Любовь предусмотрена контрактом

Мужчина покачал головой.

— Твой дар в зачаточном состоянии, как и его потенциал. Когда — то в далеком будущем, возможно ты бы смогла посоревноваться с Рэйном ле Мераллем. Сейчас же никакая уникальность дара не сможет соперничать с тем огромным опытом и сплавом разнообразных магических сил, которыми он обладает. Думай дальше.

— У меня больше нет идей. Ничего из того, с чем я сталкивалась, не вызывало подобного эффекта.

— В самом деле, Дробь? Ничего? Ни разу?

— Я бы запомнила, — отозвалась едко.

Мужчина подпер локтем подбородок и вскинул брови.

Непроницаемая красота зла.

Сложно пылать гневом, глядя на венец творения пантеона Атроса.

— Просто скажи, — смирилась.

Антрацитовые глаза сузились.

— Почему я так опасен для Избранных, Дробь? — Совершенно иным голосом спросил Тинхе. Почти таким же стылым, как утро первых заморозков. Эта ледяная пустота будто заново вернула меня в стерильный мир. В тот день, когда Враг почти уничтожил его. — Почему боги опасаются доверять тем, кто контактировал со мной?

Одно из главных правил Центра — избегай Врага. Не говори с ним, не встречайся взглядом, держись подальше. Его нельзя победить.

Почему?

Ужас осознания огнем прокатился по коже, тут же сменяясь холодным потом.

— Ты говоришь о флере?

Флер — вроде особой ауры лэйтарцев. Он очаровывает, мешает мыслить здраво и снижает уровень критического мышления. Легко спутать с влюбленностью. Лэйтарцы им не злоупотребляют, чтобы не навредить разуму лэй. А если используют, то в качестве способа контроля. Но опять же, очень редко. Просто в этом нет смысла. На самих носителей дара флер не действует, а лэй настолько идеально дисциплинированы, что их незачем к чему — то принуждать.

А вот Странники пользуются этой особенностью вовсю. Во — первых, легкое очарование помогает, когда оказываешься в новом мире. Во — вторых, на Избранных флер действует очень эффективно. В свое время я спаслась от этой напасти только благодаря Малышу.

К сожалению, от обычных чувств, не вызванных магией, дар не спасал.

— Именно, Дробь.

— Нет — нет — нет. — Я вскочила с места и принялась расхаживать из стороны в сторону. — Нет у меня никакой лэйтарской ауры. Нет флера. Нет.

Я не такая как жители Золотой оси. Я не опасна для Избранных.

Я не контролирую, не подчиняю, не использую, не принуждаю…

— Ты проявляешь задатки Странника, — продолжал добивать меня Враг. — Странника дома Исследователей, конечно же. Твой дар подражает мне, любовь моя, так же, как дети подражают своим родителям.

— 7 -

Душно.

Я расстегнула несколько верхних пуговок блузки.

Легче не стало.

Флер.

Почему новость об использовании именно этой особенности золотой магии так шокирует? Я ведь подозревала. Как только Рэйн посмотрел тем завороженным взглядом, все сразу стало понятно. Но я предпочла отмахнуться и закопать мысли глубоко — глубоко, будто таким образом они могли стать менее реальными.

Опасаюсь, что усиление Малыша забирает мою человечность, способность любить?

— Это хорошая новость, — отозвался Тинхе, когда я бросила на него обеспокоенный взгляд. Откинув голову, мужчина наблюдал, как я мечусь по комнате. Безжизненный взгляд гремучей змеи, что гипнотически покачивается в ожидании подходящего момента для укуса. — Ты взволнована и несколько превратно трактуешь ситуацию.

Тинхе чего — то недоговаривал. В своем роде он такой же заложник привычек, как и Избранные. Работает по шаблонам. Бросает несколько утверждений, при этом недоговаривая важных моментов и позволяя оппоненту увязнуть в дебрях собственноручно построенных домыслов.

В робкой надежде я замерла посреди комнаты.

— Флер — еще не показатель принадлежности к дому Исследователей. — Осторожно произнесла. — Да и можно ли с уверенностью говорить, что я использовала именно его? Мастер священных дел Айрэма сказал, что не обнаружил никаких магических следов в ауре или сознании Рэйна.

— Золотую магию невозможно идентифицировать, если ты не лэйтарец. Не скромничай, Дробь. Ты отлично справляешься с путешествиями между мирами. Лучше любителей из других домов. Лучше некоторых моих коллег. Прекрасно взаимодействуешь с незнакомыми мирами. И самая близкая связь у тебя была со мной. — Непреклонно закончил он, плавным тягучим движением поднимаясь с кресла.

— Что это должно значить?

Мужчина приближался размеренной неторопливой походкой.

Не сводя с меня пристального взгляда, он поднес ладонь в черной перчатке к тонким губам. Ухватил белоснежными зубами кончик темной ткани и потянул, стягивая перчатку с руки.

— Тинхе, что ты намереваешься делать?

Врага явно позабавила моя реакция.

— Я всего лишь хочу проверить состояние дара. У нас же практические занятия, так? Хочу знать, с чем имею дело. Так что, можешь пока не переживать за честь и верность невесты Рэйна ле Мералля.

«Пока»?

Тинхе не тот человек, что впустую разбрасывается словами. Но спросить, что именно он имеет в виду, не успела. В очень срочном порядке меня взволновал вопрос иного толка.

— Раньше тебе не приходилось для этого оголяться, — взглядом указала на ладонь, когда мужчина небрежно заправил перчатку в карман узких брюк.

— Раньше я потакал иным граням своих желаний. Не напрягайся ты так, Дробь. Я не раб первобытных инстинктов. Не наброшусь зверем, чтобы возобладать над вожделенным телом. — Продолжал Странник, посмеиваясь над моей нервозностью. Что сказать, контроль у Тинхе на высшем уровне. Не раз убеждалась. Только в словах крылся не упрек за чрезмерную чувствительность, а легкое недовольство из — за преждевременных опасений. Мол, погоди, рано для паники. Вот минут через двадцать, там — да, займусь тобой всерьез. А пока наслаждайся моим благородством. Я весь такой безобидно — непорочный. — Небольшая диагностика дара. В свете последних событий она потребует более пристального изучения. Больший доступ, теснее контакт.

Звучало почти правдоподобно.

— И никаких уловок?

— Никаких. — Уверенно и серьезно. — К тому же, на ткани наряда, любезно предоставленного в твое распоряжение, имеется магический фон, способный исказить результаты.

«В самом деле, прекрати себя накручивать, — обратилась к разуму. — Будто на приеме у врача никогда не была. Раздевайтесь, дышите, покашляйте, поверните голову, наклонитесь».

Сделала глубокий вдох.

— Хорошо.

— Прекрасно. Могу ли я помочь тебе справиться со шнуровкой?

Сама невинность, само очарование.

«Нет, таких предложений врач не делает. А если делает, то никакой он не врач!»

Я нервно сглотнула и попятилась.

— Нет. Сама справлюсь.

Я не чувственная леди, падающая в обморок от любого намека на непристойность. Но с момента попадания в Крэйстан произошло слишком много всего. Проблемы не прекращали сваливались на спину одна за другой, и все больше они носили подоплеку интимного характера, а не угрозу жизни.

Мне бы чуть — чуть устойчивой почвы под ногами, да мозги вправить.

— Что произойдет, когда ты начнешь диагностику?

В одну такую проверку мне пришлось сражаться с Леди, орудующей хлыстом! В другую — Тинхе использовал флер.

— Боишься?

Кивнула.

— Чего, Дробь? — усмехнулся лэйтарец. — Того, что сделаю тебе больно или сделаю приятно?

— Я взрослый человек, — буркнула я. — Могу бояться нескольких вещей одновременно.

— В этот раз силу дара проверять не буду, — взгляд Тинхе на долю секунды задержался на моих пальцах, запутавшихся в шнурках, завязках и петельках. Поскольку репетитор в черном нуждался в доступе к солнечному плетению, я должна была ослабить шнуровку на корсаже и расстегнуть пуговицы на блузке. Что сложно проделать, не сводя взгляда с хищника, свободно гуляющего перед носом. — Поэтому боли не последует. Обещаю исключительно приятные ощущения.

Подкалывает, зараза.

А ведь раньше флирт был моим оружием!