Страница 15 из 33
Гурджиевская философия природы связывает воедино две научные гипотезы, принадлежащие совершенно различным областям: антропический принцип и "гипотезу Геи".
ГУРДЖИЕВ И ТЕОРИЯ СИСТЕМ
Удивительное сходство можно обнаружить также между Гурджиевскими идеями и теорией систем, появившейся несколько десятилетий спустя формулировки его учения. В этой связи нужно отметить, что в Гурджиевской терминологии слово "система" появляется, когда он говорит об "Общесистемном гармоничном движении", "общесистемной гармонии" или "общим систематическом движении"[68].
Современная теория систем появилась, как отказ от классического реализма, не соответствующего данным современной науки, и как попытка упорядочить сложные взаимоотношения, проявляющиеся во всех областях реальности и особенно в физике. Системный подход происходит из таких разнообразных областей науки, как биология, экономика, химия, экология и физика. Конечно, мы не будем рассматривать здесь технические или математические аспекты различных теорий систем, а взглянем на теорию систем как на видение мира, что так хорошо описано Эрвином Ласло[69].
Косвенным образом мы проследим параллели между Гурджиевской философией природы и теорией систем.
Перед тем, как перейти к отличиям (которые не менее интересны), позвольте обобщить эти параллели:
1. Мы можем представлять Вселенную великим целым, гигантской космической матрицей, в которой все находится в вечном движении и энергетическом формировании. Это Все регулируется универсальной взаимозависимостью. По Гурджиеву, эта взаимозависимость обусловлена действием прерывности — характеристикой закона семи и закона октавы. "Закон октав объединяет все процессы Вселенной"[70]. Это единство не статично; оно заключает в себе дифференциацию, многообразие, появление иерархических уровней, относительно независимых систем, "объектов", рассматриваемых как локальные конфигурации энергии. По Гурджиеву, появление этих свойств обусловлено существованием различных материй-энергий и действием закона трех.
2. Различные системы представляют собой множества элементов, взаимодействия между которыми нельзя свести к нулю: отсутствие взаимодействия означает смерть, исчезновение системы, ее распад на составные части. Само существование системы означает, что она — не просто сумма ее частей. Итак, по Гурджиеву, системой можно назвать все, учитывая, что каждая отдельная частица Вселенной оживлена движением, и что часть всегда соотносится с целым. В этом случае очень четко видно, что множество частей — больше, чем их простая сумма.
3. Открытость системы, ее взаимодействие с другими системами предотвращает ее дегенерацию, смерть из-за неизбежной деградации энергии и увеличение беспорядка. Таким образом, для обеспечения многообразия мира, вечного и универсального энергетического обмена должна быть создана "система систем", система гигантской и непрерывной нераздельности, как вертикальная гарантия "жизни" остальных систем. Открытые системы действуют, по словам Эрвина Ласло, "как модули координации природной иерархии"[71]. В Гурджиевской космологии открытость создается комплексным действием закона семи, но этот предмет слишком объемен для данной статьи[72]. отметим лишь две характеристики, обуславливающие открытость: (1) "Любая нота любой октавы может быть любой нотой любой иной октавы, проходящей сквозь нее" и (2) "Каждую ноту любой октавы можно рассматривать как октаву на другом плане. Каждая нота этих внутренних октав опять-таки содержит в себе целую октаву"[73]. Это второе свойство придает цепи систем вид дерева.
4. В отличие от редукционизма, объясняющего многообразие как субстанцию, общую для различных систем, теория систем, как и Гурджиевское учение, рассматривает общую организацию. Эта общая организация имеет энергетическую природу; энергия предстает, как объединяющая концепция "субстанции" — "кристаллизованной" формы энергии — и "информации" — "кодированной" формы энергии. По Гурджиевской космологии, общая организация обусловлена совместным действием закона трех и закона семи. Эти законы обеспечивают неизменность энергетической структуры и стабильность естественных систем.
5. Естественные системы образуются из самих себя; они создают себя во времени. Естественные системы избегают устойчивости, эквивалентной дегенерации и смерти, благодаря достижению — посредством открытости другим системам — стабильности в неустойчивости. Итак, неустойчивость становится источником эволюции и творения. Самоорганизация и самосотворение естественных систем — несомненные признаки свободы, но свободы, действующей в рамках согласованности и совместимости с необходимой динамикой Всего.
Эти характеристики можно встретить и в космологии Гурджиева. В Гурджиевской Вселенной сосуществуют детерминизм и индетерминизм. Различные семеричные циклы могут эволюционировать или инволюционировать; они могут быть связаны между собой самыми разнообразными способами. От этих взаимосвязей зависит самоорганизация и самосотворение различных систем. Наконец, особо выделяется роль флюктуаций:
"Закон октав объясняет многие явления в нашей жизни, которые иначе понять невозможно. Первое — это принцип отклонения сил. Второе — тот факт. что в этом мире ничто не стоит на одном месте, не остается тем, чем было; все движется, все куда-то перемещается, все меняется и неизбежно или развивается, или идет вниз, ослабевает и вырождается, иными словами, все движется или по восходящей, или по нисходящей линии октав. И третье — что в развитии восходящих и нисходящих октав постоянно происходят флюктуации подъемы и падения"[74].
Как в подобной философской форме рассматривать теорию систем? Как естественную философию? Определенно нет, поскольку ее гипотезы выходят за пределы изучения естественных систем, давшего толчок ее появлению. Скорее, это попытка создания современной философии природы[75], которую можно методологически сравнить с Гурджиевской космологией. Верно и то, что теория систем в значительной степени пренебрегает квантовой физикой и астрофизикой, что безусловно снижает ее философский интерес, как попытку дать общее описание Вселенной.
Если параллели между теорией систем и Гурджиевским учением весьма интересны, то различия между ними не в меньшей степени поучительны:
1. Теория систем, завораживающая во многих отношениях, тем не менее становится чрезвычайно расплывчатой и туманной, когда речь заходит динамическом описании единства многообразия, или многообразии единства. С другой стороны, согласно Гурджиеву, "Число фундаментальных законов, управляющих всеми процессами в мире и в человеке, очень невелико. Разные сочетания немногих элементарных сил создают все кажущееся многообразие явлений"[76]. Этот гипотетически-дедуктивный метод, которым пользовался еще Кеплер, встречается и в современной науке. Мы постулируем некоторое число законов, часто очень абстрактных, математических, а посему далеких от непосредственно наблюдаемой реальности; мы выводим следствие этих законов и сравниваем результаты с экспериментальными данными. В Гурджиевской космологии фундаментальными законами Вселенной являются закон трех и закон семи (или октав). В его философии природы эти законы имеют полностью аксиоматический характер. Труды Гурджиева и Успенского являются свидетельством плодотворности подобного подхода. На мой взгляд, основная слабость современной теории систем — именно в отсутствии аксиоматического подхода.
68
Г.И. Гурджиев, "Рассказы Баалзебуба своему внуку".
69
E. Laszlo, "The Systems View of the World".
70
П.Д. Успенский, "В поисках чудесного".
71
E. Laszlo, "The Systems View of the World".
72
См. П.Д. Успенский, "В поисках чудесного", и Г.И. Гурджиев, "Рассказы Баалзебуба своему внуку".
73
П.Д. Успенский, "В поисках чудесного".
74
Там же.
75
Erich Jantsch, "Self-Organizing Universe".
76
П.Д. Успенский, "В поисках чудесного".