Драконий жребий

Ананта словно поджидал момент, когда я устану трястись от неизвестности, и тогда-то можно меня хорошенько напугать. Дракон перевалил за край скалы, и я инстинктивно зажмурилась. Мой визг утонул в звуке ударивших по воздуху крыльев и свисте ветра.

Только когда Шад заворочался под стёганкой, тыкаясь мокрым носом мне в шею, я осмелилась открыть глаза.

Под нами быстро пронеслась, мелькнув, увиденная до этого долина. Цепь горных хребтов, застрявший в низинах туман, вены рек, скопления хвойных деревьев на склонах, скалы, снежные шапки, перевалы, едва проглядывающие тропки, тонкие змейки дыма над небольшим селением, море на горизонте, а потом — раз — и уже под нами. Береговая линия едва показалась, как тут же осталась позади.

Дракон держал путь на север — за горами начиналось море, а уже через него, строго на запад, мы должны прилететь к восточному побережью. Дорогу над морем выбрали не просто так: над землёй пришлось бы держать высоту, да при этом использовать скрывающие чары.

Отчасти стало обидно. Не увижу ничего толком с высоты драконьего полёта. Но, оказалось, отличий от того, что можно увидеть в иллюминатор самолёта, было немного, поэтому особой разницы, море под нами или леса, толком никакой.

Но сами ощущения были иные. Пустота в животе, ставшая осязаемой скорость, щекочущий рёбра страх. Может, и хорошо, что летели над водой — если упаду, больше шансов выжить.

Пока я обвыкалась с тем, каким непонятным всё было, и справлялась со странными мыслями, Ананта летел вертикальными зигзагами — набирал высоту мощными ударами крыльев, а потом планировал к водной глади, проносясь практически над ней. В какой-то момент я поймала что-то вроде такта или волны — когда нужно хвататься за ремни и молиться всем богам, чтобы не слететь вниз, чтобы крепления выдержали, а когда можно садиться прямо и во все глаза глядеть по сторонам.

Море казалось обманчиво однообразным. Солнце пускало блики по тёмно-синей махине, однако постепенно она светлела. В один момент показались, пронеслись мимо и тут же скрылись киты — огромные тела чёрными кляксами висели в воде. Рассмотреть их я не успела, но жалеть об этом не стала. Несколько раз возникали очертания кораблей — угадывались мачты и паруса, но Ананта забирал в сторону от них, делая лихой вираж, от которого сердце из живота падало в ноги.

Из серо-синей водная гладь внизу неожиданно сделалась лазурной — я не успела заметить, когда случился переход. А может, он был слишком плавным. Стали попадаться крохотные острова, окружённые рифами. Кораблей встречалось куда больше, но на сей раз Ананта скрывался от них в облаках. И если бы не тёплая одежда и подаренная Калебом маска, я бы наверняка превратилась в ледышку.

Самой странной за время полёта стала мысль, что, будь это самолёт, а не дракон, я бы могла спокойно подремать.

Вечно на американских горках кататься никто в здравом уме не пожелает.

Солнце медленно катилось за горизонт — где-то за спиной, за буйной зеленью и пальмами, что тянулись вдоль побережья. Море из лазурного сделалось тёмной громадой, жара улетучилась, а ветер налетал порывами, то и дело меняя направление.

Ничего не делать было скучно, отходить слишком далеко — страшно. Купаться на ночь глядя в море тоже не хотелось, лучше уж с утра. Поэтому я наблюдала.

Наблюдала за природой, за накатывающими на берег волнами, за кричавшими птицами. За Варшей и Шадом, которые, тихо переговариваясь, обустраивали временный лагерь. За тем, как Ананта поначалу сторонился нас всех, а потом скинул рубаху на песок и ушёл плавать. Можно сказать, без лишнего позора сбежал, хотя чёрт разберёт, что в его дурной башке творилось. Я всё ещё не могла простить ему резкого приземления в воду, из-за которого пришлось потратить кучу времени на просушку вещей. Благо, выручила магия, но и без того забот хватало.

И во всех этих заботах я чувствовала себя пятым колесом, не знавшим, куда приткнуться, чтобы принести пользу. Вроде был походный опыт со старшим братом, вроде в Корбенике многому научилась, однако ж Шад отчего-то решил, что не дело меня просить помогать. Наверное, то всё-таки была забота — после долгого перелёта я ходила по земле, подпрыгивая и заплетаясь.

Впрочем, лежать на песке и смотреть в небо мне понравилось. Избавившись от тёплой тяжёлой одежды, расстелив плед, я позволила себе немного подремать.

Не знаю, почему Ананта легко согласился задержаться на побережье. После того, как приземлились, по плану должны были шагать до самого вечера — и либо выйти к какой-нибудь деревушке, либо заночевать под открытым небом. Благо, погода царила отличная, да и жару нельзя было назвать душной или сковывающей. Заминка с искупавшимися в море вещами не сильно нас задержала, и всё же…

Как только я увидела океан, не справилась с желанием остаться здесь подольше. Хотелось бы на неделю или лучше все две, но разумом понимала — мы отправились в путешествие с конкретной целью, а не ради красивых видов. Но доводы насчёт резкой смены климата и часового пояса не потребовались. Ананта позволил разбить лагерь на берегу, сказав, что в путь отправимся послезавтра.

Когда я открыла глаза, лагерь уже был установлен. Растянутая подобием тента ткань и сложенное из одеял лежбище под ним, кострище с повешенным над огнём котелком чуть в стороне и сложенные рядом дрова, в основном плавник. Шад искал что-то среди вещей, Варша успела переодеться в дорожную одежду и разминалась — я без труда узнала упражнения, которым учили меня Рамон с Нерисом.

Создавалось ощущение то ли выезда с друзьями на природу, то ли чего-то лагерного. Помнится, с другими вожатыми, проходя летом практику, мы ночью ходили к речке, потому что днём приходилось бдить за детьми, и там не до купаний.

Услышав сквозь шум волн шаги, я обернулась к мору. Вернувшийся Ананта победоносно тащил за жабры двух огромных рыбин с характерными следами когтей через всю спину. Подойдя, он кинул их передо мной и поплёлся дальше пьяным зигзагом, попутно вытряхивая воду из ушей. Определить вид добычи я не сумела, но покосилась всё-таки с сомнением. Так, на всякий случай.

— Эй! — окликнула я Властелина Юга. — Что это?

— Не ядовитая, — скривился тот, обернувшись и заметив с каким видом я пялюсь на рыбин. — Отнеси, они приготовят.

— А-ага, — протянула и запоздало поблагодарила: — Спасибо.

Но даже не представляла, как двух полуметровых рыб. Не то чтобы противно… Наверное, надо схватиться за жабры, как Ананта? Обе на поверку весили не меньше двух килограммов каждая.

Заметив, что я замешкалась, Властелин Юга зачесал мокрые волосы назад и криво усмехнулся:

— Не за что. Шагай.

Вдали от других драконов или своего родного Рашхшудура он сделался другим. Высокомерие и недовольство на лице никуда не исчезли, но в целом Ананта чувствовался… более сговорчивым? Приятным? Сносным?.. Трудно подобрать слово, когда дело касалось распоследнего мерзавца.

Вероятно, я обманывалась. Совсем чуть-чуть, поддавшись моменту. Но это был не тот радушный хозяин дворца посреди пустыни. И не кривившийся от любой неугодной ему вещи дракон. И не говорливый мужчина, сплетающий слова в хитрые конструкции, пытавшийся вывести из себя Властелина Севера или же меня.

Один на один с рыбинами я не осталась. Увидев возникшую ситуацию, Шад не заставил долго ждать — мигом очутился рядом со мной, избавив от сложной загадки, как же добычу тащить до костра. Молчу о том, что ни разделывать рыбу, ни толком готовить её я не умела. Если это, конечно, не замороженное филе или котлеты из рубленого фарша. Тем более — на открытом огне.

Иметь хозяйственного фамильяра — одно сплошное счастье. Шад сориентировался быстро: одну рыбу предложил запечь, а вторую — закинуть в суп. Заодно он объяснил мне, что добыча — скумбрия, и показал, как её потрошить. Вместо разделочной доски был использован кусок плавника, а нож Шад соткал прямо из тени, не сильно заморачиваясь.

— Гляжу, красуешься вовсю, — хмыкнула подошедшая Варша. — То источник воды отказался искать и наколдовал, сколько нужно. Теперь вот — кинжал призываешь.