Постапокалипсис

— Должен же быть какой-то выход, — развёл руками Макс. — Всё не может так просто закончится. И не для того я встретил тебя, чтобы потом потерять. Чувствует моё сердце, что-то должно произойти.

— А пойдём ко мне, — внезапно переменилась в лице Мария. — У меня смена начнётся только через час.

Странная женщина, — думал он, соглашаясь на её предложение. Казалось, мысли о смерти её нисколько не пугали, не то что парня. Но что он мог поделать? Разве в его силах сопротивляться той лучезарной улыбке, сладостно манящей в свои покои? Ладно, будь что будет. Завтра наступит новый день, который обязательно принесёт с собой новые события.

Он попал к себе только когда стемнело. В палатке висела одинокая керосиновая лампа, слабо светящая у входа. На двадцати одноярусных койках местились около десятка человек, но никто из них ещё не спал. Макс спокойно прошёл до своего места и устало рухнул лицом вниз на жёсткий матовый матрас.

— Неважно выглядишь, — заметил Кирилл, играя в карты с соседом по палатке. — Плохие новости? Что там слышно от миротворцев?

Макс с трудом поднял голову.

— Всё по-прежнему, брат, без изменений, — сказал он и перевернулся на спину.

— Так они ещё не решили, что будут делать дальше? — переспросил сосед, отбивая масть Кирилла.

— Я же сказал.

— Вот суки! — выругался он в сердцах. — Заманили нас неизвестно куда, а теперь бросают как падаль. Скоро с голодухи начнём жрать сами себя. Корабля нет, и не будет. Попомните моё слово: в скором времени тут такая резня начнётся, что страшно себе представить. Вон, чурки уже начинают права качать. А что будет дальше?

— Дальше- хуже, — вставил Кирилл.

— Именно, — продолжил сосед. — Они сами с этой своей спасательной операцией накосорезили, пока мадагаскарцы границу не закрыли. Конечно, а на фига им надо столько беспризорного народа содержать? Тут и они просчитались, а когда опомнились корабль отобрали и послали всех… А мы тут сидим думаем, когда же миротворцы что-нибудь предпримут. А предпринимать-то нечего. Всё, ушёл кораблик, только его и видели.

Сосед так разошёлся, что даже карты полетели в сторону.

— Ну, а у тебя какие мысли, Макс? — с интересом посмотрел он на парня. — Ты вроде и молодой, но говоришь всегда по теме.

— Да не знаю я ничего, — раздражённо рявкнул Макс, и перевернулся на бок.

— Отстань от него, — равнодушно сказал Кирилл. — Всё равно ни ты, ни я, ни он ничего не решаем.

— Пацан прав, революционер, ложись лучше спать, — подал голос полный мужчина с койки рядом. — Не хватало нам тут ещё восстания. Будоражь людей где-нибудь в другом месте.

Тот зло посмотрел на него.

— Закрой пасть, толстопузый, а то будешь на улице спать!

— Что?! — задето крикнул полный, вставая с койки и сжимая кулаки.

В ответ другой тоже встал, демонстративно перекидывая нож с одной руки в другую.

— Поиграть захотелось? Сейчас поиграем, — насупившись, рычал он, вертя нож перед глазами.

— Да ладно, мужики, чего вы, — испуганно вскочил Кирилл.

— Ты у меня кровью умоешься, толстяк!

— Таких уродов обычно оставляют без зубов и с голой жопой! — парировал тот.

Макс слегка приподнялся, но встревать не стал.

Нервы не выдержали, и мужик с ножом бросился на толстяка, пытаясь вонзить острие ему в горло, однако встретив жёсткое сопротивление, оба повалились на пол, пытаясь побороть друг друга. Кирилл хотел попытаться разнять борцов, но побоявшись быть задетым острым клинком, отошёл ближе к брату. В момент вокруг дерусшихся образовалась толпа соседей, так же не решающихся встрять в опасную драку.

— Сука! — шипел худой, навалившись на толстого сверху.

Он изо всех сил давил на рукоятку ножа, но толстяк пока ещё удерживал его руку на весу, не давая клинку вонзиться в его горло.

Внезапно нервы сдали и у Макса. Он резко вскочил с койки и направился прямо к ним, распихивая впереди стоявших людей. Добравшись до места стычки, он с размаха ударил ногой по лицу зачинщика драки так, что тот улетел на метр назад, а его нож закатился куда-то далеко. Было слышно как хрустнула его челюсть. Он мгновенно потерял сознание, а изо рта полилась обильная струя крови.

Наступила тишина.

— Переверните его, чтоб не захлебнулся, — спокойно сказал Макс.

Затем подал руку толстяку. Тот ухватился за неё и, подтянувшись, быстро встал.

— Гад, выбрал удобный момент, — сплюнул он. — Спасибо за помощь.

Макс хлопнул его по плечу.

— Всё нормально. А ты, — обратился он к брату, — получше выбирай себе друзей. Здесь и так слишком много швали.

Кирилл не нашёл что ответить.

Низкий старикашка склонился над увядшим телом побеждённого.

— Надо бы его на улицу, а то весь пол кровью забрызгает.

Пара крепких мужчин взяли обмякшее тело за руки и вытащили на улицу, а Макс снова прыгнул на своё место и лёг на бок.

Кирилл долго смотрел на брата, не веря в то, как резко может поменяться человек, которого знал всю жизнь. Так просто разобраться с дикой толпой дерущихся, и при этом быть правым, заслуживает восхищения. Ты и впрямь вырос, брат, — про себя отметил он. — Браво.

--

Ночь выдалась на редкость холодная, отметил про себя старик, выходя из фургона с первыми лучами солнца. Здесь, вдали от города, никому нет дела до него, сторожевого пса, охраняющего путь в город. Военные приезжали раз в неделю для того, чтобы сверить сведения о приезжих, и заодно подкидывали немного еды и другие припасы, забывая при этом снабдить его небольшим количеством дров, а ведь здесь на пустыре часто гуляют холодные ветра. Но у каждого своя участь. Его же дело встречать новоприбывших путников, и жаловаться теперь не имело смысла, да и не было кому.

Пройдя по мелкому холодному песку, он с отвращением поймал себя на мысли, что не выберется отсюда никогда, что люди забудут его здесь и последний спасательный корабль уйдёт без него. Да и кому нужен он на том чудесном острове жизни? Никому. Они молодые, им есть за что бороться.

Какое-то противное жужжание врезалось в уши, заставляя поморщиться. Старик встряхнул головой, прогоняя странный звук, но он не умолкал. Чёртов старческий маразм, злясь, думал он. Пройдя вдоль фургона, он уловил мимолётный всплеск яркого света, на секунду вспыхнувший за холмами, там, где находился мост через ущелье. Спросонья всякое может показаться, вновь отмахнулся он, однако всё же задержал взгляд на холмах. Через минуту он вдруг понял, что действительно что-то видел, а этот странный звук в ушах был настоящим и доносился именно оттуда. Прогнав остатки сна старик пулей бросился обратно в фургон, через мгновение появившись оттуда с ружьём в руках. Сердце почему-то билось слегка взволновано. Набравшись смелости, он пошёл к мосту, держа оружие наготове.

Подойдя вплотную к песчаному холму, за которым скрывался мост, старик вдруг остановился, в очередной раз прислушиваясь к нарастающему жужжанию. Что же это может быть? — пронеслось в его голове, но ответа не последовало. Переведя дыхание, он всё же начал медленно идти вперёд, пока его взору не предстало то, что вызвало настоящую панику. Обескураженный и растерянный старик молча стоял перед ужасом, возникшим у него на пути, онемев в одночасье. Лёгкий хлопок, и его мёртвое тело упало на песок, в момент впитавший хлынувшую кровь. Снайпер сработал профессионально.

В трёх километрах от моста на пути в город шеренгой двигалось огромное полчище солдат, окружённое бронетехникой и военными автомобилями, снабжёнными крупнокалиберными пулемётами. Смертоносная орда генерала Эйсмонта находилась в шаге от спящего города, движимая навязчивой идеей захвата тысяч человеческих душ. Казалось, сама пустыня двигалась вместе с ними, угрожая своей нечеловеческой мощью.

--

Грохот мощных взрывов, страшной очередью пронёсшихся по северу города, заставил вскочить на ноги всех обитателей палаточного городка. Паника, воцарившаяся вокруг, парализовала привычный порядок, уступив место всеобщему хаосу. На улице сотни людей бежали в неизвестном направлении, хватая своих детей и то, что попадалось им под руки. Там в городе начинали полыхать пожары, один за одним двигавшиеся прямиком на них. Выстрелы гремели отовсюду, вселяя новую волну страха перед неизвестной бедой.