Жизнь так коротка

– Ау! – крикнул я, находясь в нескольких шагах от горе-охотников. Они аж подпрыгнули от неожиданности, но я для них по-прежнему был невидим.

– Это голос Сергея! – обрадовался Джиг. – Давайте ему покричим.

– Не надо. Я вас и так прекрасно вижу, – сказал я, материализуясь из густого, как парное молоко, тумана. – Заблудились?

– Нет, – насупившись, ответил Сын Медведя. – Просто сидим, отдыхаем.

– А, ну ладно, тогда я пошёл.

– Погоди, – остановил меня Выдра. – Мы действительно заблудились.

– Так бы сразу и сказали. Пойдёмте, я вас провожу.

Джиг ухватился за мою левую руку, Выдра – за правую. Вождь и Зуб Волка держались за их свободные руки и тянули за собой оленей. Так мы и пришли в становище. Долго потом смеялись бывалые охотники, вспоминая вечерами у костра этот забавный случай.

Глава 6

Утром я вышел из пещеры и поёжился: было прохладно, воздух пронизан промозглой сыростью. Поверх моей потёртой рубашки надета другая, заботливо сшитая Клуштой из двух оленьих шкур.

Я подошёл к костру и сел на корточки. Пока жарилось мясо, вспомнил вчерашний день и улыбнулся, представив Зайчонка, который старательно выводил на стене цифры и выглядел очень потешно с высунутым от усердия кончиком языка. Уже прошёл месяц, как я отобрал для обучения десять самых смышлёных подростков, а также Клушту с Шекной. Местом для занятий нам служил небольшой участок пещеры рядом с входом. Здесь располагалась «школьная доска» на ровном участке стены. Писали мы угольками, а стирали написанное мокрым куском шкуры. К концу занятий руки у всех становились чёрными, но это, похоже, не очень огорчало моих учеников, которые учились с удовольствием и завидной настойчивостью.

Ещё в первую неделю своего пребывания в племени я выяснил, что охотники умеют считать лишь до десяти. Если, например, надо было объяснить соплеменникам, что стадо состоит из десяти оленей, так и говорили: «Десять дикс». Когда же оленей было больше, то говорили: «Много». Было ещё одно весьма растяжимое понятие, которым иногда пользовались, – «очень много».

И вот вчера Зайчонок, мой самый способный ученик, правильно решил задачу на сложение в пределах двадцати. Это уже был прогресс. Пока я использовал в обучении счёту только приёмы сложения и вычитания. Деление и умножение, чтобы не забивать головы ученикам, оставил на потом. Цифры я, естественно, использовал арабские, и всем дал русские названия, чтобы в дальнейшем не возникло путаницы.

Кроме арифметики я преподавал естествознание, конечно, в очень упрощённом виде, а также анатомию человека и животных. Слушатели испытывали живой интерес ко всем сообщаемым мною сведениям. До сих пор мне не приходилось принуждать их к чему-либо или наказывать. Некоторые соплеменники, не входящие в группу обучаемых, тоже иногда присутствовали на занятиях.

Хотя я говорил о совсем простых вещах, для людей каменного века мои слова звучали откровением. Они интуитивно чувствовали, что мои познания об окружающем мире простираются гораздо дальше границ их нынешнего восприятия. Я приобрёл в племени непререкаемый авторитет, и любая фраза, сказанная мной, считалась истиной в последней инстанции.

Например, один раз речь зашла о Солнце, которое несёт миру свет и тепло, и которому поклонялись все взрослые члены племени.

– Солнце – это звезда, – изрёк я.

– Но ведь звёзды маленькие, а Солнце большое, – посмел возразить Зайчонок.

В наступившей тишине я настойчиво повторил:

– Солнце – звезда, такая же, как огромное количество других, которые вы видите ясной ночью. Разница между ними лишь в том, что Солнце – это наша звезда, она находится к нам близко, и мы видим её большой и яркой. Прочие звёзды такие же большие, как Солнце, а некоторые ещё больше, но они так далеки от нас, что кажутся совсем маленькими.

Слушатели восторженно смотрели на меня. До них постепенно доходил смысл сказанного. И я поставил точку в «дискуссии» с Зайчонком:

– Существует ещё несметное количество звёзд, которых мы не видим, потому что они удалены от нас гораздо дальше. Понимаете? Мы их не видим, но они существуют.

Понимали они с трудом. Тогда я зашёл с другой стороны:

– Представьте, что вы стоите ночью в нескольких шагах от костра. В этом случае костёр похож на Солнце – он ярко светит и согревает вас.

Все согласно закивали. А я продолжил:

– Вы решили отойти от костра подальше, скажем, на три полёта стрелы. Смо′трите на костёр, а он маленький, как звезда, и совсем не греет.

– Понял! – подпрыгивая, закричал Зайчонок. – Если уйти от костра очень далеко, то его вовсе видно не будет!

– Молодец! Правильно. Видно не будет, но мы-то знаем, что он есть. Ладно, урок закончен.

Потрясённые слушатели расходились. Перед ними только что открылась одна из тайн мироздания.

Вечером, ложась спать, Клушта шепнула мне:

– Я только сегодня окончательно поверила, что ты посланник звёзд.

– Это почему же?

– Ни один человек в мире не знает и капельки того, что известно тебе. Ты как море, Серёжа, и я боюсь в тебе утонуть.

– Не бойся. Я тебя спасу, моя любимая Клушта! – и я крепко обнял жену. Она словно растаяла у меня в руках, хотя была всё время рядом…

Незаметно пришла зима. Туманов стало ещё больше. Иногда выпадал снег, но он быстро таял. Заморозков практически не было, и зелёная травка радовала глаз всю зиму. Вход в каждую пещеру, где жили люди нашего племени, на ночь был надёжно закрыт тёплой медвежьей шкурой.

«Уроки в пещерной школе» проходили своим чередом. Яркий дневной свет освещал «школьную доску», на которой ученики по очереди решали задачи на сложение и вычитание. Дети соревновались друг с другом, занятия проходили весело. К весне значительная часть учеников научилась считать до пятидесяти.

Особенными успехами выделялись Зайчонок и Окунёк. Как-то раз после занятий они подошли ко мне. Окунёк, смущаясь, сказал:

– Учитель, вот мы умеем считать до ста. Но людей в племени больше, а мы хотим сосчитать их всех.

– Это очень просто, – ответил я. – Сто – это одна сотня. Дальше идёт сто один, сто два и так далее. Так вы доберётесь до цифры двести, что означает две сотни. Триста – это три сотни. Пока вам этого достаточно.

Они убежали. Вернувшись часа через два, радостно сообщили: «В племени двести пятьдесят два человека».

– Умницы вы мои! – я потрепал их по вихрастым головам. – Назначаю вас моими заместителями. Можете учить считать до трёхсот любого желающего.

Я думал, что мальчишки отстанут от меня надолго. Однако уже через три дня мне пришлось объяснять им, как считать до тысячи.

…С каждым днём становилось теплее. Деревья покрылись молодой листвой. Наконец я решил, что пора племени сниматься с насиженного места. По моей подсказке заранее были сшиты заплечные мешки – прообраз будущих рюкзаков. С собой кроме оружия взяли лучшие шкуры, запас соли, воды и бо′льшую часть посуды, с которой никто не хотел расставаться.

Можно было направиться к цели напрямик, но тогда неизбежно возникли бы стычки с местными племенами, с чем я пока хотел повременить. Поэтому мы спустились к морю, и я повёл племя вдоль побережья сначала на север, а затем на северо-запад.

Так как спички у меня закончились, два охотника несли небольшие горшки с тлеющими угольками. Продвигаясь не спеша, с привалами и ночёвками в удобных местах, через восемь дней мы увидели широкую полосу воды, глубоко вдающуюся из моря в сушу. «Это река Темза – самая большая в Англии», – сказал я людям.

Те сначала ничего не могли понять. Как раз в это время был пик прилива, и создалось впечатление, что река – продолжение моря. Я объяснил, что сейчас морская вода поднимается вверх по реке, но через некоторое время потечёт назад. Так и произошло, когда, пройдя несколько километров вдоль речного русла, люди увидели, что скорость течения реки постепенно увеличивается, и вода понемногу отступает от берега. Мы продолжали идти вперёд целый день, но река по-прежнему была очень широкой. Только к вечеру следующего дня стало заметно, что берега постепенно начали сужаться. Всё же нам пришлось ещё неделю двигаться вдоль реки на запад, прежде чем удалось найти удобное место для переправы.