Сцены любви

– И он был убит.

– С этим Бледсоу случилась ужасная вещь. – Он поставил чашку и сложил руки на коленях. – Он был убит на улице, возвращаясь из конторы в тот день, когда нашел вас. Он написал отчет, который, как теперь я понимаю, был неполный. Ваш отчим заплатил по счету, хотя дело не было по-настоящему закрыто. Или было?

– Думаю, что было, – сухо заметила она.

– А ваш отчим поместил вас в исправительный дом для малолетних проституток.

– Я это тоже помню – очень отчетливо. И еще я помню, что Паркер Бледсоу погиб ужасной смертью.

Келлер нахмурился, вспомнив описание события.

– Его смерть так и не была расследована до конца.

Выражение ее лица осталось спокойным.

– Кажется, предполагаемым орудием убийства была сабля.

– Это только предположение. Но Паркер Бледсоу действительно был... обезглавлен.

Она с сочувствием посмотрела на него.

– И вы, сотрудники агентства Пинкертона, еще называете себя детективами! Я абсолютно уверена, что это убийство совершил Бенджамин Уэстфолл. Я на себе испытала, на что способен этот человек.

Келлер вспыхнул. Он достал из кармана блокнот.

– Может быть, вы расскажите мне.

– Зачем? – Ее тон явно задел его за живое.– Вы ничего не сможете сделать. Бенджамин Уэстфолл мертв.

– Да, я слышал об этом в Чикаго. Застрелен каким-то озлобленным солдатом. Еще одно нераскрытое преступление.

Значит, вот какова была официальная версия. Миранда опустила голову. Может быть...

– Верно. Я тоже об этом слышала.

– Но вы говорите, что он был способен на что угодно?

– Он оказался способен упрятать меня в эту тюрьму для малолетних проституток.

– Но вы выжили.

– Через двадцать четыре часа меня вызволили оттуда Шрив Катервуд и Джордж Уиндом. Сейчас один из них – мой муж, другой – управляющий делами.

Келлер не стал записывать их имена. Вместо этого он сказал:

– То заведение уже несколько лет как закрыто, но насколько я помню, девушку можно было отправить туда только по решению суда.

– Хозяйка этого заведения принимала любого, если из этого она могла извлечь выгоду.

Генри Келлер кивнул.

– Вероятно, в следующем отчете Бледсоу отметил бы это. Он был обязан представлять в агентство отчет о своей работе. По правилам агентства каждый детектив должен был сообщать обо всех преступлениях, которые он попутно раскрывал.

– А если преступление совершали клиенты?

– Особенно если клиенты совершали преступления. Прежде чем детектив берется за дело, всех клиентов предупреждают об этом правиле.

– Значит, Паркер Бледсоу начал возражать... – для большего эффекта она сделала паузу, – и Бенджамин Уэстфолл убил его.

– У нас нет никаких доказательств.

– Нет. И никогда не будет. Так же как у нас не будет доказательств, что Арчи Доута нанял Бенджамин Уэстфолл.

– Кто такой Арчи Доут? – Генри Келлер записал его имя.

– Арчи Доут был отставным солдатом, который поджег театр в Чикаго.

Келлер удивленно посмотрел на нее.

– Вот этого я не знал.

– Это он поджег театр, где играли мы со Шривом. Пожар начался за кулисами в конце спектакля «Макбет». К счастью, огонь удалось потушить с минимальными разрушениями и обошлось без жертв. В тот день вы приносили мне отчет. Арчи Доут был настолько глуп, что даже не думал скрываться, и его увидел директор театра. Полиция потом обнаружила следы керосина у него на ботинках, а в карманах – почти сто долларов. Он сказал, что его наняли, чтобы сыграть шутку.

Келлер был озадачен.

– И вы думаете, что его нанял Бенджамин Уэстфолл? У вас есть доказательства?

Она покачала головой; у нее на губах появилась насмешливая улыбка.

– Доут сам не знал, кто его нанял. Он только сказал, что это был армейский офицер.

– А что сказала полиция?

– Они арестовали Арчи и, кажется, отправили в тюрьму на несколько месяцев. Они могли и выпустить его. Поскольку все кончилось благополучно и никто не погиб, то, что он сделал, выглядело как глупая шутка глупого человека. И вообще, это был всего лишь театр.

– Но это был поджог, – возразил Келлер.

– Если бы погибли люди – а такое вполне могло случиться, – тогда бы его судили и казнили, но прежде федеральный прокурор потребовал бы найти того, кто его нанял. – Она грустно посмотрела на детектива. – Но раз никто не пострадал, судьба театра и актеров никого всерьез не волновала. Это не имело значения.

– Это неправда.

Она улыбнулась. Теплый свет появился в ее взгляде.

– Значит, мистер Келлер, вас нанял сенатор Батлер?

Он закрыл свой блокнот.

– Я по-прежнему не имею права вам это сказать, миссис Катервуд.

– Зовите меня Мирандой. А вы знаете, что сенатор Хью Смит Батлер был тем самым человеком, который направил Бенджамина Уэстфолла в Вайоминг? Уэстфолл жаждал мести. Он собирался восстановить форт Галлатин и спровоцировать индейцев на боевые действия. Тогда он мог бы с полным правом уничтожить их.

Келлер смущенно заерзал на стуле.

– Но индейцы...

– Многие поколения индейцев терпели преследования со стороны американской армии. Только дважды они действительно совершили нападение – у форта Галлатин и в районе Малого Бигхорна. Но они заплатили за это, понеся большие потери в Вундед-Ни и Сенд-Крик. Был подписан договор, по которому они получили свои земли. Но сенатору Батлеру и подобным ему людям понадобилась эта земля. Так почему бы не послать такого закоренелого убийцу, как Бенджамин Уэстфолл, чтобы согнать индейцев с их земли?

– У вас нет никаких доказательств.

– Нет, но я пытаюсь их достать. Лорду и леди Эджмонт-Канфилд предложили купить участок земли в Вайоминге. Мы покупаем ее у сенатора Батлера из Вашингтона и сенатора Уолдрона из Вирджинии. Интересно, как эти люди получили доступ к землям в Вайоминге?

– Не имею представления, – сказал Келлер.

Миранда улыбнулась.

– Они надеялись, что Уэстфолл обеспечит им владение этой землей. Когда тот был убит, они все равно решили продавать эту землю, в том числе одному богатому англичанину и его глупой жене.

Келлер откинулся на спинку стула, бессильно уронив руки на колени.

– Вероятно, поэтому меня и наняли. Мой клиент не оставляет ничего на волю случая.

– Налить вам еще кофе, мистер Келлер?

– Я был бы вам очень признателен, если бы вы называли меня Генри.

Она улыбнулась, потянувшись к ручке серебряного кофейника.

– Выпейте еще чашку кофе, Генри. Первая вам, кажется, пришлась по душе.

Он замялся, потом неуверенно улыбнулся, будто не привык улыбаться.

– Кофе мне очень понравился, Миранда. Молча они выпили по чашке кофе, потом он поставил свою чашку на стол.

– Замечательно. Благодарю вас.

– На здоровье. Хотите еще?

Он покачал головой и поднялся.

– Я должен идти, леди Эджмонт. Услышав из его уст это имя, она замерла с чашкой в руке. Потом вопросительно посмотрела на него.

– Я бы не хотела, чтобы вы делали что-то такое, из-за чего у вас могут быть неприятности.

– У меня не будет неприятностей. Просто мне потребуется более длительное время, чтобы проверить вашу историю. Письмо в Англию и обратно идет от шести недель до трех месяцев. А до тех пор я ничего не буду знать.

Она проводила его до двери и протянула ему руку.

– Спасибо, Генри.

– Рад вам служить, Миранда. – Он пожал ей руку. – Могу ли я осмелиться сказать вам, что у вас самые прекрасные на свете глаза?

Рут придержала концы своей густой вуали, подхваченной резким порывом ветра. Одного взгляда на небо было достаточно, чтобы увидеть тяжелые облака, грозившие новым снегопадом.

Когда накануне вечером сенатор Уолдрон прислал ей записку, в ней проснулась надежда. Не представляя, что он может ей сказать, она провела в ожидании всю долгую ночь. Теперь она вышла пораньше, чтобы встретиться с ним.

Как маленькая черная птичка она спешила по засыпанной снегом улице, осторожно обходя высокие сугробы.