Страница 28 из 35
— Нет, не успею! Я завтра домой уеду! — отрезала Зоя. — Попрошу, чтоб мама мне денег на дорогу выслала.
— С ума ты сошла! — возмутился Федя и попытался урезонить беглянку, — дело до конца не довели, а ты дезертируешь…
— Идем-ка, что я тебе скажу, — Зоя втолкнула Федю в помещение почты и, сощурив глаза, зашептала: — Знаешь, какой сюрприз преподнес нам «мильтон»? Он всех по очереди допрашивает, как на следствии. И все про Инку…
Федя сел на скрипучий стул, удивленно уставился на девочку. Остренькое, с прыщиками на лбу и подбородке, лицо ее выражало тревогу и преданность. Лишь на губах блуждала какая-то непонятная улыбка.
— Не может быть! — усомнился Федя.
— Допрашивает, стращает! — упрямо, с ожесточением воскликнула Зоя. Бесцветные минуту назад глаза ее покраснели. Она достала крошечный платочек.
— Да не реви ты, — рассердился Федя. — С какой стати он к Инке придирается? Ведь надежнее во всем мире человека нет!
— Ты веришь мне? — Зоя придвинулась к Феде. — Скажи честно, веришь?
— Чудачка ты. Конечно, верю. Пошли. Это все Степкины и Олеговы проделки, — сказал Федя.
— Ты хороший, Федюк, — улыбнулась Зоя, заглядывая ему в глаза. — Недаром тебя Инка любит.
Федя все больше удивлялся.
— Четырнадцать «рокив», а ничего не смыслишь, — продолжала меж тем Зоя. — Инке ведь больше лет, чем тебе. Нет, правда. Девочки развиваются года на два раньше мальчишек. Мама мне говорила. Поэтому и привязанность у них проявляется раньше и сильнее… Только Инка хитрая!
Федя густо покраснел, и его лицо стало похоже на спелый помидор. Он выбежал на улицу. Зоя не отставала, продолжала вкрадчиво:
— Не давай Инку в обиду и меня. Хорошо?
— Ладно, — чтобы отвязаться наконец от Зои, буркнул Федя. — Будь спокойна!
По тому, куда шли местные школьники, слыша их мягкую нерусскую речь, в которой повторялись слова «Москва», «экспедиция», Федя понял, где остановились на отдых товарищи.
* * *
Строгие звуки трубы и требовательная дробь барабана заполнили двор Коршевской школы, сзывая пионеров.
Тревогу трубят, скорей иди на сбор,
Знамя вперед — встань рядом с ним!..
Тра-та-та, тра-та, та-ра-та, та-та!..
— Становись под вымпел отряда!
Когда официальная часть сбора окончилась, стало тихо, словно в класс вошел новый учитель.
— Вольно, — скомандовал Сашко. — Комиссар экспедиционного отряда Николай Сергеев сделает важное сообщение.
Коля оглядел столпившихся в дверях и коридоре коршевских ребят, сделал полоборота к участникам экспедиции:
— Нами пройдена большая часть маршрута… Все вы, наверное, чувствовали, что нам мешало в походе подозрение друг к другу. И все из-за того, что впереди нас или по пятам за нами шла машина Витьки Шапиро. Федюк не доверяет Степанчику, Олег за Иной следит. Начались ссоры. Среди пионеров этого не должно быть — мы одна семья! Кто, думаю, пакостит? И тут приметил, что по утрам один из участников похода отлучается от стоянки в лес. Куда, думаю? Ну, если Кама, то понятно: гербарий там у нее или муравьи. А если Инка, — натуру для своей акварели ищет…
— Да не тяни ты, — поторопили Колю ребята.
— Помнишь, Федя, на одной из ночевок, перед тем как разделиться на поисковые группы, я попросил у тебя фотоаппарат? Так вот, когда подозреваемый мной человек положил записку в условленное с Витькой место, я его и сфотографировал. Доложил, как положено, начальнику отряда Сашко и передал ему снимок. Вот и все.
Ох, как забилось сердце у Феди — начальника штаба! Во-первых, сейчас выведут на чистую воду Степку, и подозрения против Ины сразу отпадут. Во-вторых (это плохо), почему обошли его, Федюка, в таком важном деле и не проинформировали о готовящемся разоблачении? Подожди же, Колька-комиссар!
Сашко извлек из планшетки фотографии. Одну он передал Касыму, тот — Феде. Снимок был сделан плохо: на переднем фоне едва вырисовывался силуэт… нет, никак не Степанчика! Это наверняка была девочка. Она что-то привязывала к дереву. Вторая фотография попала Каме, и та сразу же завизжала:
— Знакомый почерк!
— Конечно, знакомый, — со знанием дела вмешался Олег. — Помните, точно таким же почерком была написана записка Антонине Антоновне, когда Федюк удирал… Ты не обижайся, Федюк, ладно?
— Я не обижаюсь… Но кто же все-таки предатель? — И он снова исподлобья взглянул на ничего не подозревавшего Степанчика.
— Давайте лучше прочтем, что сказано в записке, — предложил Сашко.
«След. стоянка в Золотом потоке, — по слогам с запинкой читала Кама. — Эксп. отряд разделился на три группы. Общий сбор в Коршеве. Там подробнее ты узнаешь. Часы, письма и чертежи в коляске мото у З.»
Сашко положил на стол серебряные часы Григория Ивановича Васютина и пояснил коршевским пионерам, каким образом они и письма Ивана Васютина оказались в штабе отряда.
— Кто же, кто же? — теряя терпение, закричали все.
— Козлова, вот кто! — громко ответил Коля и снял очки.
В классе наступила тишина. Она была продолжительной. Слышно было, как на всю комнату тикают васютинские часы, словно кто-то часто-часто стучал в оконное стекло.
— Наводчица — Зойка! — закричал, размахивая руками, Олег. — Жуликов навела на квартиру Васютина на Зацепе. В уголовном кодексе такое квалифицируется…
Не скоро понял Федя то, что происходило. Он все еще был под впечатлением разговора с Зоей на почте. Ему было очень обидно, что хитрая девчонка не только обманула его, но и ловко сумела завербовать в союзники. Вот и верь после всего такого людям!
Участники похода и местные пионеры, как и Федя, с удивлением оглядывали Козлову, словно впервые видели ее. Зоя не выдержала, отвернулась, в то же время метнув в Зарубина полный ненависти взгляд.
— Почему ты делала так? — тихо спросила Ина бывшую свою подругу. — Мы старостой класса тебя выбирали. Помнишь, в самом трудном году, когда нас с мальчиками в один класс посадили… Эх ты, Зоя! — Задохнувшись, Ина не могла больше продолжать.
— Да оставьте вы ее, — вдруг раздался в дверях голос проводника местной дружины Зины Гончаренко. — Какая она Зо-я!
Все притихли. Коршевская пионерка высказала мысль, которая почему-то никому не пришла в голову.
— Имя Зои!..
Пионеры, сжав кулаки, подались к Козловой. Голоса их дрожали.
— Исключить предателя из пионерской экспедиции! — предложил Коля Сергеев.
Ребята поддержали комиссара экспедиции. Сашко внимательно всматривался в их порозовевшие лица. Пусть будет так, как хочет коллектив, решил он. Поднял руку, попросил тишины.
— Сосновская, выдай Козловой продукты на дорогу до Москвы, а ты, Тажибаев, — деньги на билет. Все! — Вобрав в легкие воздух, Сашко скомандовал: — Под вымпел становись!
Козлова осталась на прежнем месте, у окна. Коля подошел к ней, резко повел рукой в сторону дверей:
— Прошу.
Низко опустив голову, девочка медленно вышла. Плечи ее вздрагивали.
— Пережиток капитализма, — проводил ее словами Степанчик Лукашин. — А еще в комсомол вступать хотела!
* * *
Шумел теплый дождь. Черные струйки его стекали на подоконник. Федя попытался прикрыть створки окна, но они не поддались, и он снова юркнул под простыню. Но сон как назло долго не приходил, а в голову лезли разные мысли.
Зойка Козлова! В позапрошлом году, когда было введено совместное обучение мальчиков и девочек, Федя пришел в смешанный класс первым. К нему подлетела веселая толстушка со стрижеными волосами, смешные прыщики на лбу у нее были чуть-чуть припудрены. Выкатив рыжие свои глазищи, она осмотрела мальчишку с ног до головы и сразу заметила, что и гимнастерка на нем сидит нескладно и из брюк он давно вырос. Фыркнув в розовую ладошку, пробубнила: