Страница 61 из 123
— Обстоятельства не терпели отлагательства, папа!
— На крайний случай остановилась бы в придорожном кафе и решала бы эти свои обстоятельства.
— Ты как всегда прав, папуль! — Юля подлетела к отцу и чмокнула его в чисто выбритую щеку. — Торжественно обещаю в следующий раз так и сделать!
— Мы с тобой уже обсуждали этот вопрос, дочь. И помнится, ты ответила то же самое. Не предполагал, что мне придется повторяться.
Льдисто-голубая радужка глаз отца семейства, чуть увеличенная линзами очков, подёрнулась дымкой, что было явным признаком его недовольства.
— Ну, прости, — вздохнула егоза, заметив это, — Я исправлюсь! Честно—честно! А что мы всё обо мне, да обо мне? Родители, я ж вам сына привезла! Взгляните, какой красавчик! — с задором воскликнула Юла и подлетела к брату.
«Вот же заноза!» — мысленно вознегодовал Михаил.
Бросив: «Всем привет», когда мать только показалась на пороге прихожей, Михаил повернулся ко всем спиной и принялся неторопливо снимать с себя верхнюю одежду и старательно водружать ее на вешалку. Он рассчитывал на то, что, Юлька, привыкшая перетягивать внимание на себя, поведет предков в гостиную до того, как они заметят его расцарапанное лицо. А он тем временем прошмыгнет наверх, чтобы в тишине своей комнаты продумать линию поведения и ответы на вопросы, которые непременно последовали. И до крайней минуты всё складывалось отлично: все принялись обсуждать очередную Юлькину выходку, а значит его маневр мог бы вполне удаться. Но систер быстро надоели нотации: она была не из тех, кто мог слушать их больше пары-тройки минут. Он почувствовал ее цепкие пальчики на своих, обтянутых толстовкой предплечьях. В следующее мгновение его резко потянули назад. От неожиданности Новиков покачнулся и вынужден был опереться плечом о стену, чтобы не рухнуть на сестру. Плутовка воспользовалась моментом и развернула его лицом к родителям.
— Ну, сестрёнка, спасибо за подставу, — прошептал он егозе на ухо.
И, уловив негромкое: «Я что одна должна отдуваться?», взглянул на мать, гордо вскинув подбородок.
Брови Карины Эдуардовны чайкой взлетели вверх, а в выразительных карих глазах усилилось беспокойство.
— Миша, что за вид? — строго спросила она, — Ты подрался?
— Да! Полюбуйтесь! Это следы от женских ноготков! — с видом эксперта выдала близняшка, — И угадайте, чьих? Правильно: Катя постаралась — больше некому!
— Громова? — удивленно переспросила Карина Эдуардовна, — Не верится… Совсем. Это точно дело ее рук, Михаил?
— Почему не верится, мам? Она хоть и заторможенная, но все же женщина! Да, ладно! С кем не бывает! Милые бранятся — только тешатся!
— Давайте отложим допрос, — предложил Михаил, за улыбкой скрывая раздражение. Оно росло как снежный ком и рисковало оглоушить его двойняшку—провокатора.
— Это не шутки, сын. Кто тебя так разукрасил? — к допросу присоединился отец. — Неужели и правда Катерина?
Взгляды всех присутствующих обратились к Новикову—младшему и стало ясно, что, как ни крути, а отчитаться придется здесь и сейчас.
— Может мы хотя бы руки вымоем и в гостиную пройдем, — предложил он, борясь с раздражением, — Там и поговорим.
— Успеется. Ответь на вопрос, Михаил? — не терял интереса Новиков—старший.
Все семейство так и осталось стоять в прихожей. Михаил и Юлией напротив отца, преградившего им дорогу, а мать — чуть поодаль.
— Мелочи, папа. Катерина здесь не причем. Неудачно скатился с холма. На санях. Традиционная русская забава. Не рассчитал немного и в кустарник влетел. Лицо о ветки оцарапал. Всё!
— Тебе нужно обследоваться, — негромко отозвался Леонид Петрович.
— Уже, папа. Орлов и МРТ организовал и даже в клинику навороченную отправил спецам показать.
— Орлов? — переспросила Карина Эдуардовна.
— Да… Свидетель инцидента. К слову, там — в «Империале», и врач нашелся. Штатный. Неплохой специалист. Он тоже исключил тяжелые последствия. Так что можете быть спокойны.
— Там что и холм был⁈ — подхватила Юля, — Этот «Империал» — настоящее поле чудес! И холм там есть, и Катя, к которой почему-то нельзя подойти, и врач штатный, и Орлов с орлиным глазом! — не унималась Новикова—младшая, — Только меня на выходных там не хватало!
— Там свой тайфун был — снежный. Если б ещё и ты там оказалась, отдых превратился бы в катастрофу, — негромко проговорил Михаил.
— Ой кто б говорил! Сам ты, Мишка, катастрофа ходячая, понял! — не осталась в долгу сестра.
— Не Мишка, а Михаил… — задумчиво поправила дочь Новикова—старшая.
— Да мишка он косолапый, мам! И неповоротливый! Потому и залетел в те кусты! При мне бы точно не грохнулся! Если, конечно, кусты те на самом деле были! Я вот думаю…
— Кто такой Орлов? — Карина Эдуардовна прервала дочь вопросом.
— Один из отдыхающих, если верить Миш… Михаилу. Но он врет, мам! Обычный отдыхающий не смог бы всё это ему организовать! И около Катюхи он неспроста оказался, когда та зависла.
— Что значит зависла?
— Да то и значит! Короче, я залетела в холл. Народу там было тьма—тьмущая! Увидела Катюху. Она с подружкой у гардероба терлась.
— Что значит «терлась»? Ты же будущий журналист, дочь!
— Да в очереди в гардероб она там стояла, мам! Стояла—стояла и вдруг: бац и зависла. А это Орлов помог ей.
— Как помог?
— Да подхватил как полено и к врачу потащил! Ну, да… Куда ж ещё тащить эту болезную? Но сначала он за ней наблюдать принялся. Ну, мы ж знаем эту ее манеру то и дело впадать в ступор. Она нас ещё в сентябре ею «порадовала», помнишь, мам? Когда уставилась на тебя, как на незнамо что! А для бедняги— Орлова это, видимо, оказалось сюрпризом!
— Прекрати… Оставь Катерину в покое, — предостерегающе проговорил Михаил.
— Оставим это, дочь, — распорядился Леонид Петрович. И попросил: — Лучше опиши-ка нам самого Орлова.
— Легко, пап! Огромный такой, ростом метра в два, если не больше… С гривой чёрных волос. И глазищи такие, знаешь, зеленущие! Может линзы, не знаю. Но смотрится отпадно!
— Нет, — негромко откликнулась Карина Эдуардовна.
— Что нет, мам?
— Не линзы.
— Нууу, тогда это нечто, скажу я тебе! Особенно на контрасте с волосами! И бородка такая аккуратная. Не вот прям густая и окладистая, как у дровосека из твоего последнего интервью…
— Крайнего, — интуитивно поправила ее Карина Эдуардовна.
— А, ну да, — крайнего. Так вот у Орлова этого она такая, знаешь, неброская, но стильно смотрится!
— Бороды не было, — очень тихо проговорила Карина Эдуардовна.
— А ты его видела, да? Красава же, правда? А где видела, мам?
— Не важно… — задумчиво проговорила Карина Эдуардовна.
— Интервью с ним делала, да?
— Вроде того…
— Дашь отсмотреть? Интересно, сколько ему лет? Лет тридцать — не больше, да?
— Юлия, оставь мать в покое, — прервал дочь Леонид Петрович, не повышая голоса, — заболтала нас всех… Какая разница, сколько кому лет? И не важно, есть у человека борода или нет.
— Да говорю же, папа, — там полный комплект! — не унималась болтушка, — Короче, мужик — мечта всех страждущих! Не зря Катюха на нем повисла…
— Что ты несешь⁈ — вспылил Михаил.
— Ачетакова? Факт есть факт, бро! Ей дурно стало… Или чёта, вроде того, вот она на нем и повисла.
— Юлия! — негромко, но строго воскликнул Леонид Петрович.
— Родные мои, давайте выйдем уже из замкнутого круга этой прихожей, — устало поговорил Михаил. И попросил, как мог миролюбивее: — Мне есть что с вами обсудить, но дайте уже мне дойти до своей комнаты. Пожалуйста. И полчаса, чтобы собраться с мыслями, ладно? Что-то вымотался за рулем.
— Собраться с мыслями? Отличная идея! — тут же прилетело ему от сестры, — Пошли, я помогу тебе вопросиками. У меня парочка осталась. За 15 минут управимся!
— Да угомонись ты, Пинкертон доморощенный! Вопросики у нее! — вышел из себя Михаил.
— Спокойнее, сын, спокойнее, — вклинился в перепалку Леонид Петрович, — Юлия, ты сегодня в ударе! Марш руки мыть, потом — на кухню — маме помогать! А ты отдохни, Миша. Мы подождём. Пойдем, дорогая, шашлык проверим. Готов уже, наверное, — обратился он к жене.