Страница 16 из 23
Осторожно выбравшись к выходу Юля увидела отдыхающую людоедку, склонившую голову на кучу обглоданных костей. Как только под коленкой девушки раздался хруст щебня, тварь встрепенулась.
– Ууур.
– И тебе тоже не хворать, подруга. А воняет от тебя не хуже, чем от трупяков, которых ты съела. Ты, наверно, как удав – пожрала и сразу посрала. Блин, от одного смрадного источника избавилась, так другой нарисовался. Вернее – насрался. Хреновый из меня парфюмер получился. И вот теперь, подруга, какая перед мной задача стоит: там еще один вонять продолжает, но если я его тебе скормлю, то ты больше нагадишь. Вонищи от этого меньше не станет. Хотя, давай рассуждать, дерьмом твоим уже воняет, мама не горюй как, а трупный запах никакой пикантности твоим отходам не добавляет. Исходя из этого, я второго тебе целиком перетащу. И чем раньше, тем лучше, так как мне его ароматами дышать вообще не комильфо.
Труп уже вонял значительно сильнее. Чтобы не дышать рядом с ним при перетаскивании, девушка привязала к его ногам веревку и начала тянуть. Сразу не получилось – не пускала голова, раздавленная плитой, она все равно держала туловище сухожильями. Пришлось, набрав в легкие побольше воздуха и задержав дыхание, резать сухожилия ножом. Дважды она прерывала это занятие из-за приступов рвоты. Правда, сильно рвать было нечем.
Перетаскивание тела заняло много времени и отняло силы. Перетаскивать такой груз приходилось небольшими рывками: подтянула веревку, переместилась на попе немного назад, уперлась ногами и вновь потянула веревку. От монотонности действий, головной боли и окружающего ее смрада, она почти выбыла из действительности. В себя она пришла, когда в очередной раз потянув веревку, отклонилась назад, в волосы вцепились пальцы людоедки и раздалось, давно уже неслышимое «Урррр», с нотками радости.
Отпустив веревку, Юля, не жалея волос, дернулась в сторону, но хватка не ослабевала. Попыталась левой рукой разжать пальцы твари, но хватка у нее была железная. Правая рука наткнулась на спасительный кирпич и схватив его, она, резко склонившись влево в сторону твари, с ускорением впечатала кирпич плоской поверхностью ей в нос. Раздался чавкающий звук разбитых губ и хруст сломанного носа, но тварь наконец-то отпустила волосы.
– Сучка, тварь, блядь конченая, – в истерике девушка еще несколько раз нанесла удары по голове людоедки, пока от ее неловкого удара кирпич не вывалился из руки.
Отползя на свое привычное место, Юлия, улегшись на спину и уставившись в потолок грота, отдышалась. «Дура, совсем страх потеряла и расслабилась. То же мне, нашла подругу. И вот итог. Чуть сама кормом не стала!».
Тварь злобно и обижено уже не урчала, а издавала рычащие звуки. «Наверняка, как и я, себя сейчас винит, что не смогла удержать меня или что рано схватила, а не дала еще чуточку приблизиться, чтобы уже надежно схватить».
Приподняв голову, она рассматривала бывшую женщину. Удары кирпичом сильно изменили ее лицо. Лоб был рассечен в нескольких местах, досталось и волосяной части головы. Из полученных ран и разбитого, вернее сказать, вдавленного носа, обильно текла кровь. Обе губы пузырились при выдохах кровью.
– Уурр, уурр, уурр.
– Ладно, не ной, подруга. С кем не бывает. Ну не поделили мы с тобой мужика. Так что нам теперь поубивать тут друг дружку? Забери всего.
Слушая монолог, тварь замолчала.
– Что-то я перенервничала с тобой, подруга. Пойду, пожалуй, кефир допью с кошачьим кормом. Постарайся не сильно накладывать, там, позади себя.
Больше Юля к выходу не возвращалась. Плотно поев, она забилась в самый дальний угол своего убежища, куда вонь почти не доставала. Опять завернувшись в покрывало, задумалась. Прошло ведь всего три дня с того момента, когда она, веселая, жизнерадостная девушка, в красивом платье, выйдя из автобуса, шла среди города, полного звуков и красок жизни. Всего три дня! А теперь она в чужой одежде, да еще и мужской, да еще и снятой с безголовых трупов, сидит под развалинами дома, грязная, вонючая, изодранная. И полуголодная, наевшаяся хрустящего кошачьего корма. «Одно хорошо – корм для молодых и энергичных кошек. С лососем».
Укутавшись головой и согнувшись в позе эмбриона, девушка задремала.
Глава № 12.
Возвращение Костыля
Спустя час, после отъезда разведчиков, зазвонил полевой телефон. Рации оказались бесполезными в стабе, окруженном с трех сторон чернотой. Поэтому было принято решение, установить одну рацию на колокольне церкви, а вторую на передовом посту, выставленном на кластере, примыкающем к стабу. А уже от поста к штабной палатке проложили кабель полевого телефона. Таких аппаратов Стержень привез около десятка из своей части.
Матрос крикнул из палатки: – Дед Ахрип, с колокольни доложили, что группа Костыля возвращается. Костыль крикнул, что ты срочно нужен и раненный у них есть.
– Зови Аида сюда. Хватит ему возле подруги сидеть, а то перестарается и у его Русалки вместо стопы, хвост рыбий отрастет. И Умника зови.
Через двадцать минут к штабу подлетела, завоняв всю округу дизельными выхлопами, колонна из трех БТРов, двух грузовиков и «Нивы». Из кузова «Камаза» спрыгнул Костыль и, призывно махнув Ахрипу, начал открывать борт кузова.
– Ну и что за спешка, Костыль? Чем ты нас решил удивить и взбудоражить?
Когда бойцы Костыля спустили на траву связанного мохнатого пленника и его бронированного собрата, Ахрип повернулся к Костылю: – И удивил, и взбудоражил. Думаю, что поторопились мы людей в рейды отсылать.
Матрос, Умник и отдыхающий после дежурства Кот, стоя на коленках возле бронированного монстра, осматривали его броню и снаряжение.
Костыль и Ахрип опустились возле пленника. – Рассказывай, Костыль. Только сразу про этих. О новичках и трофеях потом поведаешь. Это главное сейчас.
Костыль коротко, но емко доложил все, начиная с момента обнаружения этой пары, о том, как с большим трудом удалось завалить технологичного неизвестного и как нашли потом второго.
– Дед Ахрип, мы в него кучу пуль всадили, в том числе и из КПВТ. Его это конечно расстроило, но он все равно очень прытким оставался. Пока я ему в бочину очередь не вогнал. А как он стрелял шарами разноцветными из ранца! На ходу, прыжками двигался и их выстреливал.
– А из ручного своего оружья стрелял?
– Не успел я этого увидеть. Может и стрелял, но повреждений у техники и людей от этого нет. От шара красного самая большая убыль. Я ж говорю, и БТР, и земля там просто расплавились. Оба шара в одно место угодили. Первые шары были с интервалом в пять секунд и разные направления. Один в нас, вернее в мой БТР, но мы ускорились и проскочили. А второй, вернее тот шар первым был, скорее всего, в этого вот кадра полетел. Он, когда обнаружили, был без сознания.
– Вероятно, что белые шары просто подавляющие, ну, типа, как у нас в МВД светошумовые гранаты. Там сильный взрыв и яркая вспышка, только для подавления сопротивления, – Кот поделился своими познаниями. – А вот броня очень интересная. Она не только прочная, но и многослойная. Тут на первый взгляд три слоя. И, судя по следам попаданий пуль в нее, каждый слой что-то свое делает. Мы насчитали пятнадцать попаданий и это только там, где остались повреждения всех трех слоев. Может на 7,62 наружный слой вообще не оставляет следов?
– У нас и у новичков только 5,45 были. А 7,62 только в ПКТ.
– Это, Дед Ахрип, те самые внешники, о которых рассказывал?
– Нет, Умник. Внешники, такие же люди, как и мы. Только научившиеся в этот мир сами пробираться, благодаря своим технологиям. Есть еще понятие «нолды». Это тоже внешники, но их технологии на века опережают обычных внешников. На моей памяти не было такого, чтобы кто-либо с ними в контакт вступал. По крайней мере, в той части Стикса, где мне довелось побывать. Они появлялись редко, но метко. От них всем крепко доставалось. И нам, и тем же внешникам. Что им тут надо, не известно. Давайте, пока разберемся, этих «нолдами» называть. Что там с выжившим?