(не) истинная. Полюбить вновь

Месяц за месяцем Лайонель приближался к своей цели. И вот уже никто не смог бы узнать в обросшем загорелом мужчине бывшего наследника престола, повесу, что разбил не одно женское сердце. Стоя напротив ворот во владения Эдмунда Саффолкского, он думал лишь о том, как далеко упадёт отрубленная палачом голова предателя.

Ему сразу же повезло — удалось устроиться разнорабочим в замок. Помощники на конюшне всегда были нужны, и его с радостью взяли, тем более что прошлый совсем не справлялся с лошадьми.

— Не пить, девок на сеновал не водить. — Очередное напутствие конюха, и теперь он на законных правах мог находиться здесь.

— Так работа очень уж нужна. Буду стараться! — Лайонель постарался придать себе вид недалёкого и не очень умного парня, который только и годится, что навоз лопатой собирать. Как он понял из опыта, на таких меньше всего обращают внимание. Ну крутится тут парнишка, да что он понимает-то? Грязный, плохо пахнущий, весь лохматый, он, наверное, и считать-то не умеет. Именно так прежде и думал сам Лайонель, когда кто-то ему встречался на пути не в камзоле и без перчаток на руках.

— Да, судьба-судьбинушка. А раньше я над такими посмеивался, не обращал особого внимания. — Вникая в быт простых людей, постепенно он начинал понимать их всё больше. Их желания были просты, но от этого не менее важны. Многие из встреченных им селян мечтали о здоровых детях, о хорошем урожае пшеницы, о том, чтобы не было засухи, а ещё о том, чтобы на престоле сидел тот, кто сможет дать им всё это. И в этом он собирался им непременно помочь.

Через несколько месяцев служба в роли уборщика навоза принесла свои плоды, и за прилежную работу его даже немного повысили.

— Повезло тебе, Нель. — Старший конюх ободряюще похлопал его по плечу. — Леди не часто выезжает, предпочитая всё больше пешие прогулки. Но готов ты должен быть в любое время.

— Я понял вас, буду стараться. — Лайонель не мог сдержать улыбки. Всё шло хоть и медленно, но в верном направлении. Вестей от брата он не получал, но знал, что тот тоже проводит немалую работу для того, чтобы изменить существующий порядок.

Теперь Лайонель мог сопровождать жену герцога при конных прогулках, ведя гнедого за уздечку. В такие моменты он старался шуметь как можно меньше и делать вид, что его здесь и вовсе нет — так было больше шансов услышать нужную ему информацию. Сейчас он как никогда радовался, что аристократы не обращают внимание на тех, кто ниже их по статусу, относясь к ним как к мебели, как к полезному предмету интерьера.

— Сегодня после обеда приготовь вон ту кобылу для герцогини. Её светлость желает прогуляться. И вон того вороного, она будет не одна. — Указания от конюха были получены, и Лайонель принялся быстро исполнять поручение. Любая оплошность, даже самая незначительная, могла стоить ему места. А если его выгонят, то снова вернуться на работу в герцогство будет проблематично. Даже при приёме на должность в конюшне он беседовал с управляющим, и тот взял образец его ауры, чтобы в случае кражи или какого-либо происшествия его сразу могли опознать по слепку. Такое практиковали некоторые герцогства, снижая тем самым уровень преступности, ведь ни одно противоправное действие не могло остаться безнаказанным.

Когда у загонов показались две женщины, к их приходу уже всё было приготовлено: лошади запряжены, попоны накинуты, а сбруя надета.

— Жаклин, предлагаю прогуляться вон до того пруда. — Знакомая герцогини показала направление, и отправились неспеша в путь.

Лайонель шёл сбоку и чуть позади, готовый, если вдруг что-то пойдёт не так, успеть на помощь женщинам. Ступая так тихо, как только было можно в неудобной деревенской обуви, он весь превратился в слух, надеясь услышать что-нибудь интересное.

— Ах, ты не представляешь, как нынче всё стало плохо в герцогстве. — Жаклин замолчала и начала нервно теребить поводья, словно не решаясь говорить дальше.

— Тоже неурожай? Ты не представляешь, как мало мы соберем в этом году. — Её подруга подпустила лошадь чуть ближе, чтобы не пропустить подробности. Стандартный обмен любезностями был окончен, и пришло время для настоящих сплетен.

— Я хотела заказать новые платья. Как раз скоро начнётся новый театральный сезон. Выбрала всё как обычно, самые дорогие ткани, к ним фурнитуру и кружево.

— И что же герцог?

— А он, ты не поверишь, предложил купить ткани чуть подешевле. И как я, жена советника короля, должна буду показаться в таком виде в обществе? Немыслимо. — Жаклин достала из нагрудного кармана платок и промокнула несуществующие слёзы.

— И что же ты? — Вторая собеседница уже предвкушала, что завтра расскажет в салоне и какая сплетня будет самой горячей в этом сезоне. Ещё бы, у самой жены герцога — и платья не из самой дорогой ткани. Не зная, куда смотреть, никто бы и не заметил, но теперь-то уж она знала, на что обратить внимание других при следующей их встрече.

Лайонель шёл рядом и про себя посмеивался. Эти нескончаемые женские козни и желание показать всем, что ты не хуже, а лучше других всегда наводили на него скуку. В тех кругах, где он вращался, смотрели лишь на заслуги, там никого было не удивить камзолом стоимостью как небольшой домик на краю города. Сейчас же он начал понимать, что любое желание господ оплачивали простые люди, жертвуя порой собой там, где это было и не нужно.

— А я ему сразу сказала. — Лайонель снова вслушался в разговор. — Любое непослушание надо пресекать на корню. Как хорошо, что мы с ним хотя бы в этом думаем одинаково. В итоге герцог поехал в ту деревню, где были недовольные. Надеюсь, он успеет прежде, чем они отправят письмо наследнику.

— Вот неблагодарные. И где бы они были, если бы не вы. Ваше заступничество, защита перед набегами разбойников. — Хоть подруга герцогини и говорила всё это со скорбным лицом, было видно, что вся ситуация её лишь забавляет. Когда неприятности у кого-то другого, это значит, что ты в свете его неудач будешь выглядеть намного лучше.

— Муж сказал, что разберётся, и никто больше из той деревни не посмеет встать против него.

Дальше дамы решили прекратить обсуждение дел герцогства и перешли к наиболее знакомым им темам для разговоров — шляпки, перчатки и новые веяния в моде.

Лайонель же считал минуты до окончания прогулки, надеясь выяснить, куда же всё-таки уехал герцог, и успеть переместиться туда порталом, пока не стало слишком поздно. Тон, с которым шло обсуждение между женщинами, говорил о том, что герцог поехал туда совсем не разговаривать.

Глава 22

Амалия

Сложно описать словами все эмоции, что я почувствовала в тот момент, когда развернула старый лист бумаги. Сердце от прочитанного унеслось куда-то прочь, а на душе стало настолько тепло, что из головы мигом вылетели все плохие мысли. «Прости, так было нужно. Я вернусь, не ищи меня. Люблю тебя»‎.

— Он любит меня! — Я кружилась по комнате, и мне казалось, что всё вокруг за секунду пропиталось флюидами счастья.

Робко заглядывающее в окно утреннее солнце теперь не раздражало своим ярким светом, как это бывает обычно по утрам. Сейчас я видела в каждом длинном луче, в каждой прогнанной ночной тени лишь отблеск своего счастья. На секунду замерев, прислушалась к своим чувствам и поняла, что такого я не испытывала ни когда шла под венец к Дереку, ни в любые другие моменты счастья. В голове всё путается, стоит только воспоминаниям о тысяче жарких поцелуях, что я получила и отдала ночью, пробраться в мои мысли.

Но когда радость отступила, сразу же накатила волна беспокойства и паники, не давая ни секунды, чтобы опомниться. Я время от времени задавалась вопросом — почему же он ушёл. Что такого могло случиться, что ему пришлось уйти. В том, что это был непростой выбор, я не сомневалась. Внутри меня будто бы за ночь выросла непоколебимая уверенность, что именно так и надо, что нет ничего правильнее и вернее того, что происходит. Словно стирая всё, что было до, забирая все тревоги и сомнения и оставляя лишь уверенность, что теперь всё будет именно так, как предначертано.