Страница 26 из 44
Карфагеняне достаточно быстро обзавелись новыми слонами, и когда в Африке вспыхнуло восстание наемников (241238 гг. до н. э.), они смогли выставить 100 боевых слонов, которые вновь спасли Карфаген от неминуемой гибели [Polyb., I, 74, 3]. Истощенное карфагенское государство не имело средств ни на то, чтобы расплатиться со своими наемными солдатами, ни на то, чтобы собрать новую армию. Поэтому только слоны и гений Гамилькара Барки стали едва ли не единственной надеждой карфагенян. Какую огромную пользу можно было извлечь из участия огромных зверей в военных действиях, особенно если эти действия ведутся против плохо организованной толпы, наглядно демонстрирует битва при Макаре: "…Гамилькар, — сообщает Полибий, — продолжал свой путь: впереди шли слоны, за ними следовали конница и легкие отряды, а позади всего тяжеловооруженные. Когда он увидел, что неприятель с жаром несется на них, то скомандовал всем частям войска оборотить тыл: передним рядам приказал повернуть назад и поспешно отступать; тем же, которые вначале находились позади, скомандовал полуоборот и мало-помалу поставил их лицом к лицу против неприятеля. Ливияне и наемники думали, что неприятель в страхе бежит, в беспорядке стали напирать на карфагенян и с ожесточением шли врукопашную. Но вдруг карфагенская конница, повернув лошадей, приблизилась к отряду, обращенному против неприятеля, и стала подле; в то же время двигалось и остальное войско. Неожиданная перемена движения поразила ливиян, и они, только что преследовавшие неприятеля в беспорядке и врассыпную, теперь отступали и бежали. При этом одни из них наталкивались на задние ряды, сбивали их с ног, гибли сами и губили своих же; большинство было раздавлено напиравшею с тыла конницею и слонами. Ливиян и наемников пало около шести тысяч человек, взято в плен около двух тысяч" [Polyb., I, 76; пер. Ф. Г. Мищенко].
Мятежники стянули отовсюду свои силы и вновь вступили в сражение с армией Гамилькара. Карфагеняне опять одержали победу, благодаря тому что слоны, как пишет Полибий, "прекрасно сражались" [Polyb., I, 78, 11]. В этом столкновении было уничтожено 10 000 восставших и около 4000 взято в плен [Polyb., I, 78, 12]. Силы мятежников еще не были сломлены и они даже осадили Карфаген. Однако Гамилькар со своей армией стал препятствовать подвозу съестных припасов в лагерь врагов. Это вынудило их снять осаду.
Некоторое время спустя 50-тысячная армия мятежников выступила в новый поход. Из страха перед слонами и конницей карфагенян восставшие избегали равнин и старались захватывать гористые местности и ущелья. Карфагеняне неоднократно наносили неприятелю урон, пока наконец не заперли врага в неудобной для него местности под названием Прион. Когда повстанцы были доведены голодом до изнеможения, Гамилькар окружил их слонами и приказал всех уничтожить. Около 40 000 человек было в тот день растоптано ногами громадных животных или изрублено мечами карфагенских солдат [Polyb., I, 84–85]. Вскоре после этого произошла решительная битва между оставшимися силами мятежников и карфагенянами. Победу одержали последние. Большинство восставших пало в сражении, а их вождь Матос был захвачен в плен [Polyb., I, 87–88].
Подавив восстание наемников, карфагеняне предприняли масштабное завоевание испанских территорий. Определенно, что успеху этого предприятия во многом способствовало неизменное присутствие в карфагенских армиях слонов. Согласно Диодору, у Гасдрубала, возглавившего после гибели Гамилькара карфагенские военные силы в Испании, было 50 000 пехоты 6000 всадников и 200 боевых слонов [Diod., XXV, Excerpt. 12].
Слоны оказали очень важную услугу Ганнибалу, когда он, уже в ранге командующего армией, встретился у реки Таг с карпетанами. Варвары решили напасть на карфагенян, отягощенных добычей и возвращавшихся в Новый Карфаген из похода против племени вакцеев (220 г. до н. э.). Согласно Полибию и Ливию, карпетанов и их союзников было около 100 000 человек [Polyb., III, 14, 8; Liv., XXI, V, 11]. Полагаясь на свое численное преимущество, варвары неожиданно напали на карфагенян. "Но Ганнибал уклонился от боя, разбивши лагерь на берегу; когда же наступила ночь и на стоянке врага водворилась тишина, он переправился через реку вброд и вновь укрепился — таким образом, чтобы враги, в свою очередь, свободно могли пройти на левый берег: Ганнибал решил напасть на них во время переправы. Всадникам своим он приказал, лишь только они завидят полчища неприятелей в воде, броситься на них, пользуясь их затруднительным положением; на берегу он расположил своих слонов числом сорок" [Liv., XXI, V, 9-10; пер. Ф. Ф. Зелинского]. Расчет Ганнибала оказался абсолютно верен. "Действительно, варвары во многих местах пытались силою переправиться через реку, причем большая часть их была истреблена при выходе на сушу, ибо ведь вдоль берега шли слоны и лишь только выходил кто из реки давили его" [Polyb., III, 14, 6; пер. Ф. Г. Мищенко]. Карфагеняне одержали блестящую победу, а оставшиеся в живых карпетаны в ужасе бежали с поля боя[200].
Ганнибал (247–183 гг. до н. э.). Мраморный бюст
Вторая Пуническая война отмечена большим количеством сражений, в которых приняли участие слоны[201]. Отправляясь в поход, Ганнибал оставил для защиты карфагенских владений в Испании своего брата Гасдрубала, под командованием которого находились крупные воинские силы: пехоты — 11 850 ливийцев, 300 лигуров, 500 балеаров; кавалерии — 450 ливиофиникиян, 300 илергетов и 800 нумидийцев и, кроме того, 21 слон [Liv., XXI, 22, 1–3]. C собой Ганнибал повел армию, в составе которой было 37 гигантских животных. Им предстояло совершить трудный переход через негостеприимные земли Галлии, населенные воинственными племенами, и неприступные заснеженные Альпы.
Одним из первых испытаний для слонов стала переправа через реку Родан. Существуют две различные версии, касающиеся этого предприятия. Обе они переданы Титом Ливием. "Относительно переправы слонов, полагаю я, предлагались различные планы: по крайней мере, источники на этот счет не согласны. По иным, слоны предварительно все были собраны на берегу; затем самый сердитый из них, будучи приведен в ярость своим провожатым, бросился за ним; провожатый бежал в воду, слон последовал за ним туда и своим примером увлек все стадо; если же животные попадали в глубокие места и теряли брод, то само течение реки относило их к другому берегу. По более достоверным известиям, они были перевезены на плотах; действительно, такая мера, если бы пришлось затевать дело теперь, показалась бы более безопасной, а потому и в данном случае, когда идет речь о делах прошлого, она внушает больше доверия. Плот длиною в двести футов, а шириною в пятьдесят был укреплен на берегу так, чтобы он вдавался в реку; а чтобы его не унесло течением вниз, его привязали крепкими канатами к высокой части берега. Затем его, наподобие моста, покрыли землею, чтобы животные смело взошли на него, как на твердую почву. К этому плоту привязали другой, одинаковой с первым ширины, а длиною в сто футов, приспособленный к переправе через реку. Тогда слонов погнали по первому плоту, как по дороге, причем самок пустили вперед; когда же они перешли на прикрепленный к нему маленький плот, тотчас же канаты, которыми он был не особенно прочно соединен с первым, были развязаны и несколько легковых судов потянули его к другому берегу. Высадив первых, вернулись за другими и перевезли их. Они шли совершенно бодро, пока их вели как бы по сплошному мосту; но когда один плот был отвязан от другого и их вывезли на середину реки, тут они обнаружили первые признаки беспокойства. Они сплотились в одну кучу, так как крайние отступали от воды как можно дальше, и дело не обошлось без некоторого замешательства: но наконец под влиянием самого страха водворилось спокойствие. Некоторые, правда, взбесились и упали в воду; но и они вследствие своей тяжести не теряли равновесия и только сбросили провожатых, а затем мало-помалу, отыскав брод, вышли на берег" [Liv., XXI, 28, 5-12; пер. Ф. Ф. Зелинского]. Вторая версия переправы, приведенная Ливием, вызывает гораздо больше доверия, чем первая, и практически в точности повторяет рассказ Полибия. Греческий историк добавляет интересную подробность, касающуюся упавших в воду слонов: "…все, что были при них, индийцы погибли, но животные были спасены. Ибо благодаря своей силе и длине хоботов, которые они держали на поверхности воды, которыми вдыхали воздух и выбрасывали всю попавшую в них воду, слоны большую часть пути под водою сделали стоя и выходили невредимыми на берег" [Polyb., III, 46, 12; пер. Ф. Г. Мищенко].
200
"Победа при Таге занимает особое место и в биографии самого Ганнибала. Здесь он впервые обнаружил свои незаурядные тактические способности, показал умение принимать смелые решения, ломая установившиеся военные каноны и обращая себе на пользу те особенности местности, которые на первый взгляд сулили неминуемое поражение" (Кораблев И. Ш. Ганнибал. М., 1976. С. 64).
201
"Было немного войн, в которых слонов использовали столь же широко, как во Второй Пунической войне. Карфагеняне выводили на поле боя этих страшных животных во время шестнадцати кампаний в Италии, Испании и Африке" (Armandi P. D. Histoire militaire… P. 172).