Ритм галактик

– Тао не нарушала договора. Разве женщина, получившая кувшин и свои шкуры обратно, обижена на Тао?

– Нет, не обижена, – подумав, нехотя признала Пата Ши.

– Я говорю, что Тао хотела узнать цену этой посуды и потому просит забрать шкуры обратно. Они ей не нужны. Так я говорил женщине.

– Но это значит, Тао нарушила договор! – торжествуя, воскликнула Пата Ши.

– Нет. Ведь посуда, которую вы хотели получить, остается у вас.

Наступила длинная пауза. Глава племени долго думала.

– Мы не понимаем тебя.

Владимир улыбнулся.

– А попять не трудно. И посуда ваша, и шкуры ваши. Племя одобрительно загудело.

– Мы не понимаем твоих законов, – упрямо повторила Пата Ши, недовольная тем, что Краев своими словами сумел склонить симпатии племени на свою сторону.

– Когда ты убиваешь козу, что ты с ней делаешь? – спросил Краев.

– Я снимаю с нее шкуру, а мясо съедаю.

– Одна?

– Едят все, кому я даю, – с достоинством ответила глава племени, не понимая, куда клонит Владимир.

– И ты не требуешь за это с них шкуры?

– Это еда. Каждый должен давать друг другу.

– Ну, а чтобы сварить ее, нужна посуда?

– Да, нужна.

– Вот я и дал вам посуду. Если мало, могу дать еще. Только не сегодня. Когда сделаю.

Пата Ши нахмурилась, уразумев наконец, что Краев отверг все обвинения в нарушении договора, но, чутко улавливая настроение соплеменников, улыбнулась.

– Ты рассуждаешь, как женщина, – она подошла к нему и положила руку на плечо. – Ты достоин быть моим мужем.

– Нет! – Тао метнулась разъяренной тигрицей и сбросила руку с плеча. – Я не отдаю его тебе, Пата Ши!

– Хорошо. Иди на другой конец поляны.

Тао схватила лук, колчан со стрелами и быстро отошла на край лесной поляны.

– Здесь действует законы нашего племени, Пата Ши, – твердо сказал Владимир. – У нас не бывает поедин­ков.

– Она нашего племени и приняла вызов. Из уважения к тебе я кину ей копье.

– Я не нуждаюсь в твоих копьях, Пата Ши. У меня своих стрел полный колчан. И все они остры, как зубы Тхо!

– Умирай, как хочешь, – отозвалась Пата Ши и, прицелившись, метнула копье.

Тао легко увернулась.

– Я жду твоего третьего копья, Пата Ши, из уважения к твоей старости.

В ярости Пата Ши метнула второе копье, и сейчас же ей передали третье. Тао стояла прямо, держа лук наизготовку. Копье было брошено точно, но Тао сделала шаг в сторону, и оно сломалось от удара в дерево. Прежде чем Пата Ши успела взять четвертое копье, коричневая оперенная стрела из твердой древесины пробила ей левый бок. Женщина закачалась и рухнула. Громкий стоголосый вопль потряс воздух. Пата Ши была мертва. Тао подошла уверенной пружинистой походкой и подняла лук вверх, призывая к молчанию.

– Люди Большой реки! По нашим законам, я, выиграв честный поединок, могу забрать всех ее мужей, детей и имущество. Я не стану так делать. Возьмите каждая, что пожелает. Заберите и ее, пусть не омрачает моего торжества. А эти шкуры, – она кивнула на кучу шкур, все еще лежавших на краю поляны, – ваши. Нам они не нужны.

После трагического столкновения с Пата Ши Тао не встречалась с соплеменниками. Зато снова активно участвовала во всех затеях Володи. Это в какой-то степени примирило его с потерей контактов с племенем, на которые он рассчитывал. Постепенно Краев изучил окрестности и начал подумывать о дальних маршрутах, тем более, что ходить в сторону племенной пещеры Тао отказывалась, а в других направлениях отсутствовали скальные выходы горных пород, которые его особенно интересовали. Однажды они забрели вверх по течению реки так далеко, что пришлось заночевать. Зажигалка давно не работала, Вла­димир пользовался трутом, высекая искры с помощью кремня и обломка пирита. Когда потребовался огонь, он обнаружил, что потерял кремень. В поисках подходящего камня он прошел еще немного вверх по реке и увидел среди зеленоватых коренных пород мощную кварцевую жилу. Быстро темнело, поэтому, подобрав несколько обломков кварца, он вернулся к месту ночевки. Утром Краев внимательно обследовал жилу. Вместе с вкраплениями сульфидов встречались мелкие красновато-желтые пятна. Поковыряв их ножом, он убедился, что это самородное золото.

– Тао видела такой камень? – спросил Владимир, показывая ей мелкие вкрапления благородного металла. Женщина качнула головой.

– Дети берут такой камень в реке. Мало находят.

Краев ударил себя по лбу и засмеялся.

– Какой же я олух! Конечно, прежде всего следовало промыть песок.

Содрав кору с дерева и соорудив примитивный лоток, геолог принялся за промывку. Затратив полдня, он намыл небольшую щепотку. Неудача подзадорила его. Вернувшись домой, он прежде всего сделал пару хороших лотков с помощью ножа и огня.

– Тао, мне надо много таких камней. Хочешь помочь?

– Хорошо, Воло Да. Тао поможет.

Прежде чем отправиться в путь к золотоносной жиле, Краев решил обучить жену технике промывки. На берегу реки был довольно крупный галечник с гравием и песком. Набрав полные лотки, он стал показывать, как сбрасывать гальку и крупный гравий, предварительно отмывая их в воде. Неожиданно Тао захлопала в ладоши и начала приплясывать на песке.

– Ты чего? – улыбнулся Володя.

– Вот, – и она протянула ему небольшой самородок.

– Ого! Ну и глазастая, – Краев посмотрел в огромные сияющие глазища жены и засмеялся: – Теперь живем!

Целый день они просидели на берегу. Их захватила золотая лихорадка. Они радовались каждой новой крупице и к вечеру намыли около килограмма. В последующие дни самородки, хотя и небольшие, встречались чаще, и скоро Владимир обладал запасом драгоценного металла, на который в других условиях мог бы прожить безбедно до конца жизни, но он только удовлетворенно хмыкал, сплавляя золотой песок в небольшие слитки. Когда Краев выковал первые наконечники для стрел, Тао внимательно осмотрела и ощупала их. Новые стрелы с наконечниками из золота явно пришлись ей по вкусу. С охоты она пришла с богатой добычей: несколько фазанов и с десяток серых мелких птиц.

– Сегодня мой муж будет кушать куо-куо!

– Ну? – удивился он, чтобы сделать ей приятное. – Должно быть, это очень вкусно!

– Очень, – Тао зажмурила глаза и прищелкнула языком. – Куо-куо – еда Пата Ши.

– Ты хочешь сказать, что кроме главы племени ее никто не ел? – уже по-настоящему удивился Владимир.

– Да. Убить куо-куо очень трудно. Кто убивает, получает шкуру.

– Ого! Значит, я тебе задолжал, по крайней мере, пять шкур!

– Один, – Тао показала на наконечник стрелы, – стоит две шкуры. Нет, три шкуры!

– Ну, а это? – Владимир показал ей небольшой топор, над которым трудился весь день.

– Что делать? Этим?

– У нас это называется топор.

– То-пор, – неуверенно произнесла Тао незнакомое ей слово. – Что делать то-пор?

– А вот смотри, – Владимир подошел к небольшому деревцу и рубанул наискось. Деревце упало.

Тао восторженно захлопала в ладоши.

– То-пор! То-пор! Пять шкур, еще пять! Много шкур!

Потом протянула руку.

– Хо!

Владимир отдал ей топор. Она выбрала дерево потолще, размахнулась изо всех сил и ударила. Дерево рухнуло. Она подскочила к другому, к третьему, и, если бы Краев не остановил ее, Тао готова была сокрушить весь лес.

– Не надо зря рубить деревья. Да и топор, – Владимир с сожалением посмотрел на зазубрины, – тупится быстро. Вот если бы железо…

– Тао каждый день кормит мужа куо-куо. А ты делай вещи.

Кустарные изделия очень нравились его подруге, но особенно привел ее в восторг охотничий нож, который он изготовил для нее с большой тщательностью. Когда золото кончалось, они снова брались за лотки. На берегу появились огромные ямы. Глубже в россыпи золота попадалось больше, но лопата, сделанная из мягкого металла, часто гнулась. У Владимира это неизменно вызывало досаду, и он раздумывал над тем, как наладить выплавку железа. Он отлично понимал, что одному постройку маленькой домны не осилить, даже если он и отыщет подходящую руду.