Страница 10 из 17
Бронзовый торс одного искрит царапиной. Второй другой.
Светлая, подобно моей кожа, сухое, тугое тело. Словно в нём нет ни капли влаги или жира. Тугие мышцы обвивают тело, играя в свете фонаря. То вздуваются, то опускаются. Крепкие руки надёжно держат оружие, а влажный живот едва заметно дышит.
Сделала шаг назад, любуясь зрелищем. Нельзя, чтобы герцогиню поймали за разглядыванием. Но не смотреть невозможно.
Если женское тело подобно арфе, то это, мужское, как шпага. Такое же точное и быстрое, в котором нет ничего лишнего, ни грамма. Только сталь.
Выверенные движения, хруст гравия под сапогами. Я забыла как дышать. Словно сама стала оружием в мужских руках.
Контратака. Резкий, обманный выпад, и вот уже шпага почти у горла второго … Доля секунды … Гибкое тело складывается вдвое и выбивает оружие из рук атакующего.
Недавние противники жмут друг другу руки, тихо переговариваясь. А я, как в замедленной съёмке, слежу за мокрой от пота грудью … Слилась с каплей, скользнувшей с подбородка. Медленно, но не сумев впитаться в кожу, протекла по шее и упала на каменную плоть. Быстро пробежала, задев маленький сосок … живот с тонкой дорожкой волос. Завязки штанов не пустили меня дальше, а длинные пальцы провели по низу живота, затирая мой след.
Дыхание сперло, а наваждение рассеялось, стоило мужчине отвернуться и подволакивая за собой одну ногу взять ожидающую его трость.
Сделав несколько беззвучных шагов назад я вышла навстречу офицеру, приветствуя его кивком. Хочется провалиться сквозь землю, но ещё сильнее хочется, чтобы нахальный гость увидел и меня так, как видела его сейчас я. Чтобы так же смотрел, и не мог оторваться, борясь с желанием прикоснуться.
Прошмыгнула мимо маркиза, согнувшегося над бочкой с водой и стремглав понеслась к себе. Плеск воды и фырканье, как лошадиное, сопроводили моё бегство. Без остановок, без задержек. Не нужно мне еды! Ничего не нужно! Холодный душ и крепкий сон, который принесёт забвенье.
Только в спальне позволила себе выдохнуть, приложив ладонь к бешено бьющемуся сердцу. Стучит, как отбойный молоток в руках нашего кузнеца.
Слегка успокоившись, уже сняв платье, я задержалась у зеркала, разглядывая себя в белоснежном белье.
Зря я не наряжалась раньше. Уделяй я себе больше времени, скорее всего мне бы удалось избежать многих неприятных минут переживаний о собственной непривлекательности.
Да худовата, но скорее хрупка и изящна.
Грудь, хоть и поздно сформированная, скорее всего ещё немного подрастёт, пока же, можно её и корсетом приподнять, так она выглядит посочнее.
А вообще, эти новые дневные платья невероятно мне идут. Лёгкие и воздушные, словно невесомые, они не дают мне фигуру, а словно обрамляют имеющуюся хрупкость.
Ночь прошла … странно. Странные, волнительные сны то погружали меня, то выпускали на поверхность и я просыпалась вся в поту. И отнюдь не от жары.
Мужчина. Я не видела во сне его лица. Жаркие объятия, поцелуи … я плавилась как воск и целовала его с таким жаром, о существовании которого и не подозревала. Лицо, прикрытые веки, слегка колючие щёки и подбородок. Крепкая, широкая грудь, тугой живот … Ни сантиметра кожи я не пропустила.
Если когда-нибудь увижу его наяву, если он существует, то непременно узнаю по запаху. Я вся пропиталась им. Такой горький и терпкий, запах мужчины во сне смешался с моим и я уже не понимала, где заканчивается он и начинаюсь я … Никаких мыслей, никаких воспоминаний! Его руки сжимали и гладили. Пальцы входили в меня, а я сходила с ума от потребности в большем. Кричала, стонала, скулила … Собственное поскуливание до сих пор откликается тянущим чувством внизу живота, и сразу встаёт его запах.
Непередаваемое ощущение единения. Словно мы стали одним целым. Правильно и естественно, как будто так было и будет всегда. Я стала самой красивой, самой желанной на свете. Никогда ещё я не была так надёжно защищена от всех тревог и напастей, как сегодня, в его руках. Сухих, крепких, больших ладонях с длинными пальцами, каждый из которых мои губы теперь знают на вкус.
Это не было просто близостью, да и близости-то не было. Не смотря на то, что женщиной в полном смысле я ещё не была, но что такое мужские ласки мне известно. С Сибаиром мы заходили далеко. Очень далеко, почти до самой грани, которую переступить можно только в крепости. Только этот запрет меня и останавливал.
Это было примерно в половину хорошо, как сегодня. Откуда моему телу или подсознанию такое известно я не представляю, но если у меня когда-нибудь всё же получится добиться свободы, то к списку требований к будущему любовнику прибавился ещё один: он не должен быть слишком молодым (как Сибаир), и старым (как Дортконд). И с красивым телом. Да, это обязательно!
В последний раз хорошенько потянувшись, заставила себя вспомнить острый вкус его кожи, чтобы никогда не забывать, и потом узнать, когда встречу. Справилась с головокружением от нахлынувших образов, нашла глазами выброшенную во сне сорочку и отправилась в душ, на несколько мгновений задержавшись у зеркала. Мне кажется, или моя грудь стала немного больше? Определённо, не кажется! Точно, подросла!
День обещал быть прекрасным! Сковавшее вечером напряжение, долго не дававшее мне уснуть, полностью отпустило. Лёгкость, радость и необходимость свернуть горы вотпрямсчас!
Мурлыкая детскую песенку я закончила нехитрый туалет, собрав влажные волосы в свободную косу, надела лёгкое голубое платье с кружевным вырезом. Корсетом тоже не стала пренебрегать. Чушь, что это неудобно. Вовсе не обязательно затягивать его под завязку, грудь прекрасно приподнимается и так.
Шум моря вторит мне из открытого настежь окна.
Бабушкина настойка, – ещё одна блажь моей старушки. Красная, почти бордовая жидкость в стеклянном пузырьке. Давным-давно, когда я только начала созревать как девушка и узнала, что такое ежемесячные гости, бабуля вручила мне собственноручно сваренное зелье с наказом принимать его каждое утро. Не пропускать!
Уже позже я разобрала его на составляющие и удивилась составу. Вообще ничего особенного: витаминный сбор, общеукрепляющий, и непонятно зачем сок свеклы, который, кроме чёрного окраса моим и без того всю жизнь тёмным волосам, вообще ничего не даёт, только тонкий травяной аромат.
Я миллион раз могла уже сама себе начать варить эту настойку, но ба настояла:
– “Милая, позволь мне, когда ты не дома, хоть в такой мелочи заботиться о твоём здоровье”.
Рецепт не самый для меня интересный, поэтому и настаивать я не стала. Ведь и правда,-герцогиня любит готовить, особенно зелья, так пусть.
Где-то год назад я не столько из забывчивости, сколько из любопытства “забыла” принять настойку. Лиззи остановила меня у выхода из спальни с мягким, но не терпящим возражений напоминанием. Бабулиным голосом. Тогда бабушка во всю экспериментировала с домашним духом. Опытным путём выяснилось, что говорить через Лиззи слишком энергозатратно и, слава Создателю, прибегает герцогиня к этому “гласу всея Эстесадо” крайне редко.
– Леди Эльташа, доброе утро. – Проявилась Лиззи. Глаза в пол, тугие косицы, коричневое платье с кружевным воротничком. Дух всегда выглядит одинаково. Захотелось как раньше провести рукой сквозь эманации призрака. Так, забавы ради. – Леди Элеонора желает Вас видеть перед завтраком.
И растаяла, не дождавшись ответа.
Глава 8.
Планы грандиозные, энергии хоть отбавляй! Уверена, что сегодняшний день принесёт гораздо больше результатов, чем вчерашний!
Немного омрачает открытие природы старой книги. История ведьм уже настолько далека, многие сейчас вообще не верят в это. Ну а как может быть магия без магического резерва? Человек бывает двух типов, – бездарный, или с магическим даром. Размер магического резерва у каждого разный. Известен он с рождения. Его невозможно ни увеличить, ни уменьшить. Зельевар с большим резервом (ни один маг в здравом уме, с большим резервом не пойдёт в зельевары) может сутки напролёт вкладывать заклятья в сложные зелья. Я за раз могу заправить двадцать восемь несложных эликсиров. После я пуста, как дупло и мне требуется восстановление. Магия одна, не бывает у человека только стихийной или ментальной магии, просто, например, ба может с лёгкостью поднять свежесделанный труп и расспросить его, при этом даже не запыхается, а вот папа водник вряд ли и ритуал сумеет довести до конца. Не разработаны каналы. Обычно каждый в юности выбирает ту специальность, к которой тяготеет и всю жизнь совершенствуется в ней. Ба начала тренировки с эманациями смерти с двенадцати лет, а своего первого духа смогла вызвать только через год, и только с помощью наставника.