Тракт Чёрной Вдовы

Я чувствовала на себе с десяток осуждающих взглядов. Видимо, выйти в свет вдове тоже полагалось только в сопровождении. А, может, мне и вовсе следовало голосить где-нибудь на свежей могиле своего новопреставленного дражайшего супруга, взывая к небесам слёзным вопросом: «Почему не я?». Ещё из разговоров с мачехой я выяснила, что вдовий наряд носят только особи благородного происхождения, титулованные.

И вот тут я – такая вся из себя нарушающая, нет, даже оскорбляющая немыслимым поведением устои общества. Я даже фыркнула под вуалью.

Из тех, кто может меня сопровождать, был только Тыковка. Но что-то мне подсказывает, что и его не особо приветствовали здесь.

Чем старше была встречающаяся дама, тем более заинтересованным был её взгляд на меня. По всей видимости, леди уже не надо было искать мужей, а им было откровенно скучно. Кажется, я стану предметом для сплетен номер один на ближайшее пару дней.

Размеренный прогулочный день прервали крики стражников и цокот копыт.

Внезапно из-за угла выскочил мальчишка в рваных штанишках и, сбивая с ног прохожих, бросился бежать вниз по городу. За ним гнались двое всадников, но из-за множества благородных людей на улицах, которые сейчас жались к стенам домов, они не были такими же маневренными, как мальчишка, успешно сбегающих от них.

Не знаю, что он натворил, но вряд ли что-то серьёзное. На вид совсем маленький. Надеюсь, его не поймают.

Продолжая прогулку, наткнулась на красивую деревянную вывеску «Ульрих Вринльдин. Лучший Поверенный Короля».

Вот для него-то мне и нужны в основном деньги. То есть, не на конкретного этого, а на самого дешёвого, но пора бы уже закрыть вопрос с наследством и именем. Мало ли батюшка бросится искать леди Арманд. А оно мне надо? Нет, конечно.

В нижнем городе было ужасно шумно и чересчур многолюдно. Прохожие порой сбивали друг друга с ног, кроме меня, естественно же. Даже бегающие по делам люди избегали меня словно прокажённую.

Просто погулять здесь не получится, да и атмосфера не та, а я, сколько не брожу, всё никак не могу найти хоть какого-нибудь скупщика или наподобие того. Мне даже в голову не приходило, что его здесь нет вовсе. Здесь много воришек, а если есть воры, значит, есть и те, кто покупает краденное.

Хотя, может, они скрываются?

Среди толпы народа, торопящейся по своим делам, неосознанно выделила того самого бегущего мальчика из верхнего города. Он постоянно оглядывался, останавливался то у одного входа во дворик, то у второго. Причём, прохожие его будто не замечали. Один пузатый мужчина со свертком даже споткнулся о мальчика, выплюнул ругательства и дальше пошёл по своим важным делам.

Стражников на лошадях не было видно. Пока что.

У меня в университете была преподавательница со смешным именем Афоня. Афанасия Геннадьевна, женщина лет, наверное, ста пятидесяти (нам молодым увальням так казалось) часто повторяла, что нужно доверять своему чутью. Юной студентке в голову не могло прийти: зачем? Чутьё не впишешь в протокол, не вынесешь в заключение экспертов. Давно придумали сотни методичек, по которым все заключения пишутся.

Только после работы в следственном комитете я поняла, о чём она говорила. Чутьё просыпается редко, а если уж проснулось, раскручивай его до конца. Под протоколы и заключения вписать можно всё, что угодно. Способы придумали очень давно.

Сейчас чутьё подсказывало проследовать за этим мальчиком. До сих пор не понятно, почему стражники его преследуют. В руках, вроде, ничего не нёс. Не воришка. И вряд ли этот мальчик мог кого-то убить или навредить.

И он не обращал на меня абсолютно никакого внимания.

Лавируя между прохожих прогулочным шагом, я приближалась к арочным деревянным воротам, через которые перепрыгнул мальчишка. Так резко скакать по ограждениям я, увы, не способна, но открыть незапертую дверь, пожалуйста:

- Вот так встреча, - ласково сказала мальчику, у которого несколько дней назад забрала раненного Тыковку.

Здесь стояли трое мальчишек: беглец, тот самый мальчик, который не успел удрать, когда я искала выход из города - совсем кроха в смешной шляпе с широкими полями, явно краденной, и мой старый рыжий дружок. Все они замерли от страха, глядя на меня. На этот раз никто даже не пытался убежать. Блин, надоело производить жуткое впечатление на окружающих.

- Ты почему убегал? – Спросила у паренька в розыске. На вид он казался самым старшим из всех. Достаточно рослый, по-подростковому угловатый, и такой же босой. Может, забота о Тыковке повлияла на мои материнские инстинкты, но я не могла прогнать тревожные мысли о том, что на дворе осень, земля холодная, а по ночам и вовсе до костей пробирает. А они все раздетые. Самый маленький носом шмыгает, и совсем не по-джентльменски вытирает то, что не «вшмыгнулось».

- Рюдюкюль леди Лавариан порвал, - слегка нахально ответил подросток.

- Ты совсем дурак? – Мой старый знакомый в ужасе вытаращил на того глаза, - она же матушка будущей леди Макбул! Тебя закуют в кандалы!

Знакомое имя неприятно кольнуло в самое сердце.

- Почему ты порвал ридикюль? – было ли мне на самом деле интересно? Нет. Хотелось ли мне живого общения хоть с кем-то, кроме приведений в особняке? О, да!

- Да она столько булок туда пихала, как бы её саму не разорвало. Я, меж прочим, о здоровье справился. Защитил тыл и телеса!

- Как тебя зовут, защитник?

- Бахо, - с гордостью выпячил тощую грудную клетку парень, - а это Сони, - он кивнул на мальчишку, у которого я забрала Тыковку, - и Лала, - самый маленький из них, с пухлыми щёчками, с самым серьёзным видом, который смотрелся даже комично, приподнял шляпу в знак приветствия. – Его зовут Ларт, но он заикается, так что Лала. Точнее, заикался

Лала возмущённо вспыхнул, грозно топнув ножкой.

- Он в банях леди Лавариан увидел, с тех пор вот…- Я еле сдержала смех в ответ на такую нелестную оценку будущей тёщи герцога Макбула.

- Я здесь не просто так, - ребята, казалось, уже и не боятся мою чёрную фигуру с вуалью, даже заинтересованно следили, как я засунула руку в холщовый мешок и жестом фокусника достала оттуда деревянный кинжал, найденный вечером накануне, - я так полагаю, это ваше сокровище?

- Это Лалы, - малыш поспешно выдернул свою игрушку и счастливый сжал её в кулачке.

- Значит, вы не злитесь? – Сони – единственный кто не приблизился ко мне, а настороженно наблюдал за всем со стороны.

- На что злиться? Вы мне подарили подарки за… - Тут меня осенила догадка. Я-то думала, что эти подарки мне достались за то, что спасла Тыковку, но, кажется, дело тут вовсе не в этом, - так это вы спёрли мой кошелёк с монетами?

Троица уже была готова кинуться в рассыпную, но я откинула вуаль и грозно посмотрела на каждого в отдельности.

Лала выронил корочку хлеба, которую время от времени грыз.

- Это кто так тебя, леди?

- Я не буду вас ругать, но хочу задать вам один единственный вопрос: куда вы дели деньги? За ту сумму можно было карету купить! – По крайней мере, так сказала мачеха, вручая мне тридцать золотых. Ну, или прожить год, вместо покупки кареты.

- Или выкупить человека, - сказал Сони так тихо, что я едва его расслышала.

За воротами послышался шум. Не успела я обернуться, как в маленький дворик ворвались те самые стражники верхом. Один из них замахнулся жирным, змеевидным кнутом.

- Вы с ума сошли?! – Я преградила им путь, - они же дети!

- Это воры, миледи!

- Да, и что же они украли?

- Сердце леди Лавариан, - Бахо хохотнул за спиной.

Кажется, за целостность ребят испугалась только я. Они врассыпную разбежались по крышам пристроек, помогая Лале забраться наверх.

- Насколько мне известно, они ничего не украли.

- Это сегодня. Леди Лавариан требует взыскание стоимости. Или наказания преступников, - не видел этот бородатый лохмач настоящих преступников.

- Так взыскивайте, а кнут уберите подальше.

- Не с вас ли, леди Арманд? – Знакомый до дрожи голос появился раньше, чем я увидела его обладателя.