Сила дара

— Ха! Чемодан, вокзал и на хер отсюда, — пожал я плечами. — Пугают они меня.

— Государь, — заикнулась Оболенская.

— Вы ещё пожалейте! — вскочил на ноги Кириленко.

— Пошли вон, — отмахнулся я.

Бросив на меня злой взгляд, мужчина вскочил на ноги и быстрым шагом покинул кабинет.

— Зря вы так с ним. У него огромная армия и связи. Нас такой союзник вовсе не помешает.

— Да плевать. Военная промышленность не уйдёт в частные руки.

— А если у меня пороховой завод? — хмуро произнёс Демидов.

— Значит, он станет моим, — посмотрел я в его глаза. — А вы получите аналог или деньги. Сугубо по дружбе. Остальные просто лишатся их по щелчку пальцев.

— Вы хотите увеличить военное производство? — хмуро спросили меня аристократы.

— Я хочу быть уверенным, что при случае неожиданностей, я точно знал, кто виноват в качестве патронов или саботаже на производстве. Легче будет казнить предателей.

— Казнить предателей? — побледнела Оболенская.

— Не забивайте свою голову. Это — последствие проживание в Александрии, — улыбнулся я княгине.

Медичи, который был в курсе всего, что произошло на африканском континенте, лишь хмыкнул.

— Что ещё вы собираетесь изымать в пользу короны? — раздался очередной вопрос.

— Алкоголь. У вас в стране льют какую-то бармотуху, — произнёс Медичи. Но увидев лица, на которых застыл один вопрос, пожал плечами. — Что? Я же прав. До качества Италии далеко. А ваш народ спивается этой ерундой. Государство должно делать хорошие вещи.

— Вот вы этим и займётесь, — сухо ответил ему. — А что касается ещё каких-то направлений, сейчас мне трудно сказать. Мне надо увидеть, что и так находится под контролем короны, а что в ваших руках. Но что-то уйдёт под мой контроль это факт.

— То есть всё это мы будем решать после коронации и когда вы разберётесь с делами?

Подумав пару секунд, я дал положительный ответ.

— В принципе да. Вы правы. Если вы мне сможете дать свои советы и предложения, я буду вам благодарен.

Разговор продлился ещё около двух часов.

Они пытались вытащить из меня планы и обещания. Уступки и аристократы покинули расположение тайной канцелярии.

Проводив их до двери, я устало опёрся о стенку.

Эти разговоры меня вымотали. Пытаясь никого не обидеть и всем угодить, я устал больше чем от марш броска в полной экипировке в армии.

— А вы неплохо держались, — хлопнул меня по плечу Медичи.

— Мне хотелось послать их всех в дальние края, — устало произнёс в ответ.

— Пошлём, — фыркнул герцог. — Но позже.

Великолепие, величественность и богатство — всё это слова, которые мгновенно вызываются уму, когда речь заходит о коронации императора. Это событие — праздничный день для всей нации, день, который входит в историю и ведёт за собой множество торжественных обрядов. Таким образом, коронация императора — это большой праздник, который символизирует начало новой эры в правлении империи. Это временное отделение от реальности, когда на государственном уровне возможна лишь радость и счастье за нового императора. Это день, который надолго останется в истории.

Так, мне мне заявил главный церемониймейстер империи. Когда я злой и невыспавшийся стоял на улице под дождём в ожидание кареты.

Возле меня, подпрыгивая от нетерпения, находился парень непримечательной внешности лет пятнадцати.

Он будет бежать впереди моей кареты во главе шествия. Гонец, называемый «королевским газетчиком».

Окна кареты, где я буду находиться, будут закрыты, чтобы никто не мог увидеть нового правителя до начала церемонии.

И я искренне верил, что мне не придётся пожалеть об этой поездке.

— Карета будет через десять минут, — произнёс Кирилл Борисович выходы из дома. — У кареты отвалилось колесо. Пока сделали.

— Потрясающе, — саркастично произнёс я.

— Да ладно тебе. Ей триста семь лет. Может позволить себе и не такое, — хмыкнул глава канцелярии, раскрывая зонтик.

— А мне не положено? — с тоской проговорил я, смахивая воду со лба. — Одежда ведь испортится.

— Нет, вам не положено. Ваши подданные должны видеть, что вы неизнеженный человек, привыкший лишь к роскоши, — произнёс Медичи, вставая рядом с Кочубеем под зонтик.

За пару дней, которые они провели в подготовке к коронации они стали очень дружны.

— И не забудь Сергей, как выйдешь из кареты, берёшь жену под руку и идёте по дорожке. Не останавливаясь и не задерживаясь.

— Да понятно. Беру жену, идём по дорожке, — кивнул я. — Дураку даже непонятно. Так стоп! Какую жену? Это шутка какая-то? Так она не хера несмешная.

— Как какую? Оболенскую же. Юлю. Вы забыли, что ли? Вас император женил на твоём приёме.

— Не не не. Вы чего? Там просто помолвка была. И мы разошлись. Она с другим была в Петергофе.

— Как и ты, — пожал плечами Кочубей. — И это, кстати, огромный минус тебе. Проигнорировал жену и пришёл с другими женщинами. Не приветствуется это у нас.

— Да вы шутите? Я не хочу её в жены. Вы чего? Это несмешная шутка, — запаниковал я.

— Я не шучу, — сухо ответил Кирилл. — Она ваша невеста и она едет в карете сюда.

— Вот же тварь. Вот почему её мамаша так реагировала на встрече, — злобно процедил я.

— Я думал, ты это понял, — развёл руки Кочубей.

— Пошли вы! Думали они. Хоть бы кто сказал об этом.

— Своя голова для чего? — рявкнул Кочубей. — Чтобы жрать?

— Вы на меня не орите. Ваша вина в этом не меньше моей, — буркнул в ответ.

— Давайте вы успокоитесь и поспорите потом. Карета приехала, — вклинился Медичи.

Через минуту, возле крыльца остановился мой сегодняшний транспорт.

Карета была из красного дерева с позолоченными гранями, запряжённая тройкой белоснежных лошадей.

Окна были закрыты чёрными тканями, не давая возможность увидеть, что происходит внутри.

— Мы будем за вами государь, — ободряюще произнёс Кочубей.

— Ага. Спасибо, — кивнул я, подходя двери, которую мне любезно открыли.

Внутри к моему неудовольствию сидела моя старая знакомая.

— Привет, — помахала она мне рукой, затянутой в белую перчатку.

Проигнорировал девушку, я усевшись на твёрдую скамейку, прикрыл глаза. Но подумай пару мгновений, протянув руку взял штору и принялся вытирать своё лицо от воды.

— Это очень дорогой шёлк, — заметила девушка.

— Плевать. А тебе я дам один совет на сегодняшний день, — прекратив вытирать лицо я поймал взгояд девушки. — Не открывай рта и вообще сделай так, чтобы я о тебе не вспоминал и забыл максимально быстро о твоём существовании.

— Но…

— Рот закрой и не беси меня. Иначе я тебя вышвырну из кареты.

— Императору не к лицу грубость., — нахмурилась девушка.

— Слушай, ты специально?

— А ты перестань грубить. Я тоже не в восторге от происходящего. Но тебе надо уже принять это и жить дальше.

— Сдам тебя вместе с матерью в монастырь, — буркнул я, отворачиваясь к открытому окну.

— Удачи, — фыркнула девушка.

Накануне коронации все уличные фонари, арки и коммерческие вывески украсили цветными флагами и лентами.

На улицах виднелась скопление людей, шедших в сторону резиденции императора и видя мою карету, радостно махали руками и букетами цветов, которые держали в руках.

— Король умер, да здравствует король! — усмехнулся я.

— И они ведь правы, — произнесла Юля. — Их жизнь изменится несильно от человека, который сядет на трон.

— Посмотрим. Посмотрим.

Прибыв в Казанский кафедральный собор, я выйдя из кареты и взяв Юлю за руки, направился внутрь.

К моему удовольствию, зрители находились достаточно далеко и до меня лишь доносился редкие выкрики.

Внутри нас встретили священники в чёрных рясах.

Взяв за руку мою спутницу, они отвели девушку к стенам, где уже встали мои старые знакомые.

Меня же вывели в центр.

— Раздевайтесь, — произнёс один из священнослужителей.