё до открытия: лучше подождать десять минут, чем торчать на солнцепёке два часа. Взяла билет, и, миновав контролёров на входе, отправилась прямиком к древним египтянам.

К счастью, основной турпоток, ведомый жизнерадостным гидом, устремился по главной парадной лестнице поглазеть на дворцовые интерьеры. За ней увязался только сухонький старичок да парень, которого она поначалу приняла за девушку из-за худобы, тонких черт лица и длинных волос, собранных в хвост.

В полуподвалах Эрмитажа было тихо и прохладно; от галогеновых ламп, дававших неяркий приглушённый свет, исходило едва слышное гудение.

Рита внимательно изучила каменный саркофаг. С невольной жалостью посмотрела на мумию кошки. Хочется верить, киса, подумала она, что тебя любили и заботились о тебе не только после смерти, но и при жизни...

Под стеклом на подсвеченных витринах покоились папирусы с древними манускриптами и ещё более древние черепки. Крошечные золотые жуки-скарабеи соседствовали с бронзовыми пуговицами и ожерельями. На каменных постаментах возвышались испещренные иероглифами глиняные вазы.

Вазы?..

Рита сбилась с шагу. Негромко рассмеялась.

Как известно, хочешь спрятать дерево — иди в лес.

Сердце заколотилось часто-часто. На краткий миг её захлестнула безумная надежда, что Полная Чаша здесь, что она в одном шаге от вожделенной цели.

Поправив очки, она глубоко вздохнула и попыталась сконцентрировать внимание, абстрагировавшись от всех посторонних мыслей, — как тогда, у Башни Грифонов.

Она не успела.

— Так вы поэтому решили спрятать Чашу в музее? Чтобы усложнить нам задачу?

Ледяной голос, наполненный жестокой иронией, поразил её не хуже клинка из дамасской стали. Рита машинально схватилась за запястье — и с ужасом обнаружила, что браслета на нём не было.

Потеряла? Где, когда?!

Молодой парень — тот самый, с забранными в хвост волосами шагнул к ней, заставив отпрянуть назад. Рита в отчаянии обернулась — ещё один мужчина, очевидно, его напарник, преградил единственный выход.

— Надеялась, что с этой побрякушкой тебя не найдут? — длинноволосый с усмешкой помахал браслетом у неё перед носом.

— Это подарок! — пролепетала Рита, с ужасом осознавая, что, потеряв браслет, она подставила не только себя, но и Тео. — Верните!

— Ага, амулет, маскирующий ауру своего носителя. Чудесный подарочек, ничего не скажешь. Фортученту будет весьма любопытно, откуда у девчонки из мира людей такие редкие артефакты.

— Послушайте, — Рита решила воззвать к здравому смыслу. — Я понятия не имею, где эта проклятая Чаша. Я в глаза её не видела и уж точно не прикасалась к ней.

— Занятно, — мужчины переглянулись. — А факты говорят об обратном. Ведь именно ты смогла отвлечь единственный патруль, способный помешать похитителям доставить Чашу к Вратам? Не так ли, Маргарита Константиновна?

Будто рухнула незримая гильотина: стальным лезвием скользнула вниз, начисто отсекая призрачный шанс выкрутиться.

Им известно её настоящее имя... Плохо. Тео предупреждал, чтобы она ни в коем случае не допускала этого.

— А ты, я погляжу, совсем не удивлена, — ловким движением молодой человек выдернул из нагрудного кармана её куртки курьерское удостоверение. Прочёл надпись, усмехнулся. — Уж не обессудь, но мы не станем звать тебя этим несуразным вымышленным именем.

Её била мелкая дрожь. Немалых усилий стоило не выказывать своих истинных эмоций. Она упрямо сжала губы, пряча истинные эмоции настолько глубоко, насколько это возможно. А в голове всё вертелось, как заевшая грампластинка: "Тео всё уладит. Тео всё им объяснит. Тео не даст тебя в обиду".

С твоим подельником мы тоже разберёмся, не сомневайся, — длинноволосый будто прочел её мысли. — Теодор уже давно у нас на карандаше. Если он надеется залечь на дно и переждать, пока всё уляжется, то напрасно. У нас длинные руки.

И тут Рита поняла, что влипла — капитально, основательно и безнадёжно.

* * *

Небо над Санкт-Петроградом было темнее обычного: вместо пурпурно-розовых и сиреневых тонов в нём сейчас преобладали фиолетово-чёрные и багровые оттенки. Спирали, жгуты и ленты облаков отражались в Неве, из-за неутихающих волн на поверхности воды дробясь на тысячи рваных лоскутов, и в их мельтешении мерещилось нечто зловещее. Словно весь инфрафизический мир в одночасье превратился в огромное зеркало и отражал её эмоциональное состояние.

Врата, которые открыл особист из инфрамира вместе со своим длинноволосым напарником, оказались совершенно не такими, как те, что создавал Тео: неудобными, жёсткими, колючими. Проходить через них было всё равно что голышом продираться через кусты терновника. Рита даже зажмурилась, испугавшись, как бы незримые шипы не выцарапали глаза, — но это оказалась всего лишь иллюзия. Только чересчур реалистичная.

В грудь негостеприимно ударил резкий порыв холодного ветра. Они стояли на набережной. Здесь, в Санкт-Петрограде парадный вход в Зимний смотрел не на Дворцовую площадь, а на воду. Сама набережная была шире в несколько раз, в отличие от своего оригинала, а движение по ней было в разы медленнее. Транспорт в инфрамире, как успела заметить Рита, не являлся обусловленной жизнью необходимостью, а играл сугубо прикладную роль, кроме того, имел некий сакральный смысл, ну, и конечно, исполнял развлекательные функции. Ведь если ты можешь запросто попасть с одного конца города на другой, просто сосредоточившись в достаточной степени и пройдя ментальной тропой, то необходимость в автомобилях и автобусах отпадает сама собой.