Страница 10 из 87
Согласно данному представлению, Бог может вдохнуть в тело жизнь. В индийской концепции реинкарнации предполагаемая душа может перейти из одного организма в другой, из слона в тигра, из тигра в таракана, а в следующей жизни в человека. Это будет продолжаться до тех пор, пока не будут выполнены условия недосягаемого стандарта этики, и душа, наконец, сможет впасть в нирвану. Даже в современной европейской цивилизации многие верят в привидения и духов, чем обеспечивают средствами к существованию оккультистов, гадалок, спиритуалистов и подобных им господ. А вера миллионов людей в загробную жизнь, так как спокойнее думать, что мертвое не есть мертвое?!
Абсурдность такой концепции души и тела можно показать, применяя ее к механическим вещам. Если вы любите свою машину, восхищаетесь ее мягким ходом, совершенством ее линий, вам наверное кажется, что у нее есть душа. Но вряд ли кто-нибудь поверит, что ее душа может внезапно покинуть тело, дабы наслаждаться в раю для машин (или принять муки для грешных транспортных средств), в то время как тело машины будет гнить и ржаветь на кладбище для машин.
Вы можете возразить, что машина — творение человеческих рук, нечто искусственное. Но разве кто-нибудь говорит о бессмертной душе осьминога или собаки — того, что человек не в состоянии сотворить? Впрочем, были люди типа позднего Конан-Дойла, убежденные в существовании рая для собак так же, как для людей. Все эти рассуждения звучат цинично и богохульственно, но я всего лишь довел до логического предела концепцию искусственного разделения организма на душу и тело.
Компромисс между этой изоляционистской концепцией организма и холистической концепцией — теория психофизического параллелизма, в которой полагается, что физическая и физиологическая функции работают отдельно друг от друга, хотя и параллельно. Главный недостаток теории — в отсутствии связи между этими двумя слоями. Такова ли она, что тело как своеобразное зеркало подражает душе (и наоборот), так что обе субстанции выполняют те же самые функции одновременно? Идентичны ли функции души и тела, либо они совпадают?
Мне кажется, параллелисты пытаются скомбинировать два противоположных Weltanschauungen: материалистический и идеалистический. Материалистический взгляд на жизнь провозглашает конкретную материю основой бытия. Эта «причина» производит душу и сознание. Мысли — это вид усиления, проявления мозгового вещества, материи, любовь — продукт сексуальных гормонов.
Противоположная идеалистическая (или спиритуалистическая) концепция гласит, что идея создает вещи. Наиболее известный пример такого Weltanschauung — творение мира богами. Параллелист соединяет эти две концепции, не достигая, однако, продуктивной интеграции структуры.
Все подобные гипотезы более или менее дуалистичны, пытаются найти связь между душой и телом. Все они, даже «предустановленная гармония» Лейбница, сбиваются с пути, так как они основываются на искусственном разделении, которое в реальности не существует. Они хотят восстановить единство, которое никогда и не переставало существовать. Тело и душа идентичны «in re», хотя различны «in verbo», слова «тело» и «душа» означают два аспекта одной и той же вещи.
В меланхолии, например, среди прочих проявляются два симптома: сгущение желчных соков («меланхолия» означает черную желчь) и глубокая печаль. Человек, верящий в органическое основание, скажет: «Человек чувствует печаль, так как его желчь густеет». Психолог считает: «Депрессивные переживания и настроения пациента вызывают загустение потока желчи». Оба симптома, однако, не связаны как причина и следствие — они есть два проявления одной причины.
Если коронарная артерия склеротизирована, волнение может привести, среди прочих явных симптомов, к приступу тревоги. С другой стороны, приступ тревоги у человека со здоровым сердцем идентичен определенным физиологическим изменениям в функционировании сердца и дыхательного аппарата. Не бывает приступа тревоги без затрудненного дыхания, ускоренного пульса и подобных симптомов.
Никакие эмоции типа гнева, стыда или отвращения не происходят без того, чтобы в них приняли участие и физиологические, и психологические компоненты.
Легкость совершения основательных ошибок можно оценить с помощью закона, сформулированного психоаналитиком В.Штекслем, который считал, что невротическая личность испытывает ощущения вместо эмоций, например, жар вместо стыда, сердцебиение вместо тревоги. Но эти ощущения являются интегральными частями соответствующих эмоций. Невротик не испытывает ощущения вместо эмоций, но за счет исключения сознательного компонента, из-за частичной потери «чувства себя» (сенсомоторной информированности) он испытывает неполную ситуацию, слепоту к психологическим проявлениям эмоций.
Так как мы рассматриваем не столько универсальную холистическую концепцию, сколько специфически организменную, наш подход отличается от подхода Смутса. Вместо его аспектов материи, жизни и сознания мы выбираем аспекты тела, души и сознания. Понять идентичность души и тела, по крайней мере теоретически, не так уж и трудно. Вопрос усложняется, если мы примем во внимание сознание. Здесь имеет место разделение на противоположности. Если вы дрожите, происходят определенные явления в коже, мышцах и т.д.
Одновременно с этими ощущениями сознание отмечает: «Я дрожу», или думает о противоположном: «Я хочу согреться, я не хочу дрожать». (Этот протест, это сопротивление есть биологический феномен, его нельзя смешивать с психоаналитической концепцией сопротивления). Если сознание всегда только принимает ситуацию, то нет необходимости в его существовании вообще. Утверждение «Я дрожу» может представлять показательный или научный интерес, но оно не будет иметь биологического значения. Если, однако, это утверждение было не просто утверждением, а еще и эмоциональным выражением, криком о помощи: «Я дрожу, дайте мне согреться!» — тогда оно будет выражать стремление к его противоположности.
Эксперименты с низшими животными показывают, что все животные реагируют в принципе одинаково. Единственное различие состоит в том, что животные без головного мозга реагируют медленнее, чем животные с головным мозгом. Можно интерпретировать этот факт как то, что мозг обеспечивает организм лучшими сигналами о его потребностях. Эти сигналы имеют признак, противоположный требованиям организма, что поясняется следующим примером. Мистер Браун совершает прогулку в очень жаркий день. Он потеет и теряет определенное количество воды. Если обозначить общее количество жидкости, требуемое для баланса организма, через W, а потерянную часть через X, тогда у мистера Брауна останется W–X воды, состояние, которое он ощущает как жажду, как желание восстановить водный баланс организма, как стремление принять в свою систему количество X. Это Х проявляется в его сознании (которое, протестуя против –X, думает о его противоположности) как видение журчащего ручья, кружки воды или пивного бара. –X в системе тело/душа проявляется как Х в сознании.
Другими словами, W–X существует в «теле» как дефицит (обезвоживание), в «душе» как ощущение (жажда) и в «сознании» как дополнительный (комплиментарный) образ. Если количество Х воды добавляется к организму, жажда аннулируется, утоляется, баланс W восстанавливается, образ Х в сознании исчезает вместе с появлением реального Х в системе тело/душа. Жажда, как и любой другой тип голода, представляет собой дефицит или минус в балансе организма. Противоположность этой ситуации — плюс в системе тело/душа и минус и сознании. Простейший пример подобного плюса (или излишка, как его можно назвать) — вопрос отходов. Фекалии и моча это излишки усвоения пищи. Плюс вещества создаст у человека образ его минуса: место, где можно избавиться от этого излишка. В первом примере исчезновение минуса восстанавливает водный баланс организма. Дефекация, мочеиспускание или выделение секретов (например, половых желез) и освобождение эмоций также достигают баланса организма.
Так, положительная и отрицательная функции метаболизма представляют работу базовой тенденции каждого организма стремиться к равновесию. В работе организма некоторое событие нарушает его баланс в каждый момент, но одновременно возникает контртенденция к достижению баланса. В зависимости от интенсивности этой тенденции мы называем ее желанием, стремлением, потребностью, необходимостью, страстью. Если ее эффективная реализация регулярно повторяется, мы называем ее привычкой. Из этих побуждений мы устанавливаем существование инстинктов. Это интеллектуальное заключение, основанное на наблюдении поведения, побуждений и физиологических симптомов. До тех пор, пока мы сознаем, что термин «инстинкт» есть только подходящий словесный символ для определенных комплексных событий в организме, мы вполне можем пользоваться этим термином. Но если мы воспринимаем инстинкт как реальность, мы совершаем опасную ошибку, понимая его как prima causa, и тем самым впадаем в новую ловушку обожествления — ловушку, которой не избежал даже Фрейд.