Волк в зеркале

— Потому, что машина должна ездить, — философски заметил Юрка, выворачивая руль на повороте. — К тому же, с Базы всё лучшее Патруль обычно разбирает, у них вроде как работа опаснее. А на ведре с гвоздями ездить — зачем?

Лица Любы я со своего места не видел, но почему-то показалось, что она улыбается. Обернулся — и правда. Ну, значит, приходит в себя…

— Он просто боится машину без присмотра оставить, — ехидно вставил Андрюха, перекрикивая шум мотора. — Он тут шлялся с месяц не буду говорить где, так его «козелок» владельца успел поменять.

Судя по физиономии напарника, ему этот эпизод не доставил ни малейшего удовольствия — вон, зубы стиснул… Спросить, может? Не, зачем зря настроение портить — и так колдун постарался. До конца смены ещё далеко, сейчас около полудня, а заканчиваем мы в восемь.

— Заткнись, Стуков, — процедил Юрка, и я понял, что он начинает заводиться. — Будто сам не знаешь, кто в этом виноват…

— Молчу, молчу, — смешался колдун. Видимо, понял, что перегнул.

— Мальчики, не ссорьтесь, — внезапно услышал я хрипловатый голос Любы. — Вы все классные. Если б не вы — меня б сейчас уже не было…

— Найдёнову вон спасибо скажи, — огрызнулся Юрка, но, похоже, уже начал отходить. — Он, считай, в одну харю бандитов положил…

— Спасибо, — серьёзно сказала женщина, и я, даже не видя её лица, был уверен, что она в этот момент смотрит на меня. Чувство взгляда, о котором много говорят? Наверное. И ещё какое-то ощущение, словно я получил от неё лёгкий и тёплый, почти неощутимый толчок.

— Не за что, — машинально ответил я дежурной фразой.

— Да есть за что, Лёш… ой, извини, Игорь.

Я обернулся, не выпуская рукоять на приборной панели — неудобно на этом сиденье, и ремней нет, как бы не вывалиться на кочке… Да, смотрит на меня. Кто ж такой этот Лёша? Надо бы простукать вопрос. Как раз завтра-послезавтра — работаем мы сутки через трое. Можно и до Гидростроя доехать.

— Как же они тебя не попользовали-то, а? — прервал наши гляделки Юрка. — А, Любка?

На лице женщины не дрогнул ни один мускул.

— Вызовите духа, спросите, — бесцветным голосом отозвалась она. — А мне то неведомо. Наверное, с ведьмой не захотели связываться.

Уела… Юрка заткнулся, а у меня по спине пробежал холодок. А может она и вправду быть ведьмой? Настоящей?

Да ну, вряд ли. Колдуны на КПП её «просвечивали» всерьёз, а они и касание призрака могут определить, и эффект от укуса оборотня, даже если на человеке ни царапины…

Кроме того, никаких «ведьм» в инструктажах нет. Вот те, кто оживляет мёртвых, упоминаются — но отдельно указывается, что самая серьёзная банда «ангелов смерти» разгромлена ещё прошлой осенью, так что массовости ждать не стоит.

А Юрка — в своём репертуаре. Кто-то из ребят говорил как-то, что он ни одной юбки не пропускает. Но вообще народ особо не треплется — судя по всему, есть у напарника за душой что-то, что он не любит вспоминать… Так у каждого, если разобраться, больная тема найдётся.

Ехать тут недалеко, вряд ли сильно больше километра. Городок небольшой, до всего рукой подать… Потому и милицейские патрули тут обычно пешие, а мы потому и мобильная группа, что на транспорте. Здешние называют нас «мобильниками», «провалившиеся» — ОМОНовцами, какое-то словечко из их реальности, я пока не заморачивался, что это значит.

«Козелок» миновал красивый, но давно не ремонтированный бывший вокзал, из-за отсутствия нормальной железной дороги перестроенный в элитный развлекательный «Комплекс», и, протрясясь по разбитой Профсоюзной, кое-где подсыпанной щебнем, повернул в проулок к Управе — массивному старому серому зданию, похожему на бывший институт или что-то вроде того. Довольно быстро сдав Любу дежурному, Юрка вернулся в машину и сел за руль.

— Ну что, сгонять пожрать, что ли, пока тихо… — начал было он, но его прервал зуммер рации. Чертыхнувшись, Юрка нажал тангенту:

— Мобильная, слушаю.

— Давайте в «Волгу», — булькнул голос дежурного. — Там, похоже, кто-то нажрался, бузит.

— Что, больше некому алкашей усмирять? — начал было Юрка, но дежурный его резко оборвал:

— Дьяченко, совсем оборзел? Давай рысью! Ты и так на волоске висишь.

— Понял, едем, — буркнул напарник, заводя мотор. Скорчив гримасу, глянул на меня и резко сорвал машину с места.

«Волга» — небольшой бар с минимумом закуски и со слабым набором простенькой еды, но с выбором спиртного по принципу «не траванёшься и не переплатишь». Ехать до него — и полукилометра, наверное, не будет. Вообще странно — пить народ начинает обычно к вечеру, и пьют, конечно, крепко — других развлечений тут, в общем-то, почти нет. Но, учитывая, что оружие есть далеко не только у силовиков — нарываются не так часто, как можно было бы предположить. Милиция и мобильная группа бдят, опять же.

Но чтобы нализаться уже к полудню…

Когда мы приехали — стало ясно, что мы тут, в общем-то, не особо и нужны.

Перед входом, выходящим на улицу Работниц, застроенную древними деревянными двухэтажками, стояло человек семь-восемь — по виду работяги, заскочившие перекусить местными пельмешками, и не только. Потому что желающий нормально поесть днём пойдёт скорее в «Столовую номер один», которая буквально в полусотне шагов, на соседней улице — еда там в разы лучше, и не сказать, что сильно дороже. Вот только в столовой не наливают, и закрывается она рано — так что желающие «совместить» идут в «Волгу». Тем более, что «алкоконтроль» по всему городу чисто визуальный, никакого «дутья в трубочку» в тех же мастерских и в помине нет.

Так. Интересные у меня мысли всплывают. И ведь это чёткое воспоминание — что на алкоголь проверять можно специальным прибором. Что, выходит, просыпается понемногу мой многострадальный мозг? Я ведь знаю, именно что знаю это.

Люди окружали человека лет пятидесяти, а то и постарше, лежащего наполовину на вытоптанной тропинке, наполовину на недавно скошенной траве. Человек, на вид точно такой же работяга, как и остальные — холщовые штаны, замызганная куртка, — лежал, подтянув ноги в рабочих ботинках и прикрывая одной рукой живот, другой глаза, и тихонько скулил. Рядом валялась видавшая виды кепочка.

Решительно отодвинув кого-то, Юрка подошёл поближе, нашёл взглядом в толпе Давида, хозяина «Волги», крупного кавказца лет под 60:

— Дато, вы тут что его, ногами били?

— Ты что, дорогой! — почти не деланно оскорбился Давид. — Стоял, ел, выпил. Потом начал орать. Он уже давно так, каждый день приходит, чуть примет — и начинает… А сегодня вообще с этих… с катушек сорвался.

«Стоял» — столики в «Волге» высокие, без стульев. Вот не понимаю, в чём прелесть есть стоя, да ещё и водяры набулькиваться в жару?

— Так что, не первый день бузит, что ли? — Юрка нагнулся к лежащему, убрал его руку от глаз — тот заскулил погромче и снова прикрылся. — А раньше что не вызывали?

— Дык, на людей-то не кидался, — осторожно вставил один из работяг, судя по виду — из мастерских. Они часто ходят на обеде сюда или в «первую», им близко. — Выпьет и ноет. А сегодня…

— А сегодня — аж порвало его, — вставил другой, помоложе. Молодой и при том не колдун, а рабочий — значит, скорее всего, из «провалившихся». У этих колдовских сил нет и не может быть, колдовство — признак именно этого мира. — Прям завыл, что в городе чуть ли не Антихрист вот-вот появится, или уже появился…

— То ли непонятно кто, то ли непонятно откуда, типа того, — уточнил первый.

— Выл, дорогой, кидался на людей, мы вас вызвали, — примирительно сказал Давид. — А он вырвался, выскочил, и тут и упал… Вот поднимаем — не встаёт.

— А в другие дни, до этого, то же самое было? — уточнил я первую из фраз, сказанных Давидом.

— Ну да. Но обычно ныл, а сегодня…

— Он у тебя который день узюзюкивается в сопли, а ты ему который день наливаешь, — набычившись, сказал Юрка. — Закрыть бы твою забегаловку хотя бы на месяцок…

Было видно, что Юрка ничуть не шутит. Работяги загалдели, Давид всплеснул руками — дескать, сегодня «пророк» и не пил почти, и разговор пошёл было в иное русло, но напарник быстро отсёк трёп: