Страница 14 из 39
— Профессор Рунольф, я привел гостей, — обозначил присутствие Марк, проходя в помещение. Он всегда звал деда официально при других — студенческая привычка — исключение любой фамильярности, даже если это твой самый дорогой человек.
Осматриваясь, гости заходили один за другим.
Просторная квартира с высокими потолками открывалась взору. Старые, но качественные, побледневшие от времени, обои с картинами на них и фотографиями цвета сепия. Уходящие к потолочным поребриками стеллажи полные научной литературы в перемешку с расставленной необычной техникой, состоящей по большой части из труб и часовых механизмов. Высокие и широкие окна, почти во всю стену, были завешаны необычными растениями, ветвящимися по рейкам и навесным полкам. Старинная мебель, и книги… очень много книг и рукописей…
Вся квартира напоминала один сплошной кабинет некого ученого, который выявляет тайны нового мира.
В центре этой самой комнаты был рабочий продолговатый массивный стол, за которым сидел самый настоящий профессор Марк Рунольф. Его можно было не сразу заметить, из-за громоздкого прибора, стоящего на столе и издающего те самые сипло-скрипучие звуки плохого сигнала радио. И самого профессора можно было бы не узнать из-за сложносочиненных очков с несколькими прикрепленными линзами, которые он менял, как меняют обычно увеличение на микроскопе.
Профессор Рунольф вытащил из кармашка костюмного жилета часы на цепочке:
— Вы вовремя, Марк, — добро отметил профессор, улыбаясь морщинками в уголках серых глаз, — рад знакомству, Анна, Джон и… Нина!
Глава 16. Вне времени
Профессор отложил свою работу, снял очки и вышел из-за стола.
— Присядем ненадолго, — пожилой Рунольф указал гостям на кресла у небольшого столика, на котором уже «дымился» ягодно-травяной отвар, — а после я проведу экскурсию по своему жилью… и поверьте… его можно считать музеем.
Четверка, несомненно, друзей, присела на старомодные кресла. Переглядываясь в неловкой паузе, Нина и Анна. И Джон, на чьем лице сейчас не считывались эмоции и мысли, потому что сыщик умело скрывал свое недоумение и интерес к происходящему.
— Вы, наверное, весьма озадачены нашим с моим дорогим внуком приглашением, — добро проговорил профессор, усаживаясь в кресло напротив своих гостей… — позвольте мне все объяснить… Но прежде, хочу сказать, что я очень рад знакомству с вами. Меня зовут Марк Рунольф, я являюсь профессором факультета Потоков Магии Института Артефакторики, — ученый прервался и разлил чай для заинтригованных гостей, которые терпеливо ждали продолжение рассказа.
— Наш факультет специализируется на создании и усовершенствовании аппаратов, двигающих прогресс, но в том числе, что сейчас таить, и на создании приборов, которые улавливают межмировые волны… Не беспокойтесь, Джон, — профессор обратил на себя внимания насторожившегося сыщика, — все в рамках дозволенного законом… Сконструированная мною техника, — Рунольф перевел взгляд на стол, — как раз-таки воспринимает частоты мира… "Изнанки" или, фигурально выражаясь, мира "Полутонов", как принято называть в очень узком научном кругу…
— Но разве он существует? — восторжено-удивленно спросила Анна.
— Мир «Полутонов» неуловим… Он ускользает от исследователя… На столько… Что кажется, будто его почти нет, — Рунольф глубоко задумался, потирая подбородок, — поэтому, Анна, к сожалению, это дискуссионный вопрос, даже среди докторов наук…
— Профессор… — прозвучал робкий голос Нины, — ваш дом… он такой… такой… опережающий время… выглядит… будто, мы попали в… будущее…
— Верно подмечено, Нина… мы на пороге научной революции… Да и Вы, как никто из присутствующих, можете сравнивать временные пределы нашего мира… Вам есть с чем сравнить… — слова профессора прозвучали весьма загадочно для остальных присутствующих в комнате. Эти слова поразили Джона… Что еще он не знает?
— Но позвольте! Мы немного засиделись, — Рунольф не стал объяснять свои столь многозначные, но совершенно непонятные, слова на счет Нины — еще не время. Поднялся с кресла и указал рукой в направлении коридора из стеллажей с литературой…
— Ой, это же вы! — Анна указала на старинное фото в раме, с запечатленным молодым профессором.
— Да, Анна, это счастливое время научных конференций в отдаленных странах. Время, когда мы были молоды, наивны и воодушевлены наукой. Мечтали вершить грани познания…
— Профессор Рунольф, вы говорили о мире «Полутонов», вам удалось поймать сигнал? — Джону не терпелось узнать суть, и что таить, он был озадачен словами Рунольфа о Нине.
— Те сигналы, исходящие из динамиков прибора, что вы слышали, — это и есть сигналы Межмирья, — как само собой разумеющееся и совершенно обыденно изрёк учёный.
Профессор остановился перед большой стариной фотографией, на который было запечатлено с десяток человек в лабораторных халатах.
— Это было очень давно. Времена моей аспирантуры. Вот, кстати, я, — профессор указал на совсем юного себя.
— К своему стыду, я был в середничках… А вот этот аспирант, — Рунольф указал на высокого сдержанного юношу в круглых очках, стоящего скраю, на некотором удалении от остальных, — это Александр Аспен. Он был лучшим на курсе. Многообещающее будущее его ждало… Весьма скрытный и малословный, его можно было бы назвать фанатичным… Но на заре своей карьеры он пропал со всех радаров. Он поселился в неком маленьком городе, и, вроде бы, бросил науку, как говорили в наших кругах… Но я считал, что это не было правдой…
— Чем так примечателен Аспен? Ему удалось уловить сигналы Межмирья, или доказать явно его существование? — Джон вглядывался в фото, в лицо загадочного аспиранта.
— И да, и нет… — неопределенно обозначил Рунольф, — «Нет» — для всех, кому хотел преподнести такую действительность сам Аспен… Но мы-то знали, что он не прост… Что кое-что ему удастся и… удалось…
— Почему вы так считаете, ведь Аспен «бросил» науку? — продолжил спрашивать Джон.
— Как я уже говорил… На заре своей карьеры, Аспен неожиданно исчез… Он и до этого был очень скрытным человеком… Никто не знал, где и чем он живет, о его жизни не было информации… При всем при этом он был незаметен… Будто тень… И ни у кого не возникало желания копаться в его тайнах… Но после того, как он исчез, ползли слухи… Что причина, почему Александр Аспен бросил науку возникла из-за трагедии, случившейся в его семье… Хотя ни о какой семье не шло и речи… Но это же Аспен… Он мог скрыть все, даже свою семью. Потом, он жил в небольшом городе и работал в отделе тестирования лабораторного оборудования, по слухам… Скучно… Неприглядно… и весьма странно… до некоторых пор…
— Что вы имеете в виду? — хмурился сыщик…
— То, что до недавнего времени, я наивно верил во всю эту нелепицу, связанную с научной отставкой Аспена… Я понял, будто молния среди ясного дня, что ему удалось то, что не удалось всему научному сообществу в отношении мира «Полутонов», — профессор обратился к гостям, — весь мой рассказ звучит очень непонятно, но я уже приближаюсь к сути.
Пожилой Рунольф обратился к Анне, что стояла, немного держась за руку Марка, к слову, последний вовсе не возражал…
— Анна, после вашего знакомства с Марком (что меня весьма радует, потому что все стало на свои места)… Меня искал и нашел… один человек. Он интересовался необычным артефактом, — профессор вытащил из ящика листок с изображением небольшого часового механизма на цепочке, — но это не весь артефакт, это половина от целого…
Профессор смотрел на свой рисунок этого таинственного предмета.
— Данный предмет предъявил мне… Виктор Гистли… — среди гостей повисла немая пауза… волнение, удивление… — конечно же, я верю, что мне удалось не показать своего удивления и, ни в коем случае, не выдать своих знаний… Я разъяснил Виктору, что ничем не могу помочь ему… но думаю… Он уже в нескольких шагах от правды…
— Что вы имеете в виду? — Джон вмиг стал напряженным, будто готовился к прыжку…