Вернуть сына

– Только быстро, мне нужно вернуться к гостям.

Неужели? Только что он вроде бы никуда не торопился. Но вслух я этого не сказала, разумеется.

– Позволь мне увидеть Тима. Пожалуйста! – сразу же перешла к мольбам, увидев недовольную гримасу Дамира. – Я только посижу рядом, посмотрю, как он спит, и сразу уйду.

Бывший подошел и вальяжно оперся о комод, смерил меня презрительным взглядом.

– Допустим, я разрешу… А на что ты готова ради этого?

Острый, холодный взгляд. До противных мурашек по спине.

– Не понимаю, – ответила честно.

Что за игры? Я и так уже согласилась на все, что он хотел. Дамир неприятно улыбнулся и положил руку на пряжку ремня. Довольно красноречиво. Настолько, что меня замутило. Он ведь несерьезно это?!

Дамир моментально считал мою растерянность, но истолковал иначе. Захохотал, наслаждаясь моей беззащитностью:

– Расслабься, Мия. Между нами все в прошлом. Или думаешь, я себе посвежее найти не могу? Видела же, что желающие имеются.

Посвежее?! Ну, конечно! Нерожавшие, без ментальных проблем и жизненных сложностей… Какой же козел!

– Хорошо, расслабилась, – изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не вцепиться ему в лицо. – Так можно мне к сыну.

– Разумеется, нет, – бросил холодно. – Он спит давно. Иди домой, Мия.

И ушел. Вот так просто наговорил гадостей и пошел обратно к гостям. А у меня щеки до сих пор горят от его намеков. Но он прав – все в прошлом, и мои чувства к нему в том числе. Кроме всепоглощающей ненависти, разумеется. Если бы только судьба предоставила мне хотя бы мизерный шанс отомстить… Я сделаю все, чтобы найти больное место Дамира Шакирова! Это не будет просто, но пока я могу бывать в его доме, все возможно.

Мстительные мысли, помноженные на многомесячную обиду, крутились в голове, а от накативших эмоций было трудно дышать. Оперлась на комод, посмотрела на себя в зеркало. Дамир прав – выгляжу неважно. Зря испугалась его слов – он шикарных девочек любит.

Кое-как отдышалась и успокоилась немного. Надо ехать домой – завтра с утра съемки. Желательно выспаться и привести себя в порядок. В фоторедакторе, конечно, все замазать можно, но агентства такое не очень любят. Вызвала такси – ждать автобус просто нет сил.

У служебного выхода столкнулась с Тамарой. Она неодобрительно сверкнула на меня глазами:

– Завтра к ужину приходи. Няни не будет – заменишь на весь вечер.

– Хорошо, – пискнула я и радостно побежала к машине.

Завтра я не просто увижу Тима, а смогу провести с ним несколько часов. И заботиться о нем. Кормить, купать, играть, укачивать… Внутри все затрепетало от счастья, а обидные слова Дамира тут же позабылись. Ерунда же по сравнению с возможностью быть рядом с сыном.

Остаток вечера я провела в приподнятом настроении. Переделала накопившиеся дела, позаботилась о своем внешнем виде. Особенное внимание уделила рукам – слишком много времени я продержала их в воде. Но проверенные средства не подвели. Наутро я была полностью готова к съемке. Коллеги заметили мое приподнятое настроение и даже начали подкалывать, посчитав, что дело в новом любовнике.

– Правильно, Мия. Давно пора забыть этого Шакирова. Было и прошло. Поговаривают, что он жениться собрался. Так что тебе там точно ничего не светит. Выкинь из головы и забудь.

Стилист София накручивает мои волосы на стайлер и тихонько делится со мной сплетнями. После ее последних слов я замерла и не сразу поняла, как я отношусь к услышанному.

– Давно выкинула… Но верится с трудом – чтобы Шакиров и женился? – хихикнула, настолько комичным мне это показалось.

– Не о любви речь, конечно. В интересах бизнеса, как я поняла.

– Откуда знаешь?

– Мий, ну ты чего как маленькая? Это только кажется, что Милан большой, а на самом деле, здесь через одного – в нашей индустрии.

– На модели женится? – выдала я логичную версию.

Ответом мне стал громкий смех. Поняла, что и правда, сморозила глупость. На моделях такие, как он, не женятся, они ими пользуются.

– Ох, Мия, насмешила! Нет, на дочери какой-то шишки. Продюсерское агентство или что-то типа того.

Расспрашивать дальше я не стала – еще подумает, что мне не все равно. И растрезвонит везде. Мы в индустрии, действительно, все под колпаком. И чем меньше агенты о тебе знают, тем лучше. У меня теперь и так репутация не из лучших.

Во время съемочного процесса я никак не могла перестать думать о будущей жене Дамира. Как ни крути, а меня это касается. Опосредованно – через сына и работу, но касается. Она весь придет жить в дом Шакирова, станет мачехой моему ребенку. А мне хозяйкой. Интересно, Дамир рассказал своей избраннице и ее семье о сыне? Конечно, человек со связями сможет легко узнать эту информацию. Но откуда мне знать, только ли меня бывший вычеркнул из свидетельства Тима.

После окончания работы я поспешила домой. До ужина не так много времени осталось, и я уже ни о чем другом думать не могу, кроме скорой встречи с сыном. Уже около дома зашла в магазин – нужно купить что-то Тимке. Дамир не одобрит, если узнает, но я ему не скажу. А сам он точно не знает, откуда берутся игрушки в комнате его сына. Еще одну он точно не заметит.

Остановила свой выбор на небольшой бесшумной развивающей штуке. Странное чувство – я ведь впервые что-то покупаю сыну. Так получилось – сначала не до того было, потом Марьям стала приносить пакетами детские вещи и прочее. А уже месяца через три мой депрессивно-тревожный синдром заметно дал о себе знать. Примерно в этот же момент Дамир стал пропадать вечерами и ночами. Уже и не помню – это ли было причиной нервного обострения или лишь усилило психологические последствия родов. Но в общем, я, наконец-то, купила что-то для собственного ребенка. И это здорово!

3 Мия

Дождалась автобус и доехала быстро и без происшествий. Показалась на глаза Тамаре и пошла переодеваться. В раздевалке столкнулась с девицей, которую вчера тискал Дамир. Она неприязненно посмотрела на меня и изобразила что-то похожее на презрительную улыбку. Интересно, с чего бы такая реакция? Не стала никак реагировать, молча занялась своими делами. Но девица сочла такой поворот недопустимым. Подошла почти вплотную – а мы, оказывается, почти одинакового роста. Осветленные волосы, правда, от природы более темные, чем у меня. Безупречный макияж, будто она на светское мероприятие собралась, а не хозяйские постели перестилать.

– И что тебе вчера нужно было от Дамира? – процедила она сквозь зубы, строя угрожающую гримасу.

От Дамира? Как фамильярно… Интересно, он в курсе, что горничная его так называет?

– Не твое дело, – не осталась в долгу я.

– Послушай, милочка, – девица сделала еще один шаг вперед, и мне даже физически стало некомфортно. – Место в его постели занято. Даже не думай подвинуть меня.

И глаза горят такой злобой…

– А то что? – буквально шиплю ей в лицо.

– Ничего хорошего. Ты здесь новенькая, можешь и не удержаться на работе…

Понятно, она понятия не имеет, кто я. И это даже хорошо.

– Ты мне угрожаешь? Может, стоит рассказать Тамаре? Или сразу Дамиру?

– Давай, пожалуйся ему, и он сразу же выставит тебя вон, – она крупно заблуждается или просто блефует. – В общем, я тебя предупредила. Держись он него подальше.

Хотелось рассмеяться в голос и сообщить этой самоуверенной курице, что она ровным счетом ничего не значит для Шакирова. Так же, как и толпа других девушек. Но я не стала этого делать, просто неприязненно улыбнулась ей и продолжила одеваться – Тамара вряд ли похвалит, что вожусь так долго.

К комнате сына я подходила практически на цыпочках. Было и радостно, и страшно. Вряд ли малыш узнает меня – шесть месяцев для него огромный срок. Для моего материнского сердца тоже, но тогда я думала, что так будет лучше. И психотерапевт это подтвердила. Сейчас мы часто проговариваем мое чувство вины, щедро поддерживаемое упреками Дамира. В сущности, он прав – я ушла, оставила сына. Но Шакиров не побывал в моей шкуре, не знает, как сильно мне порой хотелось выйти в окно. От его безразличия, грубости, измен. В какой-то момент я осознала, что смотрю на сынишку и виню во всем его – ведь до беременности между мной и Дамиром все было прекрасно. Именно в этот моменты я сказала себе: «Стоп!». Но одно дело разумные доводы и другое – то, что на сердце было. Целых полгода понадобилось, что разобраться в себе, разложить по полочкам и принять важные решения. Теперь, наконец-то, я могу спокойно приблизиться к своему ребенку и не смотреть на него, как на источник бед.