Страница 9 из 40
Какое?
У каждого свое.
Но в любом случае это будет отражением девонских акул, глянцевитых каменноугольных эогиринусов, влажных пермских сеймурий, чудовищных триасовых ихтидопсисов. Оказывается, Конкордии Аристарховне нравилась моя игра. Она была влюблена в обитателей первичных земных морей. Особенно ее занимали археоциаты. Она строила особенные самостоятельные миры из живых ажурных кубков, ведь непонятно до сих пор, были археоциаты растениями или животными. Чудесные отражения. Вертикальные перегородки. Поблескивающие пластины.
Милиция, наконец, уехала.
Извинившись, я вынул мобильник.
Странно, но Центральная станция скорой помощи откликнулась сразу.
«В какую больницу доставили пострадавшую?»
«Это вы про наезд, что ли?»
«Ну да, про наезд».
«А вы кто будете?»
«Я родственник».
Трубку сразу повесили. Версия с родственником не прошла.
Конкордия Аристарховна понимающе улыбнулась. Она ничуть не хуже капитана милиции Жени Кутасовой знала интонацию вранья. Шея ее была густо и нежно посечена морщинками. Ей шло ажурное ожерелье.
– К сожалению, мне пора.
Я коснулся губами тоненьких синих вен.
На меня пахнуло аккуратной старостью и чистотой.
«...в субботу... в 17.00... в библиотеке имени Чехова...»
Проводив костенурку взглядом, я машинально потянул афишку, лежавшую под папкой меню. «...в субботу... – то есть сегодня, – в 17.00... – то есть через пару часов, – в библиотеке имени Чехова... состоится встреча с доктором Григорием Лейбовичем... – Что-то жуликоватое почудилось мне в фамилии доктора. – ...Выпускник 1-го медицинского института, живет в США, часто приезжает на Родину. Он автор книги, которая явилась результатом прямых контактов с интеллектуальными существами запредельного мира... На встрече... – указывался адрес книжного магазина, – доктор Григорий Лейбович продемонстрирует настоящий ченнелинговый контакт, а все желающие смогут задать вопросы...»
Я снова вынул мобильник.
Женя Кутасова, капитан милиции, оказалась на дежурстве.
«Много работы?» – посочувствовал я. Капитан Женя Кутасова обожала сочувствие.
«Да нет, что ты, совсем мало! – Как ни странно, она обрадовалась моему звонку. Может, в душе все еще не могла поверить, что я ушел от нее. Двумя руками должен был держаться, а ушел. – Совсем тихий день. Ну, пьяная драка, пара квартирных краж, кое-что по мелочам, понятно, изнасилование, жарко очень».
«А наезды?»
«На человека?»
«Не на столб же».
«Не зафиксировано».
«Не может быть. Я сам видел черную эмку с тонированными стеклами. Такие машины показывают в кино».
«Подожди».
В трубке далеко и вяло перекликались незнакомые голоса, приглушенно позвякивали телефоны – обычная скучная музыка милицейских будней.
«Ой, как это ты узнал? – наконец откликнулась капитан Женя Кутасова. – Точно. Был наезд. Примерно час назад. Старая эмка, ее пока не нашли. И стекла тонированные».
«А девушка жива?»
«Ты ее знаешь?» – ревниво спросила Женя.
«Впервые видел. Просто все случилось у нас перед глазами».
«У нас? Это с кем ты там?» – голос капитана милиции становился все холоднее.
«С Конкордией Аристарховной. Ты должна ее знать».
«А почему спрашиваешь про сбитую?»
«Да просто так. Жалко».
«Просто так такими вещами не интересуются».
«Не знаю, Женя. Какая-то странная она была».
«Да я уже и сама вижу. В рапорте. Сатиновая юбка... Блуза...»
«Точно. Мы с тобой видели ее. Понимаешь? Такая же юбка, по щиколотку».
«И в рапорте так написано, – пораженно заметила капитан Женя Кутасова. Она явно боролась с собой. Может, хотела бросить трубку. Но справедливость победила. – Непонятки тут с пострадавшей».
«Ее хоть довезли до больницы?»
«Не успели».
«Умерла?»
«Нет».
«Тогда почему не успели?»
«Как это почему? Исчезла!»
«Как это исчезла? Выпрыгнула из машины?»
«Не совсем так. Разбираемся».
«Да объясни толком!»
Женя снова с кем-то пожужжала.
«Не знаю, что и сказать. – Голос капитана Жени Кутасовой немного потеплел. – Нарушитель исчез, не поймали нарушителя. Как сквозь землю провалилась эта эмка, будто не было ее. А водила скорой характеризуется положительно. И врач опытная. Она уже тысячи раз выезжала на такие вызовы. Уложили пострадавшую на носилки. Все как положено. Пульс слабый, но прощупывался. Врач всю дорогу держала руку на пульсе, а потом...»
«Что потом?»
«Ты не поверишь!»
«Тебе поверю», – польстил я.
«А потом пульс стал исчезать, – голос капитана Жени Кутасовой понизился, будто она не хотела, чтобы в милицейском кабинете ее слышали. – И рука пострадавшей стала исчезать. Так в рапорте написано. Я не вру. Ты что, по интонации не чувствуешь? Я же тебя учила! Девки, которых ты тайком водил в мою квартиру, – все-таки не выдержала она, – тоже странно исчезали. Помнишь? Двери-окна заперты, а никого нет. Вот видно, роется на моей полочке, рукой достать, а замахнешься – она тает в воздухе. И в рапорте отмечено, что тело пострадавшей как бы растаяло прямо на глазах у врача. Ну, что тут непонятного? – заорала в трубку капитан Женя Кутасова. – Как мороженое растаяло! Видел, как тает мороженое? Осталась только одежда. Вот, читаю. „Сатиновая потертая юбка...“ Только учти, – повысила голос капитан милиции, – теперь мы тебе ничего не вернем, хватит с тебя дурацкой тетради. А про белье этой исчезнувшей сучки даже не заикайся. Она у тебя в сельпо одевалась, извращенец!»
Наши желания – наши проблемы.
«...в библиотеке имени Чехова... Выпускник 1-го медицинского института... Продемонстрирует настоящий ченнелинговый контакт, а все желающие смогут задать вопросы...»
А почему не пойти?
Тетрадь... Электрик... Девушка Ли́са...
Я еще не знал, что все только начинается.
Доктор Лейбович
Доктор Лейбович не выглядел бедняком.
Плотный, суровый. Костюм – ничего броского, галстук за триста баксов. На безымянном пальце перстень. Стоимость? Мне хватило бы съездить в Сикким и обратно. Взгляд внимательный. Слушателей собралось не менее двадцати душ – разного возраста, разного социального положения. Сидели вокруг исцарапанного круглого стола – обязательная принадлежность нынешней публичной библиотеки. На полках пестрые обложки. «Ведьма с Портобелло», «Дневник информационного террориста», «Ужасы ночью», «Замуж за миллионера», «От эффективности к величию», «Легкий способ бросить курить». Все доступно, все функционально.
Не глядя, протянул руку.
Вытянул сдвоенный номер толстого журнала.
...Слесарь Петров из маленького хозуправления привел в НКВД злостного инженера Ломова. Инженер обещал слесарю десять тысяч рублей за совершение диверсионного акта – вбить железный болт в электрический кабель на большом заводе. Конечно, данное событие можно посчитать незначительным, но на самом деле это не так. На самом деле это знаковое событие. Оно говорит об ужасной, всеобщей, всюду разгоревшейся борьбе. События множатся. Они нарастают как лавина. Доцент пединститута помог органам разоблачить шпионскую работу своей собственной жены. Дворники с проспекта Сталина добровольно приняли обязанность ежедневно докладывать о настроениях жильцов трех крупных домов центрального района. Люди, как никогда, тянутся к духовной чистоте, не хотят терпеть дурного.
Я поставил журнал на место.
Чем-то все это напоминало выписки в тетради с гиббонами.
Скучно. Пылью несёт от дешевых выдумок. Одно утешение: человек всегда врал. Ну, пусть не врал, пусть только преувеличивал, строил теории, все равно первым был сотворен человек, так считал Платон. Я отчетливо вспомнил отчеркнутое место в тетради.