Страница 5 из 55
— Нас не было тогда, но зато мы есть сейчас, — жизнерадостно улыбнулась Лаки, прогоняя его грусть. — Кстати, ты не забыл, что сегодня ночью праздник Йоль? Вот и отметим его все вместе.
— Вик, — окликнула она старшего брата, в этот момент что-то нашептывающего Саманте, и напомнила о недавнем разговоре: — Мы с тобой хотели устроить настоящий праздник Йоль.
— Конечно, устроим, малышка. Нарядим елку перед домом, разожжем костер, все сделаем, как надо, — довольно улыбнулся Вик, сразу представляя себя целующимся с Самантой под омелой. — А я уже подумал, что в этой суматохе ты забыла о празднике. Жаль только, что у нас нет настоящей омелы. Я тут походил по магазинам, они такую туфту предлагают, что та искусственная в нашей в гостиной в десять раз лучше.
— Ну, ты даешь, брат! — иронично поддела его Лаки, делая огромные удивленные глаза. — Не хватало, чтобы у нас, на празднике Йоль висела сомнительная омела, не имеющая никакого действия. Мы срежем ее по всем правилам в нашем лесу.
Она насмешливо наблюдала за лицом Вика, когда до него дошел смысл ее слов.
— В нашем лесу? — недоверчиво переспросил он, отказываясь верить услышанному. — Ты имеешь ввиду.… Но это очень опасно, ведь в лес не позволено входить без особого разрешения. Или ты обратишься к …прадеду, чтобы он дал распоряжение и…
Викрам осторожно подбирал слова, умом понимая, что Лаки ни за что не обратится к главе клана по такому поводу. Она и в более важных делах не обращалась к нему. Но и поверить в то, что сестра серьезно предлагает пойти в Заповедный лес, он тоже не мог. И не только потому, что это вызвало бы гнев господина Галларда. Смертельная опасность грозила каждому, осмелившемуся самовольно войти в лес. Его обитатели не любили подобных сюрпризов и безжалостно расправлялись с нарушителями границ их территории.
— В чем дело, Вик? Неужели, ты испугался? Да ладно, сама съезжу в лес за омелой. Бревно, пожалуй, не дотащу, а омелу — запросто, — спокойно размышляла она вслух.
— Никуда ты не поедешь! Обойдемся без омелы!
— Нет! В этом году мы встречаем праздник Йоль дома, и я хочу отметить его по-настоящему, чтобы наступающий год стал счастливым для нас. А для этого все надо сделать по традициям, — решительно заявила Лаки, отметая все возражения, какими бы объективными они не были.
— Мы сейчас живем не в Дармунде, чтобы соблюдать наши традиции, — тихо напомнил Вик, уже понимая, что переубедить сестру не удастся.
— Зато Дармунд живет внутри нас. И это невозможно исправить или забыть, — холодно и высокомерно отрезала она, давая понять, что не нуждается в его наставлениях или в разрешении, и поступит так, как хочет.
Алан постарался разрядить возникшее напряжение, чувствуя себя виноватым в их размолвке. Это ведь он несколько дней назад проявил усиленное внимание к необычному празднику Йоль.
— Лаки, возьми меня с собой, — с видом простака попросил он. — Я потащу бревно, да и омелу тоже. Она ведь небольшая.
— Хорошо, — уже непринужденно усмехнулась девушка. — Поедем вместе. Где-то через часок наша пара разрежет торт, и думаю, сразу же покинет этот зал, а мы с тобой сложим с себя обязанности свидетелей. Дорога займет часа три, примерно к одиннадцати будем уже дома.
— Наша пара тоже через час разрежет торт. Я попрошу Стивена об этом — сквозь зубы процедил Викрам. — Так что не пытайтесь смыться без меня. Ты слышишь, Лаки? — повысил он голос. — Хоть Алана пожалей, если своей жизнью не дорожишь!
— Смею тебя заверить, что ничьей жизни опасность не угрожает, — насмешливо протянула Лаки, довольная тем, что как всегда настояла на своем. — В противном случае, я не согласилась бы взять с собой Алана. Отец никогда не простит меня, если с ним что-нибудь случится.
— Кстати, отец… — спохватился было Вик, и сразу же был остановлен уверенным голосом сестры: — Даже не вздумай его привлекать, не поможет! Если я решила, что в этом году в нашем доме будет настоящая омела, значит, так и будет. Я хочу подарить ее Габриэлю, как мой запоздалый свадебный подарок.
Вик перебросился парой слов с возвратившимся за стол Стивеном, и тот согласно кивнул. Он сам был не прочь покинуть свадебный стол, чтобы испытать действие медового вина.
Арчи тоже не терпелось остаться с Тэсс наедине, и когда брат предложил ему первому, как новобрачному через час разрезать торт, охотно согласился. И даже решил форсировать ход свадебного торжества. Уже через двадцать минут, станцевав обязательные танцы с матерью и новоиспеченной тещей, Арчи подвел Тэсс к микрофону и объявил, что сейчас они будут разрезать свадебный торт. Но перед этим хотят поблагодарить своих свидетелей и вручить им небольшие подарки.
Это были золотые значки в виде двух соединенных колец, с соответствующими надписями «шафер» и «подружка невесты» и выгравированной датой свадьбы. С лукавой улыбкой Арчи предложил своим свидетелем самим надеть друг другу значки и обменяться поцелуем, тем самым дав обещание каждый год встречаться на годовщине свадьбы Тэсс и Арчи, где они всегда будут самыми желанными гостями.
Лаки растроганно слушала его душевные слова. Обычно на свадьбах свидетелей благодарили чисто символически.
Алан тоже не остался равнодушным к столь трогательному подарку, тем более, что ему официально разрешили прикоснуться к Лаки, чем он незамедлительно и воспользовался. Прикалывая значок к верхней части платья, он слегка погладил грудь, заставив девушку вспыхнуть от смущения, и не дав ей опомниться, сразу же прикоснулся губами к ее очаровательному ротику, задерживаясь немного дольше, чем положено при дружеском поцелуе. А затем с довольной улыбкой громко объявил окружавшим их гостям:
— У нас в Канаде целуются трижды, — и запечатлел еще по одному поцелую на ее щечках.
У Лаки задрожали руки от возбуждения. Ни один мужчина не вызывал у нее таких чувств, как Алан, и ей с трудом удалось принять непринужденный вид. Она с улыбкой закрепила значок на лацкане смокинга и слегка прикоснулась к щеке парня.
— Нет, нет! Давай уже, как у нас в Канаде, — шутливо запротестовал Алан, подставляя вторую щеку.
Но не стал ожидать невесомого поцелуя, а сам поцеловал девушку под одобрительные аплодисменты гостей. И решив воспользоваться ситуацией на всю катушку, самоуверенно заявил:
— А еще у нас свидетели танцуют заключительный танец, а потом целуются.
— Причем по-настоящему, а не клюют друг друга, — громогласно поддержал его Дерек и одобрительно толкнул Антэна в бок. — А парень-то не промах, сразу сообразил, как нацеловаться с девчонкой.
Но заметив напряженность во взгляде друга, сразу начал успокаивать его, проявляя при этом несвойственную ему наблюдательность.
— Да брось ты, твоей малышке это нравится. Она ведь не из тех, кто терпит ради приличия. Они оба без ума друг от друга, да ты и сам это видишь. Хорошо, что между ними нет кровного родства. Бог даст, и ты к сыну и дочери одновременно получишь зятя и невестку. Они отличная пара!
Дерек был прав. Лаки и секунду не терпит того, что ей не по нраву. А поцелуи Алана она принимала вполне благосклонно. И у Антэна появилась надежда, что его дети смогут быть вместе.
«Да, трудно быть отцом одновременно им обоим. Хорошо, если все сладится, а если нет? Даже представлять не хочется, что придется лечить разбитое сердце одному, а другую заверять, что она приняла единственно верное решение».
Под звуки веселой музыки Алан закружил Лаки в быстром танце и после последних аккордов наградил ее долгим поцелуем под восторженные выкрики зрителей. Порозовевшая от смущения и удовольствия, Лаки с легкой улыбкой церемонно поблагодарила Алана за танец и громко напомнила всем о торжественном моменте — разрезании свадебного торта.