Дик

— привет. — говорю максимально веселым голосом, мысленно вспоминая, что он — изысканное блюдо.

— Привет, малыш. Сегодня у друга день рождение, приглашает в очень модное место. Составишь компанию?

— Да, с удовольствием.

— Я заеду за тобой.

Отличный повод расслабиться, напиться и натанцеваться, сбросить с себя вчерашние переживания и сегодняшнее помутнение по отношению к Дику. Одену сексуальное платье и туфли на каблуках, уложу волосы и накрашусь, пойду набираться уверенности в себе, ловить комплименты. Я знаю многих Диминых друзей, поэтому вечеринка обещает быть томной.

— Твои десять минут закончены. — и снова он, змей искуситель, у самого уха. Я уже привыкла к его внезапным появлениям из ниоткуда в самый неподходящий момент. И сейчас Дик взял кружку, допивая мой чай.

Мы топчемся на месте. Одиннадцать локаций. Сорок три человека. Пять часов. Бесконечный поток информации о применяемых способах бальзамирования и ни единой зацепки.

Дик напоминает гончую, которая загоняет дичь в угол и травит ее, чтобы получить желаемое. Он был бешеный, бесноватый, жестокий. Он выдаивает каждого без остатка, провоцирует их, играет с ними. Люди впадают в истерику при общении с ним. Я понимаю, что то же самое он делает постоянно со мной, выводит из зоны комфорта и провоцирует.

Я задыхаюсь в его присутствии, восхищаюсь и боюсь его. Он не похож на шаловливого бабника в эти минуты, он напоминает хищного зверя, вампира, желающего выпить до последней капли крови того, кто ему откажет.

Все женщины реагируют на него одинаково, начинают вешаться на второй минуте общения, превращаются в похотливых самок, трущихся вокруг него. Смотреть противно, потому что глядя на их унижения и самодовольное лицо Дика, чувствую, что выгляжу со стороны также, как они — глупая дура.

— Он выбрал их случайно, просто они удобно подвернулись ему под руку… — прохрипел Дик, когда мы вышли из последней компании. — Придётся ждать второго послания, когда он совершит ошибку.

— Он может убить кого-нибудь еще? — в ужасе спрашиваю я, потому что слышу об этом уже второй раз за день.

— Однозначно. Он оставляет послания своему Ангелу, а значит, это только начало.

Мы стоим возле его машины и я чувствую, как меня сдавливает невыносимый груз, мне так хочется оказаться Шерлоком Хоумсом и раскрыть все по щелчку пальцев, не допустить чтобы умерла еще одна девушка…

Их лица, тех пяти девушек, они преследует меня. Я стараюсь спрятать это в дальнюю комнату внутри меня, но они возвращались. И это было страшно. Я смотрела во все глаза на Дика, в надежде, что у него есть какие-то мысли.

Длинная челка Дика растрепалась, спадая на лоб. Он ударил несколько раз по крыше автомобиля, не удерживая своего внутреннего зверя. Он оскалился, как дикий, первобытный человек. Сейчас передо мной был дикарь, готовый убивать голыми руками.

— Может получится найти зацепку среди покупателей концентрата и химикатов? — предположила я.

— Нет. Я уже проверил нишу. — он буквально ложится грудью на автомобиль, что-то обдумывая. — Все они в свободном доступе. Слабая Надежда на сперму… Ладно, уже поздно, давай отвезу тебя домой. Утро вечером мудреней.

Только сейчас я поняла, что уже семь вечера и за мной должен заехать Дима. Спохватившись, я потянулась к телефону, быстро набирая сообщение, что освободилась поздно, но все в силе.

— Не нужно, я сама доберусь. Пока. — бросила я, удаляясь от него и торопясь на остановку. Проехать на трамвае пару остановок быстрее, чем ждать сейчас такси. А ехать с Диком мне совсем не хочется. Слишком много его в моей жизни. Да и выглядеть также убого, как сегодняшний женщины, я не собираюсь.

— Энджи, иу! — Рената подскочила при виде меня, кидаясь обниматься. Эта высокая шатенка с силиконовой грудью в красном комбинезоне была дочкой одного влиятельного бизнесмена, который, ну очень как, любил свою дочь. Это делало из неё, конечно же, завидную невесту, несмотря на то, что Рената любила девочек. И этот секрет с каждым годом становился доступен все большему количеству людей.

У нас с ней были прекрасные отношения, даже сама не знаю, почему мы не дружили близко, лишь изредка виделись на таких вечеринках. Возможно, потому что иногда Рената слишком долго меня обнимала или слишком ненавязчива трогала, может быть… но это не точно.

Друг Димы выбрал новый двухэтажный бар, где первый этаж был отведён под танцпол, посреди которого располагалась огромная барная стойка, за которой все спивались до превращения в свиней. Второй — для столов с приглушенной музыкой и расслабленной атмосферой. При желании можно было посмотреть, что происходит на танцполе. Депозит столов был очень дорогой, поэтому здесь тусили только обеспеченные жители столицы.

— Всем привет! — Собирая с мужчин восхищенные взгляды, я улыбалась, зная, что выгляжу потрясающе. Ни как Пеппи Синий чулок в форме МВД. На мне было белое платье под поясок, плотно сидящее по фигуре с глубоким, но не откровенным вырезом. Времени укладывать волосы не было, поэтому я просто распустила их, и нанесла легкий макияж, делая акцент на глазах. Мне часто говорили, что у меня необычные глаза, кошачьи, янтарного цвета.

Дима удерживал меня за талию и мне было приятно, тепло, словно он защищал меня ото всех. Он прикасался уверенно, но не позволял себе ничего лишнего, не был навязчивым. Я чувствовала себя защищённой рядом с ним.

Выпив пару бокалов шампанского мне стало легче, я расслабилась, тревога, терзающая меня, стала отступать, кровавые сцены перестали маячить перед глазами. Только выпив и выдохнув, я поняла, как сильно была загружена, а это только второй рабочий день и первое дело.

— Меня уже тошнит от Ваших юридических терминов! — Рената встала, закатив глаза. — Пойду лучше танцевать!

— Давай тоже потанцуем? — Дима притягивает меня к себе, от него пахнет очень дорогим парфюмом, вкусно. Шампанское меня будоражит и я улыбаюсь, киваю ему, принимаю его руки и следую за ним. Если пробовать, то пробовать?

Он ведёт меня по коридору, помогает спуститься по лестнице и выводит на танцпол. Мне кажется, что я порхаю, как бабочка. Все вокруг кружится, вертится, музыка приятно меня окутывает. Только Димины руки меня держат, направляют, я улыбаюсь, чувствуя себя окрылённой, свободной. Мне хорошо.

Дима притягивает меня к себя, прижимает так сильно, что я остро чувствую его стояк, упирающий мне в живот. Но сквозь пьяную дымку воспринимаю это, как само собой разумеющееся, не осознаю, что мы стоим и неприлично обжимаемся в центре танцпола. Все отступает на второй план.

— Ты такая красивая. — шепчет он. — Мне бы хотелось немного большего, чем просто дружеские встречи. Малыш, я же схожу с ума от тебя с лет, так, пятнадцати.

Он не дожидается моего ответа, куёт железо, пока горячо, наклоняется и целует в шею жарким поцелуем. Я прислушиваюсь к себе, к своему телу, к тому, что я чувствую.

Его губы накрывают мои. Я подмечаю каждое его движение. Сильные руки Димы скользят от талии по спине к шее, слегка приподнимая моё и без того короткое платье, зарываясь в мои распущенные волосы. Он старается быть ласковым, не торопится, целует нежно, неимоверно ванильно, не торопясь, хотя я чувствую, что он на пределе, еле сдерживает себя. Его поцелуй будоражит, подогревает алкоголь в моей крови, но я не могу расслабиться, поддаться поцелую, несмотря на литры шампанского в моей крови. Мозг сосредоточен ни на магии его языка и ласковых движениях. Думаю обо всем на свете: о том, что ненавижу песню, которая сейчас играет или о том, что правый туфель, по-моему, натер, о том, что я немного перепила.

— Прости, я перепила. — мягко приостанавливаю его ладонями, которые покоятся на его разгоряченной груди. Чувствую, что он не хочет останавливаться, но он целует мою руку, выдавливает вымученную улыбку и делает над собой усилие. — Хочется умыться.

— Я провожу тебя.

— Не нужно, встретимся за столиком. — чмокаю его в щеку, чувствуя себя отвратительно. Расслабилась, я шикарно, только обострила отношения с Димой, буквально вручила ему пропуск, а теперь захлопнула шлагбаум и даю заднюю. Вижу по его лицу, как он расстроен.