Страница 11 из 57
Они укатили, ЗиЛок же остался здесь — в кузове человек с ружьём так и сидел, а из кабины выбрались двое, мужчина и женщина, обоим лет за сорок, и пошли к видневшемуся за деревьями приземистому зданию — ага, столовая. Тоже можно зайти, будет кстати, время к обеду — а потом уж дела.
Народу в столовой, над входом в которую красовалось название «Сказка», было немного — пятница, день, большинство на работе. Под потолком вяло крутились спанкеры, большинство окон открыты — впрочем, ни то, ни другое не спасало от духоты. Взяв поднос, я пристроился в очереди за деревенскими, взял салатик и картошку с котлетой, компот — и недорого, и сытно. Остановился на секунду, подумывая, куда сесть, но мужчина-попутчик махнул рукой:
— Земляк, давай к нам! Вместе веселее.
Перед ним уже стояла кружка пива, у женщины компот — она, что ли, за рулём? Впрочем, милиция тут на алкоголь не проверяет, ну а если нажрался и угробил машину — то ты сам кузнец своего несчастья… Машины тут почти что на вес золота.
Я не заставил себя упрашивать — тем более, у меня есть тема для разговора. Мужик представился как Сергей, женщина назвалась Еленой. Они и правда оказались из Кикино — ну и отлично… Под пиво, конечно, разговор пошёл бы лучше, но не стоит пока — слишком уж жарко.
Поболтав на нейтральные темы — люди явно готовы пообщаться с тем, кто не из их «общины», — я улучил момент и как можно более нейтрально поинтересовался:
— А в Виковщине что сейчас, спокойно?
Женщина как-то странно посмотрела на меня, но мужик, не заметив этого, кивнул:
— А что там будет, она нежилая. Да и ездят там мало.
— Серёж, а помнишь эту историю, с сумасшедшим…
— А, ерунда, — отмахнулся мужчина. — Кто ж нормальный в лес в одиночку полезет. Ещё небось с перепоя, вот и словил белочку.
— А что за история? — заинтересовался я.
Как выяснилось, по осени из леса со стороны Виковщины прибежал человек, буквально обделавшийся от страха. Что случилось — толком никто так и не узнал, сумасшедшего довольно быстро забрали городские, но «осадочек», что называется, остался. Допивая пиво, Сергей уточнил, что дорога на Ладогу объявлена условно-безопасной, хотя там и волков видели, в том числе крупных. А вот мелочи зато не видать, да и со стороны волков нападений уж с полгода не было — хотя, конечно, без оружия по лесу никто не поедет.
В общем, ответов особо нет. Каращук явно что-то знает, но уточнять не стал — хотя логично было бы услышать «Б» после того, как он сказал «А»…
Мы вышли из столовки, попрощались. Сергей полез в кузов, забрав у «стражника» ружьё, а тот потопал в столовую — ну да, груз надо сторожить, даже в городе — в Гидрострое, говорят, нравы не столь строгие, как в Вокзальном.
Еле открыв тяжеленные дубовые двери, я вошёл в мэрию, поинтересовался у дежурного, где можно подать заявку на розыск человека, и меня отправили по длинному, прокуренному коридору. В темноватом кабинете я заплатил налог и заполнил бланк заявки. Ненавижу перьевые ручки, хотя пользоваться умею, конечно — хоть и не помню, откуда. Руки помнят, что называется.
Сидящая за столом женщина лет сорока пяти, чрезмерно накрашенная, с сомнением повертела заявку:
— Точно больше данных-то нет? Совсем мало. Может, хоть адрес или возраст?
— Нету больше ничего, — развёл я руками. — Самому интересно. Говорят, на меня похож.
— Что мне с твоей физиономией делать, тут же не компьютер, — буркнула женщина. — Зайди часа через два.
Тоже, значит, из «провалившихся» — только они говорят про «компьютеры». Я такое чудо техники и не видел ни разу — или видел, но напрочь забыл. А вообще, работа тут любому найдётся, если человек работать хочет и умеет. Другое дело, что большинство работы делается руками.
Ну что, нет смысла тут торчать — лучше уж на улицу. На небе — ни облачка, пот градом льёт, хоть я в одной рубахе с коротким рукавом. В такую погоду надо загорать либо пить пиво в тенёчке, а не делами заниматься… Но пиво подождёт — дела важнее.
Я отошёл чуть в сторону и сел на видавшую виды скамеечку под разросшимся деревом, у памятника Ленину.
Что мы имеем в сухом остатке? Много раз об этом думал за прошедшие месяцы, но ни разу не пришёл к мало-мальски весомому выводу.
Судя по внешности, мне около полтинника. Есть навыки обращения с оружием, и неслабые — но в Вокзальном меня до вчерашнего дня никто ни разу не опознал. Значит, если я «из здешних» — то жил не в Вокзальном. А где? Да где угодно — Гидрострой, Бумажный, Ладога… Или многочисленные деревни и хутора. Вот за Гидрострой аргументы есть — проверим, и, надеюсь, уже сегодня. Остальные города заметно дальше, туда просто так не скатаешься.
Могу быть и из «провалившихся» — но нет ни воспоминаний, ни навыков. Компьютеры, электронные телефоны — эти словечки встречаются часто, но в душе ничего не ворошат. Фотоаппарат — вот это, да, задевает, явно держал фотоаппарат в руках, но что снимал, при каких обстоятельствах — ноль. Не помню.
Тут есть «анклавы», в которых «провалившиеся» живут своей тесной компанией. Был в таком в Вокзальном — не зацепило. Не тянет меня туда — значит, «провалившиеся» мне чужды.
Кто же я такой, в конце концов? Откуда взялся?
Люба — пока что единственная ниточка, и то очень сомнительная. Вдобавок с ней куча своих непоняток — хотя бы потому, что её хотели убить, и не просто убить, а с ритуалом и в подходящем для ритуала месте. Выходит — главарь изгоев твёрдо знал, что делает. Жаль, как жаль, что пришлось его шлёпнуть… Ну что поделаешь — или он, или Люба, в тот момент выбора не было.
Так, стоп. Управа этим случаем заинтересовалась — значит, он нетипичный. А кто сказал, что он был бы нетипичным, скажем, здесь, в Гидрострое? Может, как раз тут что-то похожее уже было?
Это вариант. Чем быстрее будет разобрано дело Любы — тем быстрее она ответит мне на кое-какие вопросы. Конечно, не исключено, что наша Управа уже связалась с Гидростроем, и я, мягко говоря, опережаю события… Вот только сидеть на месте совершенно невмоготу.
Тут должна быть милиция — точнее, она тут называется «силы безопасности». Сходить? Адрес без труда узнаю в «мэрии». Я лицо неофициальное, вообще у меня сегодня выходной, но карточка мобильной группы при мне — значит, коллеги, сразу лесом могут не послать, есть шанс. Главное — в разговоре ограничиться тем, что было при ликвидации бандитов, не выкладывать ни в коем случае узнанное от Каращука.
Я встал и зашагал к мэрии.
Силы безопасности, оказалось, располагались совсем недалеко, во дворах. Пройдя метров двести по бульвару, я свернул меж старыми, облезлыми кирпичными домами, судя по виду, построенными лет 80 назад, когда строился город. А вот и оно — скорее всего, как и у нас в Вокзальном, бывший детский садик, очень уж здание характерное, этакий небольшой двухэтажный особнячок, рядом стоят УАЗик-«козелок» и «буханка». У входа курят трое парней, все с оружием — у кого пистолеты на поясе, у кого в подмышечных кобурах — я кивнул им, получил в ответ лёгкие кивки. Судя по всему, особого завала сегодня у милиции нет — вон, даже не все машины на выездах. Тут у них, похоже, нет деления на милицию и мобильную группу, как у нас.
Войдя в полутёмный холл с «вертушкой» и пустующим зарешёченным «обезьянником», я предъявил сидящему в закутке дежурному свою карточку и спросил, свободен ли кто-нибудь из начальства. Да, именно так — начинать, так с главного, потому что толковый опер без указания руководства слова не скажет.
Откуда я это знаю, а? Знаю ведь.
Дежурный снял трубку телефона:
— Сан Матвеич, тут посетитель, коллега из Вокзального… Вы не заняты?
Выслушав ответ, вернул мне документ, указал внутрь и выдвинул лоток:
— Направо по коридору, третий кабинет. Пистолет сдайте.
Я, не удивившись, молча сунул ТТ в лоток, получил взамен жетончик, словно в камере хранения, провернул вертушку и пошёл по коридору. А, вот и третий — обычная деревянная дверь с табличкой «Майор А.М.Тихонов». Постучался, толкнул.