Страница 4 из 58
В последние месяцы своей жизни историк с воодушевлением воспринял идею переиздания «Государя всея Руси», предпослав второму изданию книги краткую вступительную статью и собственноручно внеся ряд рукописных правок в текст 1991 года. К сожалению, увидеть плоды своей работы в опубликованном виде ему не удалось… Несомненно символичным было то, что уход историка из жизни случился в Великий четверг, накануне праздника православной Пасхи; не менее символично и то, что 13 апреля – день смерти Юрия Георгиевича – это еще и дата гибели одного из любимцев профессора Алексеева – адмирала Степана Осиповича Макарова. Историю, Россию и флот Алексеев беззаветно любил всю свою жизнь; любил он свою крепкую семью и всегда получал от нее поддержку. Сбылась и его мечта, о которой он говорил неоднократно: быть похороненным на родной земле, в своем родном городе.
13 апреля 2017 года скончался действительно выдающийся русский Историк, патриот и Гражданин своей страны, один из крупнейших представителей школы отечественной историографии; Алексеева не только уважали, но и любили коллеги, его порядочность, внутреннее благородство и невероятная сила воли не могли не вызывать восхищение; к тому же Юрий Георгиевич был исключительно добрым человеком, постоянно оказывавшим деятельную поддержку всем своим собратьям по историческому цеху, да и просто знакомым…
Думается, что в 2017 году – в столетний юбилей Февральской и Октябрьской революций, каждая из которых представляла собой, по сути, распад устоявшейся государственности, напомнить соотечественникам об идее приверженности единства России, повторюсь, стержневой в творчестве Ю. Г. Алексеева, будет отнюдь не лишним. Поэтому переиздание «Государя всея Руси» – «главной», по его собственному определению, книги профессора Алексеева выглядит более чем своевременным. Надеюсь, что эта классическая биография создателя единого русского государства – Ивана Великого – будет интересна самому широкому кругу читателей.
А. С. Пученков, доктор исторических наук
Введение
Памяти Александра Ильича Копанева – историка России
В мировой истории XV век, особенно его вторая половина, занимает особое место, знаменуя конец Средневековья и начало Нового времени.
Менялась политическая карта Европы и мира. Многовековая Реконкиста закончилась победой испанского народа. Королевства Кастилия, Леон и Арагон объединились в могущественное Испанское государство. Португальские и испанские каравеллы смело устремились в безбрежный океан и положили начало эпохе Великих географических открытий, а вместе с ней – созданию колониальных империй в Старом и Новом Свете.
Во Франции после хаоса Столетней войны королевская власть, опираясь на среднее дворянство и растущую мощь городской буржуазии, обуздала при Людовике XI политические притязания феодальных сеньоров и самого сильного из них, герцога Бургундского. Вступив в XV век в условиях, когда половина страны была оккупирована англичанами, Франция к концу его превратилась в одно из самых мощных государств Европы и бросила вызов средневековой Германской империи.
Англия, после блестящей победы при Азинкуре державшая в своих руках корону французских королей, потерпела поражение в борьбе с французским народом, поднявшимся на спасение своего отечества под знаменем Жанны д’Арк. Триумф Плантагенетов на континенте сменился братоубийственной войной Алой и Белой роз, в которой нашел могилу старый строй феодальной Англии. Новая монархия Тюдоров с ее сильной королевской властью начиная с Генриха VII гораздо больше, чем когда бы то ни было раньше, опиралась на города с их складывающимся капиталистическим укладом и новыми, буржуазными интересами. Превратившись в один из главных очагов растущего европейского капитализма, Англия на рубеже XV–XVI веков готовилась к борьбе на мировых морских путях.
Другой очаг капитализма развивался в Нидерландах, формально находившихся пока еще под эгидой Германской империи, и в богатых германских городах, чьи банкиры ссужали деньгами самого императора. Но если в Англии и Франции развитие новых, буржуазных отношений сопровождалось усилением королевской власти и созданием централизованных государств, то в Германии Фридриха III и Максимилиана I продолжала господствовать чисто средневековая система сложной, многоступенчатой феодальной иерархии с могущественными сеньорами, готовыми оспорить власть и авторитет императора. Противоречия между средневековыми наднациональными претензиями старой императорской власти и реальными интересами княжеств и городов, между консервативными феодальными традициями и ростками новых отношений неумолимо влекли огромную, архаическую по форме империю к закату в огне грядущих междоусобных войн.
В Италии буржуазные отношения в развитых городах Севера сочетались со средневековой архаикой Юга. Расцвет политической власти, экономики и культуры во Флоренции, Милане, Генуе и Венеции не привел к объединению страны в рамках единого национального государства. Слишком велики оказались противоречия между городскими республиками и княжествами, уравновешивающими друг друга в борьбе за господство в стране. Италия жила под тенью римского престола и его вселенских амбиций. Самая передовая в Европе культура причудливо сочеталась с узким политическим кругозором и эгоистическими местническими интересами. Это порождало бессилие страны, превратившейся в яблоко раздора и арену кровавой борьбы между империей, Францией и Испанией.
XV век – расцвет державы Ягеллонов, могущественных королей Польши и великих князей Литвы. После великой победы славян в Грюнвальдской битве Тевтонский орден вынужден был признать Пруссию вассальным владением польского короля. Росла морская торговля через Гданьск, развивались культурные и политические отношения с Западной Европой. Долгое царствование Казимира IV прошло под знаком усиления Польского государства. Осторожный и ловкий политик, король Казимир соперничал с императором и пытался, порой успешно, закрепить за своей династией власть в Чехии и Венгрии. В Польше развивались города и городское право по немецкому образцу и в то же время в неприкосновенности оставались старые феодальные отношения, сохранялось и усиливалось политическое и экономическое могущество магнатов. Королевская власть Ягеллонов в Польше в большей степени, чем где бы то ни было в Европе, вынуждена была считаться с привилегиями ясновельможных панов, владевших целыми городами и округами. Хотя могущество и своеволие земельной аристократии в XV веке еще не привели к роковым последствиям, они несли в себе угрозу грядущей слабости Польши.
Другая половина державы Ягеллонов, Великое княжество Литовское, простиралась далеко на восток, до подступов к Пскову и Новгороду, Твери, Москве и Рязани. Огромное государство, находившееся в династической унии с Польшей и испытывавшее нарастающее (особенно к концу века) польское и католическое влияние, включало и коренные русские земли, входившие прежде в состав Древнерусского государства. Противоречие между польско-католической ориентацией государственной власти и феодальных верхов и традициями русского православного населения – характерная черта литовской половины монархии Ягеллонов.
На юго-востоке Европы поднимал свое зеленое знамя воинственный Османский султанат. Гибель Византийской империи под ударами османов, захват ими Греции, Болгарии и Сербии выводили империю Мохаммеда II и его наследников на подступы к самому сердцу Европы и превращали османов в страшного врага итальянских республик на Средиземном море. Угроза османского нашествия – одна из доминант европейской политики XV века – особое значение имела для ближайших соседей Русской земли.
Средневековое мироощущение кончалось вместе с феодальными войнами, на смену ему готово было прийти новое представление о мире, об обществе и о человеке. Складывалась новая культура Европы, формировался человек Нового времени. Пышный расцвет Высокого Возрождения в Италии бросал яркий отблеск на культуру других стран. Идеи гуманизма распространялись всюду по Европе. Человеческий дух освобождался от пут схоластики и средневекового формализма.