Вернуть сына

Анастасия Вкусная

Вернуть сына

1 Мия

Пока шла с остановки, замерзла и вымокла. Вода хлюпает в тонких ботинках, а капрон пристыл к ногам. Но я упрямо иду вперед, хоть меня и не ждет горячий чай и теплая одежда там, куда так стремлюсь. Возможно, сегодня я опять смогу издалека посмотреть на сынишку. Увидеть его еще разок. Пусть на руках у няни или гуляющим вместе с бабушкой. У них огромная веранда пристроена к дому, поэтому мой малыш дышит свежим воздухом в любую погоду. А сегодня совсем не холодно, хоть и ранняя весна. Только мокро.

Чем дальше от остановки, тем лучше дорога. Но идти в гору все равно тяжело. Дыхание сбивается, вытираю тяжелые капли с лица. Но обратно не поверну, не была здесь больше недели. Никак не получалось выбраться в часы прогулок. Конечно, работа и устройство в новом жилье – это очень важно, но я безумно соскучилась. Надеюсь, Дамира нет дома, а у охранников хорошее настроение, и меня не прогонят сразу, как только заметят.

Остановилась рядом с воротами, прильнула к прутьям высоченного забора и всмотрелась в пасмурную хмарь. Мне повезло, на веранде рядом с Тимом я увидела только его бабушку. И никого больше в зоне видимости. Значит, сегодняшний день может стать лучше. Марьям странная. Она никогда не демонстрировала расположения ко мне, пока я жила в доме. Скорее, не замечала. Это даже игнорированием нельзя было назвать, потому что ее сын и не пытался никогда сделать нас всех семьей. Мы просто почти не пересекались с ней. А если случалось, то я видела на ее лице лишь смирение с выбором сына. Кое-что изменилось, когда я забеременела. Мы стали больше разговаривать, и никаких негативных чувств к матери бывшего любовника у меня нет. Насколько я поняла, она была против поведения Дамира, которое привело к нашему расставанию. Впрочем, это все уже не имеет значения. Главное, что она единственная, кто не гонит. Иногда и вовсе подкатывает коляску поближе к забору ненадолго.

Радоваться я начала рано. Удалось посмотреть, как Тим кушает что-то из баночки, тянет ручки к лакомству и смеется. И тут на веранде появился его отец. Что он делает дома в рабочее время? По поведению Марьям Дамир сразу понял, что к чему, и быстро нашел меня взглядом. Инстинктивно сжалась, вцепившись в прутья, но бесполезно. Мое темно-серое пальто очень заметно на фоне голых деревьев и жухлой травы. Думала, позовет охрану, но Дамир что-то сказал матери с недовольным видом и пошел в мою сторону. Очень захотелось сбежать, но бывший не так часто выказывает желание пообщаться. Сколько раз пыталась поговорить с ним – ничего не вышло. Его тонированный автомобиль просто проезжал мимо, не сбавляя скорости, и скрывался за воротами. Однажды осмелилась прошмыгнуть следом, так охрана схватила и выставила вон, пригрозив вызовом полиции. Поэтому остаюсь на месте, игнорируя подгибающиеся колени.

– Мия! – бросает раздраженно, подойдя. – Что ты опять тут делаешь?!

– На сына смотрю. Он и мой ребенок, не забыл?

– Хотел бы, но не получается. Ты сама бросила его. Зачем теперь приходишь?

– Я не бросала его, Дамир, – слезы моментально навернулись на глаза. – Я просто не могла больше здесь оставаться. Ты сам создал невыносимые условия. Не делай вид, что это не так.

– Не понимаю, о чем ты.

Дамир уперся в меня непримиримым взглядом, показывая, что не изменит мнения о моем поступке. Но я, правда, не могла тогда остаться. Любовник стал пропадать по вечерам. В другое время демонстрировал полное безразличие ко мне и сыну. Я чувствовала себя лишней, никому не нужной, помехой. Поэтому когда от переживаний пропало молоко, и Тима перевели на смесь, я приняла решение уйти. Чтобы не навредить своему малышу. Меня никто не останавливал, не пытался выяснить причин. Кому нужна безработная начинающая модель, невосстановившаяся после родов и заработавшаяся психологические проблемы на почве постоянного ожидания отца своего ребенка? Я ушла на полгода и попыталась наладить собственную жизнь. Вернуть себе себя. И я приходила сюда раз за разом, так часто, как могла. Но выйдя однажды за эти двери, я потеряла сына. А с Дамиром мы не разговаривали долгих шесть месяцев.

– Я изменилась, Дамир. Мне нужно было это, и у меня получилось. Я нашла работу, сняла приличное жилье. Каждую неделю встречаюсь со специалистом. Она считает, что я могу вернуться к своим материнским обязанностям.

– Мия, твои регулярные появления у ворот наносят урон репутации семьи. А значит, вредят и Тимуру.

– О чем ты? – не смогла сдержать едва слышного смешка. – Урон репутации русской семьи, проживающей в огромном доме в элитном предместье Милана? Боюсь, я не имею отношения к вашей репутации, господин Шакиров.

Отец Дамира сколотил огромное состояние за очень короткий срок. И быстро понял, что семью лучше перевезти заграницу. Как и все прочее, что было возможно. Он умер пять лет назад, оставив огромное наследство жене и единственному сыну, который теперь единолично управляет огромным холдингом. Я не была знакома с главой семейства, наши отношения с Дамиром начались много позже и развивались очень стремительно. И так же быстро закончились с рождением сына.

– Придержи язык, – беззлобно укорил меня. – Твоего специалиста оплачиваю я, и она даст любое заключение, которое прикажу.

– В этом нет необходимости, – сделала самое милое лицо. – Я не собираюсь предпринимать ничего кардинального. Просто хочу видеть, как растет Тимур.

Я даже произнесла полное имя сына, которое мне никогда не нравилось. Моего мнения после рождения ребенка спросить не удосужились. Были осложнения, и я только через пять дней пришла в себя. Этого оказалось достаточно, чтобы пропустить получение свидетельства о рождении.

– Мия, будет лучше, если ты прекратишь сюда приходить и займешься своей налаживающейся жизнью. Прошу, не усложняй все.

Как же я его ненавижу… Ненавижу каждый раз, когда думаю о нем. Лживый подонок, который задурил голову хорошенькой модельке, использовал, довел до нервного срыва и помахал рукой вслед. Все шесть месяцев я давила это в себе, понимая, что если хочу быть рядом с Тимом, то должна улыбаться этому чудовищу.

– Это и мой ребенок, слышишь! – прошипела, не в силах сдержаться. – Понимаю, ты хотел бы забыть об этом, но не выйдет. И я люблю его! Согласна быть рядом на любых условиях и не доставлять проблем. Ты обязан разрешить мне!

– Ничего я не обязан! – вспылил Дамир в ответ. – У Тимура один родитель. Слышишь?! Один! Ты к моему сыну по закону не имеешь никакого отношения!

– Как? – растерялась я. – Я же видела документы…

– Ты ушла, пропала, исчезла из нашей жизни. Чего я, по-твоему, должен был ждать? Что ты вернешься опустившейся наркоманкой? Конечно, я изменил свидетельство.

– Но со мной все в порядке! – почти выкрикнула я. – Я сдам любые анализы. Что захочешь!

Смотрю в эти холодные серые глаза и плачу. Как сразу не поняла, что ворота не просто так закрывают перед моим носом? А все элементарно, оказывается – у меня больше нет никаких прав на Тима. Мы с сыном теперь никто друг другу. Есть ли в этом мужчине хоть что-то человеческое?

Какое-то время молчим. Я плачу, не в силах сдерживаться. Хотя и знаю, что Дамир ненавидит женские слезы. Он всегда запрещал мне раскисать. Даже когда я фактически поймала его на какой-то девице. Ни слез, ни скандалов, упреков или мести этот мужчина не выносит. Для него отношения заключаются лишь в удовлетворении собственных желаний. Жаль, что я так поздно это поняла. Хотя у меня не было и шанса – пока ухаживал, был просто идеальным.

– Ты, правда, согласишься на любые условия? – наконец, произносит холодно.

– Да, – энергично киваю, пока не передумал.

– Увольняется приходящая няня. Новую искать и проверять долго. А маме нужна помощь, когда Мартина уходит, – не успела обрадоваться, как Дамир продолжил. – Но. Постоянно с Тимуром ты не будешь. На подхвате. В остальное время станешь выполнять работу по дому под руководством экономки. Любую, какую она сочтет нужным. Согласна?