2177

– Остановимся тут, дальше идти не имеет смысла, – проговорил Маркус, оперевшись спиной на холодную стену, – Как ты?

– Вроде цела, пара ссадин, но это пустяки, – ответила Елена, щупая в темноте свое лицо и руки.

Постепенно привыкшие к густой тьме глаза смогли разглядеть уходивший далее тоннель. Узкие стены коридора словно зазывали посетить спрятанные там помещения и познакомиться с сокрытыми тайнами. Несколько людей также остановились и не стали уходить глубоко, то ли боясь заблудиться, то ли надеясь в скором времени вылезти наружу и продолжить свою рабочую деятельность. Удары от авианалета раздавались до сих пор, а потому вылезать в ближайшее время не стоило. Сколько времени прошло с начала атаки было не ясно. Люди, кто в одиночку, кто парами, расположились друг возле друга. В основном женщины. Из мужчин только Маркус и еще один, которому на вид недавно исполнилось восемнадцать. Такие редко встречались в Санктуме. Как правило, такие юнцы умирали сразу, пренебрегая полученными знаниями. Возомнив себя героями, они бросались, сломя голову, в бой. Те, кто действовал не столь бездумно, могли продержаться еще како-то время. Маркусу удалось выживать в течение девяти треклятых лет. Лишь полученное им ранение поставило жизнь под угрозу. Тот кошмар с ним останется надолго. Кто знает, возможно помогла ему в госпитале именно Елена. А может быть и нет…

Посмотрев на девушку, молодой человек смог разглядеть в ней человека, который испытывает боль и сострадание к каждому. Абсолютно не важно, кем являлся убитый или раненый и что из себя представлял до этого момента. Елена была готова помочь всеми силами. Должность, полученная ей еще в юности, служила призванием, оставляя при этом незаживающие на душе отметины. Глаза, наполненные болью, выражали смятение.

– Чертовы лжецы, победа близко! Ха! Видел я все собственными глазами, насколько близка эта победа! – произнес сквозь зубы паренек.

Некоторые присутствующие взглянули на него с нескрываемым удивлением.

– Я вернулся с фронта несколько дней назад, войска Трифероса подобрались к южным границам города, – продолжал свой рассказ парень, – Когда я был там, они находились на расстоянии нескольких сот километров.

– Что ты говоришь? – ополчилась на него одна из сидевших рядом женщин, – Мои сыновья сражаются там не один год. Защищают Терриум, а ты прячешься здесь!

– Люди, вы серьезно считаете, что все, что говорит этот старый мудак является правдой? – юноша встал в полный рост и схватился за голову.

Маркус заметил легкое искривление левой руки парня. Вероятно, он сломал ее на фронте. С такими легкими ранениями военные просятся назад, дабы продолжать воевать и защищать родину. Юноша же стоял здесь. И хотя сказанное вызывало сомнение и гнев большинства присутствовавших в этой подземке, Маркус принял слова на веру. Высказывать свои мысли вслух он не стал, чтобы не подвергать опасности ни себя, ни Елену.

– Все эти цифры, все его обещания – это все миф! – парень кричал и ходил взад-вперед.

Пара женщин и девушка встали и начали отчитывать его за подобные речи. Юноша обратился к той, чьи сыновья воевали на фронте.

– Вы серьезно думаете, что они еще живы? Там идет мясорубка! Если они настолько глупы, что готовы отдать свою жизнь за этот кусок говна, что пичкает нас баснями о светлом будущем, то туда им и дорога! – голос его срывался на крик.

Женщина встала и ударила его. Потом еще и еще раз. Парень не стеснялся принимать на себя все ее выпады, принимая все новые и новые пощечины. Наконец, она опустилась на колени, слезы полились из ее глаз. Разбитые вдребезги чувства выплеснулись наружу. Вероятно, парень затронул своими словами те мрачные предчувствия, которые она долгое время пыталась не замечать. Маркус чувствовал натянутый в темноте нерв. Словно струна он был готов лопнуть, тем самым раскрыв опасения каждого из свидетелей этой перепалки. Никто не нарушал возникшую тишину. Лишь вдалеке слышались шаги и разговоры уходящих еще глубже людей. Они пытались спасти свои жизни, прячась под толщей земли. Елена повернулась к Маркусу с вопросительным взглядом.

– Это правда? – ее голос отдавал эхом пустоты.

– Когда я был там, все действительно выглядело не лучшим образом для Терриума, – немного подумав над своим ответом произнес молодой человек.

– Значит ли это, что война скоро закончится победой… Трифероса? – спросила одна из сидевших рядом женщин.

– Мне сложно говорить об этом, я не знаю всей правды, – сказал Маркус, – впрочем, как и все.

Авиаудары, звук которых будоражил сознание еще некоторое время назад, прекратились. Означало ли это прекращение огня по Санктуму, оставалось неизвестным. Браслет Елены отчаянно завибрировал. На его экране горело уведомление с требованием явиться на рабочее место для ликвидации последствий. До ушей донесся низкий грубый голос из громкоговорителей снаружи. Судя по оповещению купольная защита была восстановлена. Каждый должен возвращаться к выполнению основных обязанностей. Оставаться в подземке дальше не имело смысла. Первыми к выходу стали подниматься женщины, что не участвовали в разговоре. За ними устремились те, кто не принял слова восемнадцатилетнего юнца за правду. Чертыхаясь и проклиная его, одна из них устремилась к свету, обгоняя идущих впереди. Маркус помог Елене подняться. Держась друг за друга они отправились за остальными. Парень, что несколько минут назад заставил всех усомниться в правоте власти, опустился на колени рядом с рыдающей женщиной. В попытках успокоить, он легонько коснулся ее плеча. Его старания оказались не напрасны, так как за своей спиной Маркус уже не слышал горького плача. Оглянувшись на них, он увидел, как юноша ведет женщину к выходу. Вереница людей тянулась к кусочку света наверху лестничной полосы. Достигнув ее, жители Санктума разошлись по разным сторонам. Патрульные высыпались на улицы с целью поднять всех, кто может передвигаться и отправить выполнять рабочие обязанности. Маркус заметил, как неподалеку полицейский подошел к лежавшей на земле девушке и приказал той встать. Она что-то ответила, показывая свою ногу. Гнев патрульного отразился моментально в его действиях. Он силой поднял девушку, которая тут же упала обратно. Проходя мимо них, Маркус смог расслышать слабый лепет раненой. До него донеслись слова «вывих», «не могу встать», «мне больно». Патрульный замахнулся металлической трубой и жестко приложился по ее коленной чашечке. Раздался звонкий стук и хруст, ознаменовавший потерянную навсегда ногу. Маркусу стало не по себе. Каждый из жителей знал, что основная задача полицейских – сохранение порядка и выполнение каждым своих задач. Метод осуществления контроля выбирался непосредственно патрульным в зависимости от ситуации. Детородные органы не повреждены, а все остальное приемлемые потери. Заставила на себя обратить внимание еще одна сцена. Женщина, что чертыхалась на парня в подземке, стояла возле одного из патрульных, указывая пальцем на в сторону. Полицейский достал из-за спины автомат и быстрыми шагами направился к Маркусу. Елена не заметила происходящего, лишь озираясь по сторонам. Надзиратель надвигался на пару, направляя на свою цель автомат. Учитель замер. Рука патрульного опустилась на плечо Маркуса, отталкивая того в сторону.

– Стоять! Ты, мразь, задержан и приговариваешься к казни за оскорбление власти! – маска на лице стража порядка придавала механический оттенок его голосу.

Восемнадцатилетний юноша в полном недоумении остановился. Женщина, что смогла унять свои слезы от возможной потери сыновей, стояла и опиралась на его плечо.

– Отойди немедленно от нее! – приказал надзиратель парню.

Молодой человек аккуратно похлопал по плечу женщину в знак извинения за свои слова и отошел. Полицейский подошел к нему. Резким выпадом вперед юноша попытался толкнуть стража порядка, застав того врасплох. Автоматная очередь раздалась моментально. Десяток пуль изрешетили грудь парня, оставив на одежде лишь отверстия, через которые мигом хлынула кровь. Парень рухнул на спину, отлетев от места на пару метров. Труп медленно сползал по лестнице обратно в темноту. Маркус со своей точки обзора видел лишь подошвы ботинок, которые исчезали за верхней ступенью.