Красавица и кузнец

Кузнец опустился на колени и нырнул ей под юбки. Диана не шелохнулась, не дрогнула, но он слышал, как она дышит – глубоко, из самого низа живота. Хрипло и томно.

Однако остановиться не потребовала.

Аарон провел губами по затянутой в чулок голени, по колену, пробираясь в тоннеле из юбок. Оказавшись у подвязки, он понял, что рай близок. Прикоснулся языком к обнаженной шелковой коже на внутренней поверхности бедра и смело направился дальше. Поднимаясь выше, он раздвигал широкими плечами ноги Дианы.

Под его ищущим ртом ее плоть слегка задрожала. Аарон добрался до потайного местечка, прильнул губами и разделил складки языком.

Диана резко вздохнула.

Аарон помедлил, давая ей время освоиться или запротестовать, если она пожелает, и тоже сделал глубокий вдох. Пахло весенним дождем, муслином, нагретым горячим утюгом, и опьяняющим запахом женщины. Таким чистым и чувственным. Это свело Аарона с ума, и он набросился на нее.

Диана вскоре поддалась наслаждению, растаяв под его поцелуями. Аарон нежно изучал ее – что ей нравится, а что нет, ему хотелось подарить любимой экстаз именно таким образом. Но когда она потянула его за плечи, безмолвно прося подняться, он не нашел в себе сил возразить.

Зубами Аарон задрал ее юбки до талии, протиснул бедра меж раздвинутых ног и прижался натянувшим штаны вздыбленным естеством к возбужденной женской плоти.

Это было так правильно.

И так неподобающе.

У него мелькнула тень сомнения. Разгар дня, на улице дождь, но все равно кто угодно может заглянуть в любую минуту. Например, в поисках Дианы.

Неужели они и впрямь собираются этим заняться?

Стройные ноги легли ему на талию. Каблуки туфелек уперлись в зад, словно шпоры, подстегивая внутреннего зверя.

О да, они обязательно этим займутся.

Аарон крепче сжал наковальню по обе стороны от ее бедер.

– Тебе придется самой его достать.

Диана просунула между ними руку и уверенно расстегнула пуговицы ловкими пальцами. Затем эти пальцы нащупали напряженный стержень и вытащили наружу. Диана направила его в себя.

Она была влажной и готовой. Аарон скользнул внутрь, издав глубокий грудной стон.

Святые угодники… черт бы все побрал.

Сколько ночей он сжимал член, воображая именно эту сцену? Идеальная, утонченная, нежная Диана Хайвуд сидит на его наковальне широко раскинув молочно-белые бедра. И жаждет заняться с ним любовью. Спина выгибается от наслаждения, груди вздымаются над лифом, а он берет ее снова и снова, вколачиваясь в гостеприимное лоно членом, точно выкованным из железа. Это была любимая эротическая фантазия Аарона.

Но реальность превзошла все ожидания.

Такого он никогда не представлял. Дождь барабанит по крыше кузницы. Дыхания любовников смешиваются облачками пара, а запах свежевыстиранного муслина – с ароматом животной страсти. Боже, а какие ощущения! Бархатный жар, обнимающий его естество. Так тесно. Стройные ноги, взявшие в обольстительные тиски его бедра. Нежные царапины ногтей по шее.

Я тоже этого хочу, отвечало ему тело Дианы. Хочу этого, хочу тебя. Хочу больше, больше, больше.

С низким стоном Аарон крепче сжал наковальню и удвоил темп. Он даст ей больше. Даст ей все.

– Аарон! – Диана застучала кулачками ему в грудь. – Стой, Аарон!

Тяжело дыша он замер. Вот черт. Она пришла в себя. Осознала, что благородной даме не подобает обжиматься на наковальне в деревенской кузнице. Проклятье! Да он просто похотливый ублюдок. Наверное, лучше извиниться и помириться с ней, отнеся ее в дом и на постель.

Иначе она уйдет. Навсегда bf1428.

– Я… – Аарон не знал, что сказать. Лишь надеялся, что Диана не станет плакать.

Но она опалила его помутившимся от страсти взглядом.

– Дотронься до меня, – хрипло попросила Диана. – Испачкай. Я не против.

Святые угодники…

Аарон не возносил молитв уже с десяток лет, только вторил викарию на воскресной службе. И полагал, что слова “Боже, не дай мне опозориться перед ней раньше времени” возвращению на путь истинный отнюдь не поспособствуют. Неважно, как бы искренне их ни произнесли.

Он стиснул зубы и замедлил движения. Диана держалась за его шею, но откинулась назад, предоставив им обоим возможность наблюдать за происходящим.

Она широко распахнутыми глазами смотрела, как он сжал округлость ее груди. Девичье тело выгнулось. Палец Аарона оставил темную полосу на светлом муслине. Пометив ее.

Диана резко вскрикнула от удовольствия, сжав мышцами лона стержень любимого. Крепко сжав.

Этот крик… был криком облегчения, порожденного острым желанием. Словно она давным-давно ждала его грубого прикосновения.

“Дотронься до меня. Испачкай. Я не против”.

– Будь я проклят! – Аарон сморгнул каплю пота. – Ты тоже этого хотела.

Диана прикусила губу и залилась краской, застенчиво затрепетав ресницами.

– Я… Я не понимаю, о чем ты.

Аарон хохотнул и взял ее за другую грудь. Разумеется, так просто она не признается. Это испортит им обоим удовольствие.

Но теперь он знал правду. Диана тоже представляла это. Мечтала об этом. Возможно, даже запускала руку под одеяло и трогала себя, воображая их соитие.

Проклятье, как он любил ее! Что ж, Аарон намеревался сделать так, чтобы им обоим понравилось.

Он обвел ее затвердевший сосок большим пальцем, непристойно и смело размазывая сажу кругами и, понизив голос, самодовольно сказал:

– Не изображайте невинность, мисс Хайвуд. Вы ждали этого. Жесткой, потной любви деревенского кузнеца. Чтоб эти сильные грязные руки ласкали ваше тело. Ждали, верно?

– Я…

Он почти вышел из нее, затем скользнул глубже и строго повторил:

– Ждала? – Аарон сделал еще пару движений, и Диана несмело кивнула. – Скажи это!

Он сильнее вонзился в нее.

– Да! – выдохнула она.

Дрожь триумфа охватила его тело, затем укоренилась в основании позвоночника – напряженная и жаждущая.

– Покажи мне, любимая. Покажи, как ты этого хотела.

Диана в ответ глубоко и жадно поцеловала Аарона, поймав его язык и сильно всосав, издавая горловые нежные стоны.

– Возьми меня, – прошептала она. – Отметь меня своей. Пусть все видят.

Эти слова пошатнули сдержанность Аарона, подстегнули желание двигаться резче и быстрее, однако он по-прежнему старался придерживаться неспешного размеренного темпа, от которого Диана стонала и извивалась. Натягивалась как струна и тесно сжимала его.

Но вот наконец она содрогнулась, охваченная сладким экстазом.

Слава богу.

Когда Диана пришла в себя, Аарон подхватил ее, снял с наковальни и выпрямился.

– Держись, – проворчал он, – крепко за меня держись.

Та повиновалась, обвив руками его шею, а ногами талию.

Она желала грубой дикарской случки? Значит, именно ее и получит. Десять лет в кузнице выковали из юнца мужчину. Он научился терпению, вниманию к деталям, сдержанности – всему, что необходимо дабы удовлетворить женщину. Но помимо этого, из-за физического труда Аарон стал сильным, подобно буйволу. И теперь пришел его черед.

Расставив ноги на ширину плеч, он напряг бедра, отчего те затвердели, словно древесные стволы. А затем, используя каждую каплю с таким трудом обретенной силы, принялся поднимать и опускать Диану, нанизывая ее на член. Бесстыдно и жестко овладевая ею, сжимая попку своими перепачканными руками.

Всю ночь повторять сей подвиг он бы не смог, но этого и не требовалось. Желание так сводило с ума Аарона, что до финиша ему оставалось всего пара минут. В лучшем случае.

Он упорно не закрывал глаза. Ведь его мечта, самая жаркая фантазия воплотилась в жизнь. Он держал в объятиях Диану, такую идеальную, всю в кружевах, и одновременно растрепанную и испачканную. Хотел видеть ее, не отводить взгляда от блестящей потом ложбинки меж грудей в тот миг, когда его охватит экстаз.

Но вот тело пронзило наслаждение, и веки смежились сами собой. Яростные спазмы обрушились на него, ослепили, вознесли на небо, а потом оставили совершенно опустошенным.